Книга Алиби - Сандра Браун

И в профессиональной деятельности, и в личной жизни Престон Кросс был человеком решительным, и возражать ему осмеливались немногие. Тридцать лет назад он объединил три мелкие фирмы, занимавшиеся медицинским страхованием, в одну большую. Под энергичным руководством Престона Кросса новообразованная компания росла как на дрожжах и теперь могла похвастаться двумя дюжинами филиалов как на территории штата, так и за его пределами. Официально Престон Кросс давно ушел в отставку, однако должность почетного председателя совета директоров основанной им фирмы была отнюдь не формальной. До сих пор он внимательно следил за всеми делами вплоть до цены закупавшихся для клерков шариковых ручек, и ни одна мелочь не ускользала от его внимания.

Кроме этого, Престон Кросс участвовал в работе множества общественных комитетов и комиссий. Он и миссис Кросс возглавляли списки приглашенных, даже когда речь шла о простом благотворительном приеме, что, разумеется, обходилось ежегодно в кругленькую сумму, зато Престон Кросс лично знал большинство людей, обладавших хотя бы мало-мальским влиянием и властью.

Хэммонду хотелось бы любить своего отца, восхищаться и уважать, но для этого он слишком хорошо знал, на какие темные дела употребляет свои таланты Кросс-старший.

Свой визит отец Хэммонда начал со слов: “Я помчался к тебе, как только освободился”, — и Хэммонд облился холодным потом. Как мог его отец так быстро пронюхать о том, как он прокололся с Юджин Кэрти?

— Что ты имеешь в виду? — осторожно спросил он.

— Как — что?! — удивился Престон. — Разумеется, то, что ты будешь вести дело об убийстве Люта Петтиджона! Хэммонд постарался скрыть испытанное им облегчение.

— Это действительно так, — согласился он.

— Мне было бы приятнее услышать эти новости от тебя, — упрекнул его отец.

— Я просто не успел, па, — возразил Хэммонд— Мейсон объявит мне об этом только вчера вечером. Но отец его не слышал.

— Да, от тебя, — повторил он. — Но мне рассказал об этом близкий друг, который завтракал с Мейсоном сегодня утром. Он упомянул об этом вскользь, полагая, что мне уже все известно. Ты понимаешь, в какое положение ты меня поставил?

— На выходные я уезжал в мой загородный дом, — терпеливо пояснил Хэммонд. — Об убийстве Петтиджона я узнал только вчера вечером, когда вернулся. А потом.., потом произошло еще — много всего, я просто закрутился. Извини…

Престон Кросс стряхнул невидимую пылинку со своих безупречно отглаженных брюк.

— Надеюсь, ты понимаешь, что это для тебя значит? Суд привлечет всеобщее внимание. Ты должен использовать это, Хэммонд! — Престон нацелился на него своим коротким и толстым указательным пальцем, потом поднял руку вверх и совершил ею хватательное движение, словно поймал на лету муху. — Используй прессу на всю катушку, сынок. Пусть твое имя звучит по всем каналам. Пусть избиратели узнают, кто ты такой и что собой представляешь. Я называю это саморекламой, но в этом нет ничего стыдного или недостойного. Это твой шанс, Хэммонд!

— Мой шанс заключается в том, чтобы добиться осуждения преступника. Моя речь в суде должна говорить сама за себя — в этом случае мне не понадобится помощь газет и телевидения.

Престон Кросс нетерпеливо взмахнул рукой.

— Большинству совершенно наплевать, как ты справишься с расследованием, — сказал он. — Людям все равно, отправится ли преступник в тюрьму, получит ли смертельный укол или выйдет на свободу.

— Зато мне не все равно, — с горячностью возразил Хэммонд. — И людям тоже должно быть не все равно. Престон рассмеялся.

— Я помню, было такое время, когда общественность очень интересовалась тем, насколько хорошо справляются со своими обязанностями представители власти. Но теперь людей больше волнует, как выглядят их избранники на экране телевизора. Я уверен, что большинство жителей округа имеет самое приблизительное представление о том, чем занимается окружная прокуратура.

— Возможно, ты в чем-то прав. Но когда преступность начинает расти, тем же самым людям становится не все равно, насколько эффективно справляются со своими обязанностями полиция, прокуратура и суды.

— Это ты хорошо сказал! — восхитился Престон. — Не забудь произнести эту фразу, когда тебя позовут выступать на телевидение. Очень важно заранее приготовить несколько способных успокоить общественное мнение лозунгов и убойных цитат, которые подхватят все газеты. — Он откинулся на спинку кресла. — Навешай репортерам побольше лапши на уши, сынок, пообещай им несколько сенсационных разоблачений, и они — твои. Когда они просят сделать заявление, не ленись — скажи им хотя бы пару слов, пусть это даже будет совершеннейшая глупость.

Ты и сам удивишься, когда увидишь, что в самых банальных словах репортеры способны отыскать смысл, который они будут использовать до тех пор, пока ты не бросишь им еще одну кость. Очень скоро ты будешь выступать в прямом эфире, Хэммонд. Не теряйся, пользуйся этим, пока есть возможность. — Он подмигнул. — Пусть тебя сначала выберут, а уж потом ты будешь делать все, что твоей душеньке угодно.

— Что, если меня не выберут?

— А что может этому помешать?

— Остров Спаркл.

Название острова должно было произвести эффект разорвавшейся бомбы, но Престон даже глазом не моргнул.

— Где это? — спросил он с показным недоумением.

— Ты отлично знаешь, о чем я, — парировал Хэммонд, даже не пытаясь скрыть свой гнев. — Ты можешь и дальше отрицать это — у тебя, кстати, это прекрасно получается, — но я знаю, что ты просто-напросто лжешь.

— Выбирай выражения, Хэммонд! Ты все-таки разговариваешь не с кем-нибудь, а со своим отцом.

— С отцом?! — Хэммонд выскочил из-за стола и, засунув руки в карманы, прошелся по кабинету из угла в угол. — Я не ребенок, отец. Я — заместитель прокурора округа по особым поручениям, и я отлично знаю, что ты — мошенник.

Красное от загара и виски лицо Кросса-старшего сделалось багровым.

— Интересно, что такого вы знаете, мистер Умник?

— Я знаю, что, если детектив Смайлоу или кто-нибудь еще пронюхает о твоей причастности к проекту Петтиджона, это обойдется тебе в кругленькую сумму. Возможно, ты даже окажешься в тюрьме. Для меня же это будет означать конец карьеры, если только я не соглашусь стать обвинителем собственного отца. Надеюсь, теперь тебе понятно, в какое положение поставили меня ваши с Петтиджоном дела?

— Расслабься, Хэммонд. Тебе совершенно не о чем беспокоиться. Я не имею никакого отношения к острову Спаркл.

Хэммонд с сомнением покачал головой, не зная, верить отцу или нет. Лицо Престона Кросса было спокойным, и даже взгляд не выдавал ни тревоги, ни страха, однако это ровным счетом ничего не значило. В случае необходимости его отец превращался в гениального актера, если только это было ему выгодно.

— С каких это пор? — спросил он наконец.