Книга Конан и тень ветра - Питер Нейл

— Если я не ошибаюсь, это Хинневар.

— Но тот же должен быть каменным, — заметил Конан.

— Это все было очень-очень давно, — прошипела Соланна. — С той поры Сунт-Аграм мог передумать сто раз. Особенно, если нуждался в помощнике. Все-таки мы сумели расстроить его планы.

— Хм, — жест Конана в темноте не был виден.

— Я вам еще нужен? — произнес Ханнаор. — Мне необходимо заняться старым моряком. Ему требуется помощь.

— Да, пожалуйста, — белые зубы Соланны сверкнули. — Об этом пленнике мы сами позаботимся.

* * *

Конан протиснулся в келью Соланны. Двери не были рассчитаны на такой объем, который занимал сейчас Конан вместе с вороном на плечах. Поэтому, сильно ударившись локтем о косяк, Конан сердито выругался:

— Кром побери, когда уже, в конце концов, начнут строить…

— Придется потерпеть, — улыбнулась Соланна, — не надо было так расти.

Он огляделся. Окно было закрыто ставнем, который у себя Конан снял. Зато в углу, в котором находилось что-то, похожее одновременно на камин и плиту, весело потрескивал огонь.

На противоположных стенах горели две толстые свечи, не только освещая комнату, но и добавляя в ней тепла. Под ними в стены были врезаны большие проржавевшие железные тарелки, в которые падали сгоревшие огарки. В углу стояла деревянная кровать, от которой остались только голые доски. Из стены торчали большие скобы, на которых когда-то давно висели полки для книг.

Огромный киммериец уверенно направился к кровати.

— Нет, — крикнула Соланна. — Там хочу спать я.

— Она будет еще выбирать, — пробурчал Конан.

— Держи его крепче, — приказала Соланна, когда Конан бросил ворона на пол, так что загудело. — Я свяжу его, чтобы больше не опасаться.

— Я с ним справлюсь, когда захочу, — ухмыльнулся киммериец.

— Не будь таким самоуверенным, — улыбнулась Соланна. — Не забудь, что он — ученик чародея. За все эти годы он мог научиться большему, чем умению превращать воду в выпивку.

— Так это он умеет? — восторженно воскликнул Конан.

— Это умеет каждый мало-мальски приличный алхимик, но это занимает много времени…

И вообще, — она махнула рукой, — хорошенько свяжи его. Мне еще нужно принести кое-какие пещи. Мешок, который мне сейчас нужен, я оставила где-то у входа.

Соланна исчезла в дверях со скоростью ветра. Конана всегда удивляла ее способность видеть в почти абсолютной темноте. Он сам тоже был одарен фантастическим зрением горца, но все же в некоторых моментах по сравнению с ней он напоминал себе слепого котенка.

Глава XXI

«Соглядатай»

Когда Соланна вернулась, она несла на плече продолговатый кожаный мешок, не очень набитый с виду. Не казалось также, что он чересчур тяжелый.

Конан сидел на кровати, единственной мебели, которая осталась в келье. Ворон, уже пришедший в себя, лежал на полу у его ног. Конан постарался, выполняя свою работу, так что птица была перевязана веревками, как узелок. Из-под веревок бешено сверкали черные глаза.

— Ты была права, — признал Конан. — Если бы я не связал его, пока он был без сознания, пришлось бы драться с ним.

— Ты это любишь, не так ли? — улыбнулась Соланна.

Конан промолчал в ответ на ее замечание. Он смотрел, как она, присев на корточки посреди

комнаты, развязала завязки мешка. С удивлением он понял, что мешок этот не простой, а непромокаемый, поскольку сделан из двух слоев кожи. Соланна вытащила из мешка горсть зеленоватых камешков, закрытую крышкой глиняную миску и связку белых перышек.

— Не один ты сумел научиться кое-чему у Сунт-Аграма, — зло усмехнулась Соланна связанному ворону.

Тот заметался по полу, но Конан действительно тщательно сделал свое дело, так что ворон не мог даже открыть клюв.

Соланна сняла крышку с миски. Внутри находилась какая-то синяя краска. Она набрала на палец немного этой краски и начертила на каменный плитках пола несколько непонятных значков. Затем она выложила вокруг себя круг из камешков. Размером он получился больше, чем Конан, и состоял из тринадцати камешков. Значки, нарисованные на полу, как-то удивительно сочетались с камешками. Из связки Соланна отделила шесть перышек и неравномерно разбросала их по площади круга.

Затем она вышла из круга и пригнулась, опершись руками об иол перед собой. В эти минуты она была похожа на собаку, почуявшую дичь. Повернув голову к Конану, Соланна прошептала:

— Положи его в круг. Головой к окну.

Он встал и без труда поднял ворона. Перья у птицы уже высохли и расправились. Ворон прикрыл глаза от яркого света. Конан положил его так, как сказала девушка. Та все еще стояла в прежней позе, с опущенной вниз головой, опираясь руками об пол, и бормотала певучие фразы на незнакомом языке.

Киммериец отошел почти к камину. Не потому, что ему вдруг стало холодно, просто это было самое удаленное от волшебницы место в келье.

Он зачарованно глядел, как маленький кинжал взлетел из руки Соланны и, прочертив извилистую линию в воздухе, пролетел над вороном. Лишь чуть-чуть коснулся он толстой веревки, которой Конан связал птицу, и веревка тут же распалась, как будто сгнила изнутри.

Ворон начал приподыматься, и тут заблестели камешки. Конану показалось, как будто это засветились алмазы в солнечных лучах. Блеск их все усиливался, пока наконец ворона не окружил сплошной световой цилиндр. Стенки цилиндра слепили глаза Конана, но ворона он видел сквозь них совершенно ясно.

Перышки задвигались по полу, обходя круг в каком-то странном танце, и каждый раз пролетая около камешка или синего значка, на мгновение замирали. Вверх по светящимся стенкам цилиндра из них потянулись узоры, припоминающие Конану татуировки пунтийских колдунов.

Соланна затянула какую-то монотонную мелодию, и ворон, уже вставший на ноги, начал кружиться в ее завораживающем ритме. При этом он усиленно размахивал крыльями, даже не замечая, что из левого крыла его течет кровь.

Мелодия оборвалась на высокой ноте и келью наполнила тишина. Снаружи тоже не проникало ни звука. Ворон замер на месте с одной лапой в воздухе. Это было так необычно, что Конан затаил дыхание.

Соланна что-то резко выкрикнула, все на том же незнакомом языке. Киммериец был убежден, что это был вопрос, в конце фразы ясно зазвучал вопросительный знак. Ворон проскрежетал что-то в ответ.

Соланну этот ответ явно не удовлетворил. Игра в вопросы и ответы продолжалась довольно долго, и все это время птица стояла на одной лапе, не шелохнувшись.

По лицу Соланны потекли струйки пота, видимо, процедура допроса утомила ее. В конце концов девушка без сил рухнула лицом на пол. Конан на мгновенье задумался, решая, кем заняться раньше, девушкой или вороном. Но тому тоже видимо досталось, и хотя камешки перестали светиться и перышки прекратили свой танец, он неподвижно лежал на боку, прерывисто дыша.