Книга Легенда об Ураульфе, или Три части Белого - Марина Аромштам

— Пусть Ураульф приедет сюда. Один. Без провожатых.

Барлет засмеялся довольно, вскочил на лошадь и поскакал в долину.

Дракинда смотрела вслед. Он опять ее обхитрил, этот Барлет, сын Скулона. Он гораздо хуже отца — умный, жестокий, нахальный. И он до сих пор не простил ей, что она ушла из усадьбы.

* * *

Узнав о смерти отца, Барлет испытал непристойное чувство. Ему объявили, что он теперь главный в поместье — несмотря на свой юный возраст. Но он думал только о том, что откроет тайну покойника.

Он догадывался: отец припрятал от посторонних глаз что-то важное, что-то ценное. Что? Он просто сгорал от любопытства и нетерпения.

Барлет задержался у гроба, выждал, когда все уйдут, и незаметно снял с шеи умершего ключ. С наступлением темноты он поспешил туда, куда раньше не смел входить.

Ключ не хотел подчиняться — так дрожали руки Барлета. Наконец он справился с дверью и вошел, озираясь.

Дракинда сидела, бессильно прислонившись к стене, сжимала в руке дохлую мышь и хрипела. Из носа ее тонкой струйкой сочилась кровь.

— Ты кто?

Барлет не ответил. Дракинда его испугала.

— Где старый Скулон?

— Он умер.

— Он должен был умереть. Он нарушил клятву.

Барлет покрылся гусиной кожей.

— Подай мне того паука!

Барлет содрогнулся.

— Подай паука. Силы мои на исходе.

— Паук? Он зачем? — от волнения слова застревали у Барлета в горле.

— Моя мышь умерла. У меня в груди пусто. Подай паука.

Волна отвращения захлестнула Барлета. Он догадался: здесь кроется тайна. И дохлая мышь Дракинды как-то связана со Скулоном.

— Так это все ты… Ты погубила отца?

— Он нарушил клятву, и это его погубило. А я лишь ускорила дело. И мышь моя умерла, когда у коня Скулона отлетела подкова. Ты сын Скулона, не так ли? Скорее, подай паука.

Барлет брезгливо взял паука за лапку и протянул Дракинде.

— Отвернись.

Дракинда сделала что-то, отчего дыхание ее выровнялось, кровь прилила к щекам.

— Теперь исполнение клятвы лежит на тебе. Прикажи принести мне крыло. Я хочу покинуть усадьбу.

— Почему ты решила, что я тебя отпущу?

Но Дракинда смерила его гневным взглядом:

— Твой отец заключил со мной договор, и я по нему расплатилась. Вели принести крыло. И верни моего ребенка. Его украли, когда я утратила силу. Старуха, которая здесь убирала.

* * *

Барлет не спеша ехал по следу воровки: он успеет ее догнать… Значит, Дракинда решила уйти. Она не желает делиться своей красотой с Барлетом. Отец пытался ее удержать и поплатился за это. Барлет должен быть осторожным. А этот ее ребенок… Зачем он старухе? Барлет пришпорил коня и поскакал быстрее.

Воровку он настиг у речки. До мостика было еще далеко, и старуха искала брод. Увидев Барлета, она задрожала, рухнула на колени и выронила пищащий сверток.

— Не убивай, хозяин! Только не убивай! Я все верну, верну.

Барлет для острастки все же хлестнул ее плеткой. Старуха взвыла и стала причитать еще громче. Барлет гарцевал вокруг, поглядывая свысока.

— Зачем ты взяла ребенка?

Старуха поперхнулась от страха.

— Зачем ты взяла ребенка, карга? Тебе мало своих дармоедов?

— Я все тебе расскажу, все расскажу. И покажу. Только сойди с коня.

Барлет чуть помедлил. Но что-то в тоне старухи его убедило. Он нехотя спешился.

— Подойди, хозяин, поближе.

Старуха стала раскутывать сверток, освобождая тельце ребенка от тряпок. Что-то сверкнуло. Барлет насторожился.

— Смотри, хозяин, смотри!

Барлет наклонился ниже:

— Мелкие Духи, заберите меня!

Ручки ребенка были из чистого золота.

— Я бедна, — прошептала старуха. — Я очень бедна, сердечный. Я думала, что возьму себе его руки.

Но Барлет не слушал ее. Много же тайн у Дракинды! Что ж! Он отпустит ее. Но Дракинда еще пожалеет об этом.

— Ты сможешь за ним ходить? Так, чтобы он не сдох? — Барлет кивнул на младенца.

Старуха согласно задергала головой, не веря спасению.

— Иди в усадьбу.

Барлет подхватил ребенка и поскакал назад.

* * *

Барлет велел принести Дракинде крыло. Она накинула плащ — тот самый, в котором пришла, — и собралась уходить:

— Где мой ребенок?

— Ты ведь уходишь, Дракинда?

— Я ухожу, Барлет. Я расплатилась за крылья.

— Ты уйдешь и унесешь с собой крылья — как поклялся тебе мой отец. Он в этом поклялся тебе, Дракинда? — В глазах Барлета мелькнула насмешка. — Он ведь не обещал, что ты унесешь из поместья что-то еще?

Лицо Дракинды вмиг стало серым.

— Что ты хочешь за моего ребенка?

Барлет оглянулся: нет, их никто не слышит.

— У него золотые руки. Они дорого стоят, Дракинда. И мне сейчас трудно назначить цену: они ведь будут расти. Я могу прогадать — как прогадал мой отец. Так что отложим торг. А пока ребенок останется у меня. Но я не могу кормить чужого ребенка бесплатно. Ты будешь платить мне — чтобы с ним ничего не случилось. — Он тяжело взглянул. — А теперь уходи. Когда я решу, что настало время торгов, я найду тебя сам.

Уходи же, Дракинда, пока я не передумал.

* * *

За несколько дней пути до подножья горы Дракинда стала старухой. От колдовства ее серебро почернело. Паук в груди у Дракинды все затянул паутиной. Глаза провалились, взгляд сделался мутным. Идти к вершине горы у нее уже не было сил. И что она скажет жрецу Вершинного Древа? «Взгляни, Даридан! Вот крылья. Чтобы их возвратить, я дорого заплатила. Только нет того, кто должен на них летать».

Она поселилась в предгорьях, в заброшенном доме. Ночами Дракинда открывала окно — чтобы взглянуть на Луну. Но Луна на нее не смотрела.

Что ж! Не смотрит — не надо.

Дракинда вернула крылья. А теперь вернет себе сына. И сын поднимется в воздух — как мечтал ее муж.

Для этого ей придется извести Ураульфа? Она знает, как это сделать. Она в последний раз откроет зеркальный тоннель.

Глава четвертая

Всего три смены светил остается до Дня красоты.

Сьяна примерила новое платье и теперь, отутюжив ленты, подбирала себе венок. Этот, с большими цветками, затеняет лицо. А на этом цветы слишком мелкие и невзрачные. Вот этот, с лазоревыми глазками и изумрудными листьями, придется ей в самый раз. Очень подходит к платью.