Книга Человек за шкафом - Олег Рой

– Никого тут больше нет. Я и он. Ну, ты вот теперь еще.

– Так это он так играет? – совершенно изумилась Оля. – С ума сойти! А вы говорите – дебил… Разве такое бывает? А что с ним – шизофрения, да?

– Да тебе-то что до этого? Не лезь не в свое дело! – Зоя повысила голос, но потом взяла себя в руки, видно, испугалась, что жиличка обидится на грубость, надумает съехать и потребует свои деньги назад. – Дебил он, я ж тебе говорю, – продолжила она уже более сдержанно. – С детства такой. Вот и мучаюсь с ним… Родители-то его умерли, остался на моих руках. А его ведь не прокормишь, ты не смотри, что он такой худой… Пенсий не хватает, работать приходится и еще вот комнату сдавать – а все для того, чтобы ухаживать за ним…

В свои двадцать два года Оля Воскресенская совсем еще не обладала большим жизненным опытом, позволяющим хорошо разбираться в людях. Однако сейчас она сразу поняла, что эта женщина, с первого взгляда так не понравившаяся ей, говорит неправду. Что-то уж очень не похож был этот странный юноша на человека, о котором заботятся. Скорее он смахивал на голодного оборванца. А еще – на жалкую, запуганную и загнанную зверушку. И никак не укладывалось в голове, что этот человек мог играть, а возможно, даже и сочинять, такую музыку…

Поев, Оля очень тщательно убрала за собой, вернулась в свою комнату, достала книгу и села читать. Однако сосредоточиться было непросто, потому что за стеной не просто работал, а буквально орал телевизор. Девушке это и мешало, и раздражало. У них дома никогда не включали телевизор так громко. Да и латиноамериканских сериалов никто не смотрел. Пойти, что ли, попросить сделать потише? Внезапно за стеной стало еще более шумно. Послышались крики Зои, а следом за ними странные звуки, смысла которых домашняя девочка из интеллигентной семьи даже сначала не поняла. Только потом сообразила, что это удары – очевидно, ремня о человеческое тело.

– Верни ключ, сука! – орала Зоя. – Где ты его взял? Сволочь! Верни сейчас же, а то убью, на хрен!

Онемев от ужаса, Оля сжалась в комочек и обхватила себя за плечи, чувствуя, что ее колотит мелкая дрожь. Какой кошмар!.. Эта ужасная женщина избивает своего больного племянника… А он, судя по всему, и не сопротивляется, только скулит, как щенок. Что делать? Наверное, надо вызвать милицию… Но телефон был где-то там, в комнатах, и выйти к нему значило самой попасть под удар. Оля, которую никогда в жизни никто не бил, просто побоялась это сделать. И осталась в своей комнате, еще сильнее сжавшись, закрыла голову руками и только повторяла про себя: «Господи, господи… Зачем я поселилась в этой квартире? Надо бежать, бежать отсюда как можно скорее…»

К счастью, шум побоев вскоре прекратился. То ли Зоя устала, то ли несчастный больной, как его, Антон, кажется, куда-то спрятался от нее, потому что она еще какое-то время орала: «Выйди оттуда! Выйди, я кому сказала!» Но он, очевидно, не выходил, и тогда хозяйка, судя по звукам, переместилась в другую комнату. А совершенно растерявшаяся Оля так и не могла решить, что ей делать.

Может, сбежать? Прочь из этого дома, как можно дальше от этой ужасной женщины… Но уже поздний вечер, на улице темно, а все московские знакомые и родственники живут далеко, пока до них доберешься, будет уже совсем ночь, страшно… Видимо, придется все-таки переждать до утра.

До ночи Оля тихо просидела у себя, боясь даже нос высунуть из комнаты за кухней. Только глубоко за полночь, когда уже была окончательно уверена, что хозяйка спит, решилась быстренько выскочить в туалет и тут же со всех ног обратно. Закрыла дверь, на всякий случай придвинула к ней тумбочку, водрузила на нее стулья. От страха она даже не осознавала, как смешна ее наивная попытка забаррикадироваться, но все равно почувствовала себя в относительной безопасности. Оля легла на кровать, не раздеваясь и не разбирая постели, но о сне не было и речи. Что же ей теперь делать? Конечно же, завтра, прямо с утра, едва за хозяйкой закроется дверь, она тут же возьмет свои вещи и поедет к Бельским или к тете Ариадне… Вот только как быть с деньгами? Ведь пропадет целых триста рублей, огромная сумма… Денег хозяйка не вернет, в этом можно и не сомневаться. Заявить на нее в милицию? Бесполезно. Ничем не докажешь. Никаких документов Оля не подписывала, и свидетелей того, как она расплачивалась с Зоей, тоже нет. А ведь мама говорила, что с хозяйки обязательно нужно взять расписку… Но Оля просто не решилась, постеснялась об этом попросить.

Впрочем, дело было даже не в деньгах. Триста рублей, конечно, очень большая сумма, но семья у нее не бедствует. Можно позвонить папе, рассказать все как есть, он поймет и пришлет еще денег… Но Олю не покидали мысли об этом странном человеке, Антоне. В голове не укладывалось, как можно, будучи психически больным, так виртуозно играть и, похоже, даже самому сочинять музыку? Может, хозяйка врет и никакой он не сумасшедший? Выглядит он ужасно, но мало ли… Может, он нормальный, но ему специально поставили диагноз «шизофрения», обкололи, может быть, даже запихнули в психушку, как это делали с диссидентами? Сейчас в прогрессивных газетах и журналах об этом много пишут…

Но как она его била, какой же это ужас… Что же он не борется с ней, не пытается защититься, дать отпор? Даже такой худой и истощенный, он сильнее Зои. И все же терпит ее издевательства. Почему? Почему не уедет от тетки? Негде больше жить? Но всегда же можно найти выход. Поселиться у друзей, устроиться на работу с общежитием. Почему он этого не делает? Может, и правда ненормальный, совсем не приспособленный к жизни? Или все-таки дело в чем-то другом? В том, что эта мерзкая тетка чем-то держит его здесь, запугивает, шантажирует… Что, если во всем этом есть какая-то тайна?

Страх Оли постепенно прошел, уступив место любопытству и сочувствию. Теперь она думала уже не о том, чем грозит ужасное соседство с хабалкой ей самой, а о том, как разобраться в ситуации и помочь несчастному Антону. Как бы поговорить с ним? Может, удастся узнать, что же происходит на самом деле? Интересно, насколько он вменяем, способен ли полноценно общаться, понимать собеседника, адекватно воспринимать то, что происходит вокруг него? Или он полностью погружен в свой мир, где нет привычной нам реальности, а существует только музыка? Если так, то это очень печально… Но в любом случае это никак не оправдывает злобную тетку. Что бы больной человек ни сделал, как бы ни провинился, это все равно не повод его избивать! А значит, ему надо как-то помочь…

Любимый Олин Учитель (даже думая о нем, она мысленно ставила заглавную букву в начале слова) всегда говорил, что нет худшего порока, чем равнодушие. И цитировал кого-то из классиков, утверждавшего, что только с молчаливого согласия равнодушных происходят самые ужасные преступления в мире. Оля не хотела быть такой вот равнодушной. И понимала, что если сейчас не вмешается в ужасную ситуацию, оставит все как есть, отстранится от того, что ее пугает, сбежит, то уже и на ней будет лежать ответственность за то, что происходит с Антоном. С человеком, который играет такую чудесную музыку.

Всю ночь она проворочалась, уснула только под утро, проспала всего несколько часов и, проснувшись, еще долго лежала и слушала, что происходит в квартире. Вроде бы кто-то ходит… Да, вот стукнула дверь. Потом послышался шум спускаемой воды в унитазе. Это, наверное, Зоя собирается на работу… Вот она вошла в кухню, гремит кастрюлями, наливает воду в чайник, звякает посудой… Выходить из комнаты и встречаться с хозяйкой Оле совершенно не хотелось, и она осталась в постели, только держала ушки на макушке.