Книга Выбор Кота - Эрик Найт

Валентайн оттащил ее от часового.

— Да пошли они все, — пробормотала она, вытирая нос и размазывая кровь по лицу дрожащими пальцами.

— Что это было? — спросил Валентайн.

— Показательное убийство.

Она отодвинула белье от струившихся по полу потоков крови. Только умирающий от жажды мог бы выпить ее всю. Алиса улыбнулась и запечатлела кровавый поцелуй у Дэвида на губах.

— Здорово у тебя вышло с этой водой.

— Ты сама не ранена?

— Может быть. Нам нельзя мешкать. Прыгаем с поезда.

— Подожди минуту.

Валентайн не мог так это оставить. Если они подожгут вагон и сами сбегут, то за ними будет погоня, как только механики вызовут по рации подмогу. Нужно было представить эти смерти как естественные, чтобы они не вызвали подозрений, когда поезд остановится на следующей станции, чтобы высадить людей и загрузить зерно и скот.

Пока Дювалье собирала их пожитки, включая мокрое белье, и рыскала в поисках продуктов в дорогу, Валентайн усадил мертвых сержанта и полуодетого часового на пол посреди разбросанных карт и пролитого виски, вложив им в руки окровавленные ножи. Того охранника, что находился на посту, они пока оставили на открытой огороженной площадке. И приготовились прыгать. Как только поезд замедлил ход на вершине пологого холма, они сбросили мертвого охранника, свои пожитки и спрыгнули сами. Когда состав исчез в ночи, Валентайн представил дело так, будто раненый солдат каким-то образом угодил под поезд и умер от потери крови на шпалах.

Дювалье проверила, не осталось ли возле тела их следов. Он смотрел на ее фигуру, казавшуюся ему при его ночном зрении зеленовато-серой.

Только когда они ушли на приличное расстояние от железной дороги, двигаясь наугад в сторону юга Небраски, он дал волю эмоциям. Они миновали старые поля и снова возвращались в царство растений и насекомых прерии.

— А я-то думал, у нас другая миссия.

Она раздраженно вздохнула:

— Не терплю, когда меня лапают.

— Ты могла его просто отшить.

— Тебя когда-нибудь брали силой? Я имею в виду… ради секса?

— Ты сама его спровоцировала.

— Я просыпаюсь и вижу — какой-то солдат лапает меня. А что, если они держали тебя под прицелом? Я вообще ни о чем не думала, сразу отреагировала. Это была паника.

— То есть ты просто потеряла рассудок?

— Вроде того.

— И теперь за нами вышлют в погоню вооруженный отряд.

— Отряд? Вал, мы же убили несколько обычных железнодорожных охранников. Это внутреннее дело их отряда. Ты что, думаешь курианин отправит целую группу рыскать среди этой заброшенной соломы? Ему и в голову не придет — у него есть дела поважнее. Самое большее — местное командование наедет на здешнего старосту, и они как-нибудь договорятся. Ну и еще жены того сержанта очень удивятся, когда в очередной раз явятся за пенсией.

— А ты не подумала, что этот договор между ними будет стоить кому-то жизненной ауры? Куриане ведь только ее и ценят.

Она подпрыгнула и поймала на лету муху.

— Совсем необязательно. Может, сойдутся на зерне.

— Только на это и остается надеяться.

Шагов двадцать они прошли молча.

Ему послышалось сопение рядом.

— Хочешь поговорить о…

— Нет!

На рассвете они вышли к дороге. Валентайн остановился и развернул карту. Когда они пытались определить свое местоположение, Алиса была так спокойна, как будто несколько последних часов они просто собирали ягоды. Валентайн не мог отделаться от мысли, что она убила троих человек лишь за то, что они растревожили ее старую рану. Такая женщина, как Дювалье, может в любую минуту привлечь внимание мужчин. Если она так же среагирует в неподходящем месте, то…

Он вспомнил тот первый раз, когда увидел ее. Бесформенный старый плащ, грязное лицо, голодные глаза. Был ли у нее свой взгляд на войну, так же как и у куриан? Он недоумевал, как это его угораздило охотиться за «Ломаным крестом» под руководством женщины, у которой, говоря словами Бонни Ломбарта, «расстройство ума».

Ему нельзя было об этом задумываться. Иначе он может потерять надежду. Она просто так среагировала. Она вовсе не сумасшедшая. Сумасшедшей не под силу обнаружить Генерала и привести их домой целыми и невредимыми.

На следующий день Дювалье подыскала им подходящий городок, и они вошли в него под предлогом поиска украденных лошадей. Они не вызвали особых подозрений, рассказывая, что имеют свой бизнес на юге. В сторону юга, в город Манхэттен, что в Канзасе, отправлялся грузовик. Местные жители перечисляли водителю, что им оттуда привезти, и он все тщательно записывал. Котам нужно было торопиться, так что они въехали в Канзас в кузове грузовика, оберегая груз — куриные яйца.

Водитель был рад взять их с собой. Он намекнул, что, если бы в кузове было что-то помимо яиц (скажем, контрабандная одежда или драгоценности), присутствие вооруженного солдата оказалось бы совсем не лишним.

У Дювалье поблизости от того места, куда направлялся грузовик, жил знакомый.

— Кто он? — спросил Валентайн у Кошки, которая только что не облизывалась, предвкушая встречу.

— Друг.

Она рассказала об их знакомстве, пока они тряслись в перепачканном углем кузове, который благодаря некой особенности в его конструкции переваливался из стороны в сторону, как утка, чистящая свой хвост.

— Ролан Виктор из тех, кого в старые времена называли контрабандистами. У него хорошие связи в полиции, ведь Ролан занимается поставками и для них.

Валентайн никогда прежде не слышал, чтобы Дювалье называла кого-то по имени.

— Он пользуется успехом у канзасских дам, но девяносто процентов его клиентов — мужчины. Он одинокий волк. Думаю, любой полицейский в чине выше лейтенанта должен ему либо деньги, либо услуги. Он может достать наряды, драгоценности, вина, шоколад, дорогой чай — в общем, любую роскошь, о которой только можно мечтать, все, что обычно преподносят состоятельные мужчины своим любовницам после того, как подарят жене ко дню ее рождения очередной новый передник. Они вряд ли пригласят Ролана на свадьбу дочери, но, когда намечается офицерская попойка, он всегда раздобудет ящик канадского виски. Вроде бы сейчас богатство больше не имеет большого значения, но для Ролана оно важно.

— Ты хорошо его знаешь, да?

— У него отличные манеры и этот — как его, стиль? Нет, скажем лучше, шик. Он изображает из себя барона и вправду на него похож. Сам в это поверишь, когда увидишь его.

— Надеюсь, он не станет тебя лапать.

Она умоляюще посмотрела на него:

— Перестань, Вал. Прошу тебя. Я жалею о том, что случилось в поезде. Честно.