Книга Умереть в Париже. Избранное - Кодзиро Сэридзава

— Посмотри на меня! Я только и делаю, что мотаюсь по министерству из отдела в отдел. Но куда бы меня ни посылали, я везде добросовестно выполняю порученную мне работу. В этом доблесть чиновника!.. А между тем замечаешь, что благодаря твоей службе выигрывает множество людей, да и сам ты не остаёшься внакладе. Для того чтобы, подобно Исигуро, получить возможность заниматься одним делом, надо иметь такие же мощные тылы, как у него. Но ты вообще-то особый случай, у тебя два высших образования, сельскохозяйственное и юридическое…

К тому времени и я уже знал, что Исигуро "имеет тылы", и в конце концов вынужден был согласиться перейти в другой департамент. Вскоре мне стало известно, что Исигуро дал неофициальное указание назначить меня на должность секретаря в отдел управления животноводством в департаменте животноводства.

— Здесь ты будешь ведать главным образом контролем за скачками. Мир скачек имеет давние традиции, на первых порах тебе придётся трудновато, но, если подойдёшь к делу серьёзно и по справедливости, непреодолимых проблем быть не должно.

Приблизительно это сказал мне Исигуро на прощание, до самого конца относясь ко мне с большой симпатией.

Вскоре по министерству был объявлен приказ о назначении меня на должность секретаря, и мне было велено перейти на службу в департамент животноводства. Среди своих однокурсников я первый получил назначение, выражаясь по-спортивному — вырвался вперёд, в связи с чем удостоился от своих товарищей по службе поздравлений и зависти. Но честно говоря, сам я отнёсся к произошедшему безучастно и никакой особой гордости по этому поводу не испытывал. Я был признателен Исигуро, поскольку моё назначение состоялось исключительно благодаря его любезности.

Быть может, с моей стороны это было опрометчиво, но до сей поры я понятия не имел, что в обязанности министерства сельского хозяйства и торговли входит надзор за скачками. Во-первых, потому, что мне трудно было увязать скачки и японскую промышленность, но ещё и потому, что надзор и управление над скачками были переданы из департамента коневодства совсем недавно. Начальник департамента животноводства г-н Кисима также пришёл из департамента коневодства. Мягкий до слабости, он встретил меня улыбаясь:

— Так уж повелось, что в мире скачек крутится много людей, которые никак не могут избавиться от застарелых дурных привычек. По неопытности ты можешь порой оказаться в довольно неприятных ситуациях, но в случае затруднений обращайся ко мне, старику, и не отчаивайся… Кроме того, в ведении нашего отдела помимо скачек находятся животноводческие кооперативы и общее управление животноводством. Ты молод, поэтому жду от тебя и тут активного участия. Это нам, старикам, уже пора на покой!..

Штат в отделе был небольшой. Надо мной стоял только начальник отдела, но он был человек мягкий и, поскольку его только что перевели из департамента коневодства, застенчивый, атмосфера в отделе была спокойной. Никакой подковёрной борьбы между выпускниками сельскохозяйственного и юридического факультетов здесь не велось. Я смог облегчённо вздохнуть и сразу же с воодушевлением и свежим рвением погрузился в новую работу. Подумать, мне не было тогда и тридцати! В этом возрасте человеку ещё не свойственно относиться к помыслам и поступкам людей с симпатией и снисхождением, все другие чувства заслоняет рвение к работе и жажда справедливости. Получив место секретаря, место, обладающее определёнными властными полномочиями и ответственностью, я оказался, на сторонний взгляд, в весьма шатком положении. Впрочем, к выгодам новой должности следует отнести то, что теперь, в отличие от того времени, когда я прозябал в более низком ранге, у меня был не только огромный стол, затянутый зелёным сукном, но и отменно удобное кресло. Возможно, во многом благодаря дивному очарованию этого кресла тот, кто садился за стол, покрытый зелёным сукном, чувствовал значительность своего положения и мог исполнять свои обязанности.

Прежде всего я постарался составить для себя общее представление о том, в чём состоит работа в отделе животноводства. Затем определил важность каждого направления. Поскольку сотрудников в отделе было немного, я постарался изучить характер каждого из них. Досконально выяснил, кто за какой участок работы отвечает. На это потребовалось не так уж много времени. Все сотрудники отдела были столь молоды и неопытны, что на них нельзя было положиться. Но благодаря их молодости я мог требовать от них выполнения служебных обязанностей, оставаясь с ними в непринуждённых, дружеских отношениях. Недавно переведённые из департамента коневодства, все они отличались прямотой, прилежанием и увлечённостью своим делом, напоминая по духу военных той поры.

Работа включала конные скачки и обычные обязанности по управлению животноводством. Обязанности, связанные со скачками, состояли в надзоре за одиннадцатью санкционированными скачками по всей стране. Среди обычных обязанностей по управлению животноводством были, как я понял, и такие, которые требовали специального изучения, а именно животноводческие кооперативы и страхование животноводства.

Надзор за скачками был весьма хлопотным делом. Надо было в день проведения скачек являться на ипподром, следить за тем, чтобы не было злоупотреблений со стороны конных клубов — организаторов забегов; ещё до того, как объявлялся забег, контролировать организацию старта, а по окончании — инспектировать финансовую отчётность. В день скачек, направляясь на ипподром, я брал с собой специалиста, разбирающегося в технике скачек, но после каждого забега надо было ещё и проследить, чтобы не оказалось недостачи между размером выручки от продажи билетов тотализатора и возвратной суммой, а также внимательно наблюдать, не допущены ли злоупотребления в ходе самого забега, например, гандикап или фальстарт, нет ли ошибок в судействе. Но главная проблема была в том, что силами двух-трёх человек каждый день производить подобного рода инспекцию было невозможно, поэтому в большинстве случаев оставалось лишь занять специально отведённое для инспектора место, наблюдать за скачками и молиться, чтобы не случилось какого-нибудь несчастного случая.

Ипподром в Мэгуро, ипподром в Нэгиси, ипподром в Фукусиме, ипподром в Ниигате… Я объезжал их в порядке очерёдности с инспекцией, наблюдал с отведённого мне наверху места за скачками, поднимался и опускался по лестнице, проходя мимо буйных зрителей, лица которых были искажены нервным напряжением и жадностью, и старался забыть, что стал чиновником для того, чтобы помогать бедным людям. Если бы не вспыхнувшее во мне после землетрясения желание жить ради себя самого, я бы вряд ли смог вынести мои новые служебные обязанности.

В конечном итоге надзор за скачками сводился к строгой проверке бухгалтерского учёта конных клубов, и первое время я пытался во всём полагаться на начальника отдела. Однако вскоре я понял, что, когда являешься на ипподром с инспекцией в суматошный день скачек, нет никакой возможности наведываться в кассу, проверять бухгалтерскую отчётность и в то же время стараться проконтролировать со своего места сами бега. Необходимо осуществлять постоянный контроль за деятельностью конных клубов, требуя обеспечить безупречное проведение скачек. Если же клубы упорствуют в своих злоупотреблениях, заботясь лишь о личной наживе, принимать суровые меры. К примеру, на ипподроме в Нэгиси, где среди руководителей клуба много иностранцев, скачки проходят относительно спокойно, в установленном порядке, так что и прочие возможно довести до такого же уровня… Короче, я быстро втянулся в работу, связанную со скачками.