Книга Путь к солнцу - Корбан Эддисон

Наконец выступавший в данный момент адвокат закончил опрос свидетелей. Легким взмахом руки судья приказал им удалиться и повернулся к следующему из ожидающих своей очереди адвокатов. После еще двух слушаний Эдриен поймал взгляд Томаса и чуть заметно кивнул. Он и государственный обвинитель поднялись; защита заняла свое место на возвышении.

Обвинитель начала свою речь. Она призвала суд отклонить прошение об освобождении под залог Сухира, Сумиры и Прасада. Она указала, что Ахалья является несовершеннолетней и что, кроме того, три девушки из борделя Сухира, уже достигшие совершеннолетия, попросили помощи у Комитета по защите прав ребенка. Эдриен время от времени подсказывал обвинителю кое-какие детали, и она озвучивала их судье.

Когда она закончила, судья обратился к адвокату обвиняемых. Это был низенький полноватый мужчина с густыми черными волосами. Он начал с того, что рейд был несправедливым и нечестным, упомянул вмешательство «империалистов из Соединенных Штатов, отстаивающих свои интересы», и некомпетентность полиции Нагпады. Затем обратил внимание суда на то, что возраст ни одной из девушек не был официально проверен и что Ахалья является несовершеннолетней только с ее слов. Также адвокат настаивал на том, что признание Сухира относительно продажи Зиты было сделано им под давлением. Ему удалось сплести настоящую сеть из сомнений, завуалированных обвинений и ядовитых намеков — язык у адвоката Сухира был подвешен действительно хорошо, так что к концу речи судья поглядывал на обвинителя с заметным недовольством.

Сердце Томаса упало. Было ясно, что Сухир выйдет на свободу.

Так и случилось. Судья назначил залог в десять тысяч рупий за Сухира и по пять тысяч рупий за Сумиру и Прасада.

Эдриен покачал головой и сделал Томасу знак выйти в коридор. Они встали у открытого окна.

— Залог будет выплачен сегодня днем, — сказал Эдриен и криво усмехнулся. — Этот судья — один из самых отвратительных. Он никогда не слушает государственных обвинителей.

— Что будет дальше? — спросил Томас.

Эдриен посмотрел в окно. Мимо пролетела стайка голубей.

— Мы будем настаивать на том, чтобы дело было рассмотрено как можно скорее. И постараемся, чтобы показания Ахальи были приняты в качестве доказательной базы.

— Сколько времени это продлится?

Эдриен пожал плечами:

— С таким адвокатом — возможно, месяцы.

В субботу утром Томас и Динеш завтракали на террасе, глядя на серо-синий океан. После встречи с Прийей в Висячем саду Томас рассказал другу правду о смерти Мохини и о том, что жена уехала от него в Бомбей. Динеш выслушал его со своей обычной невозмутимостью, а потом тепло обнял. От извинений Томаса он просто отмахнулся.

— Теперь я понимаю, почему за всю осень ты ни разу не написал мне, — сказал Динеш.

— Я был как в тумане, — согласился Томас. На этом тема была закрыта.

На столе стояло блюдо с фруктами. Томас взял гроздь винограда, отщипнул одну ягодку, отправил в рот и задумчиво прожевал. Когда же Прийя напишет ему? И напишет ли вообще? Прошло уже три с половиной дня, а она так и не дала о себе знать. Томас начинал беспокоиться. Прийя обрисовала ситуацию максимально точно — все сложно. Нельзя было отменить прошлое, нельзя было стереть боль, и Прийя хотела заслужить прощение отца. Кроме того, мешала еще и его ложь. Томас не собирался оставаться в Индии больше года и не собирался отказываться от своей карьерной мечты, но он заставил Прийю поверить в обратное. И еще была Тера.

— Что ты собираешься делать сегодня? — спросил Динеш.

— Может быть, посижу немного на набережной, почитаю. А потом — не знаю.

Динеш внимательно посмотрел на него:

— Она так и не ответила, да?

Томас покачал головой.

— Не расстраивайся. Она же сказала, что ей нужно подумать. Я уверен, она просто занята.

Томас хотел что-то ответить, но услышал, как зазвонил Black-Berry. Телефон лежал в кухне, на барной стойке. Он быстро встал и бросился внутрь. На экране высветился номер Прийи. Томас почувствовал, как в груди у него мгновенно потеплело.

— Это Прийя, — сказал он.

Динеш поднял вверх большой палец.

Томас поднес телефон к уху:

— Алло?

— Томас, — сказала Прийя. Повисла пауза. Она заговорила снова, очень быстро, так, что слова сталкивались друг с другом: — Я подумала, как и обещала. Я хочу увидеться с тобой еще раз.

Он улыбнулся. Прийя волновалась, только когда речь шла о чем-либо действительно важном.

— Хорошо. Когда и где?

Она вздохнула.

— Моя вторая двоюродная сестра завтра выходит замуж. Церемония менди будет проводиться сегодня вечером, в доме деда. Отец будет в праздничном настроении. И вокруг будет много людей, так что ему придется быть с тобой вежливым.

Томас закрыл глаза.

— Ты уверена, что это хорошая идея?

Он был счастлив, что Прийя захотела встретиться с ним еще раз, но идея предстать перед глазами ее отца и, возможно, вступить с ним в конфликт, да еще в присутствии всей семьи, испугала его не на шутку.

— Ты что, передумал?

— Нет-нет. Просто… не важно. Расскажи мне, как туда добраться.

— Давай встретимся у входа в Прийядаршини-парк в пять тридцать. Таксисты у Черчгейт-стейшн знают, где это.

— Что мне надеть?

— Ты привез с собой костюм?

— Только один.

— Одного достаточно. И… Томас…

— Да?

— Захвати с собой свое чувство юмора. Оно тебе понадобится.

Он приехал в Прийядаршини-парк на пять минут раньше назначенного времени и тут же позвонил Прийе. Она взяла трубку после первого же гудка. По тону было слышно, что она все еще нервничает.

— Стой на месте. Я сейчас подойду.

Солнце уже начинало садиться, и небо на горизонте было окрашено розовым. Прийя появилась через минуту. Томас стоял у обочины. Она вылезла из кабинки рикши и направилась к нему. На ней был сальвар камиз цвета тропического моря. Вырез платья был довольно глубоким, но не открывал ничего лишнего, выгодно оттеняя ее кожу цвета миндаля. Косметики на ее лице почти не было; Прийя не нуждалась в макияже.

Не дойдя до него пяти футов, она остановилась и застенчиво, как школьница, улыбнулась. Точно так же она посмотрела на него в самый первый раз, когда они встретились.

— Тебе нравится мой наряд? — спросила она. — На Западе мне не приходилось носить такое.

— Мы много потеряли, — ответил Томас.

— Хорошо выглядишь, — заметила Прийя.

— В костюме я чувствую себя как покойник, — сказал он.

Прийя засмеялась.