Книга Легионы-вперед! - Игорь Агафонов

Одоакр ждал, рассеянно глядя в небо. Там, далеко кружила черная точка.

«Стервятник, — подумал он. — Будет тебе сегодня пожива».

Посыльный от Гундобада примчался через два часа. Спрыгнув с лошади и едва переводя дух, выдохнул с ходу:

— Вождь приказывает тебе со всеми людьми идти к нему. И поспешите! Мы почти смяли их правый фланг, но Гунтеру нужна помощь.

«Совсем ведь мальчишка, — подумал Одоакр. — Даже борода еще не растет. Небось, твоя первая битва? Жаль тебя, но что ж делать…»

— Помощь, говоришь? Что, совсем дела плохи?

Посыльный удивленно посмотрел на него.

— Там идет бой. Не медли! Вождь сказал…

— Гундобад мне не вождь.

Гонец побледнел, хотел что-то сказать, но Одоакр опередил его, возвысил голос, чтоб слышали все вокруг.

— Гундобад и его люди — мятежники! Я не намерен исполнять приказы какого-то бургунда.

— Но…

— Вот мой ответ Гундобаду.

Быстро выхватив меч, он ударил в живот. Юноша захрипел и свалился на землю, зажимая страшную рану. Коротким движением Одоакр добил его, спокойно вытер меч и убрал в ножны.

— Построить солдат, — приказал он ошеломленным командирам. — Я буду говорить.

— …и сейчас римская армия добивает мятежников. Но нас их судьба не коснется. Мы вновь на службе Рима, наш император — Антемий, а вождь — Военный магистр Марк Красс. Все наши привилегии, обычная плата и право на долю добычи подтверждены. А если кто-то все еще хочет встать в один ряд с изменниками и грабителями, таких я покараю своей рукой. Но я верю, что среди вас, честных воинов, нет тех, кто желает присоединиться к бургундским свиньям. А потому слушайте мой приказ — идти к Нарни и добить остатки мятежников! Мы выступаем немедленно.

На лицах воинов отражались разные чувства. Хотя многие лишь пожимали плечами, принимая приказ Одоакра как должное, было немало таких, кто начал роптать, иные растерянно озирались, ища поддержки товарищей. Чтобы окончательно сломить все сомнения, Одоакр громко добавил:

— Наш новый вождь щедр, и я отдаю вам обоз бургундов. Все, что награбили эти изменники, — ваше! Но только после битвы. Идите и добудьте мечом то, что принадлежит вам по праву!

Четыре тысячи воинов разразились восторженным криком.

Яростный натиск бургундов и предпринятый Гунтером обходной маневр заставили римлян отступить от реки, но миг торжества оказался кратким. Римляне выдержали удар, дрогнувшие было ряды вновь сомкнулись. Легион бился в полукольце, но упорно держался, все атаки бургундов разбивались о казавшуюся несокрушимой стену щитов.

Слишком поздно Гунтер заметил идущие на помощь римлянам подкрепления. В задних рядах его крыла возникло замешательство, послышались отчаянные крики, воины тревожно оглядывались назад, ища новую опасность. Проклиная всех богов, Гунтер поспешил к мосту.

С востока подходили не менее пяти тысяч воинов, они наступали быстрым шагом, держа строй, щит к щиту. Над римскими рядами плыли десятки военных значков. Гунтер сразу увидел, как верно поступил римский командир, переправив часть воинов на северный берег Неры, и теперь левому крылу бургундов грозило полное окружение.

«Вот и все, — подумал Гунтер. — Это конец. Их слишком много. Не устоять». Он был спокоен, мысль работала, как всегда, быстро и четко. Понимая, что сейчас его фланг сомнут и растопчут, что бы он ни предпринял, Гунтер думал только о спасении всей армии и вождя.

— Скачи к Гундобаду, — сказал он, подзывая ближайшего дружинника. — Скажи, с нами кончено. Пусть идет на соединение с Одоакром и прорывается на север. Да поможет ему Бог! Мы задержим их, сколько сможем.

Не теряя драгоценного времени, он приказал трубить сбор и помчался по рядам, ободряя бойцов. Это было необходимо — паника стремительно разрасталась. Римляне, видя подоспевших соратников, радостно закричали и перешли в наступление, и не было никакой возможности выйти из боя, оторваться от них. Ударить по подходящим врагам стальным кулаком тяжелой кавалерии тоже возможности не было. Бой шел уже долго, и многие всадники оказались спешены, ряды смешались, всеобщее смятение усиливалось еще и тем, что две части войска разделяла река.

Кое-кто, смалодушничав, разворачивал коня в надежде спастись, позабыв о чести, но таких пока было мало. Усилиями командиров, понявших, что к чему, левое крыло разворачивалось, пытаясь выстроить некое подобие квадрата, готовясь биться в неминуемом уже окружении. Стараясь дать своим людям выиграть так нужные им минуты, Гунтер собрал сколько смог всадников и, наскоро их построив, повел в самоубийственную атаку на римский строй.

— Вождь! К ним подошли подкрепления. Их вчетверо больше, чем нас. Гунтер говорит — надо отходить к Одоакру и спасать жизни!

Холод разлился где-то под сердцем. Гунтер — ветеран многих сражений, храбрый и опытный воин — зря пугаться не станет. Такие слова означают одно — битва проиграна. Но Гундобад не мог отступить. Еще не прошло трех часов, как он, в мыслях уже разогнав скопища жалких врагов, двигался на Рим по Фламиниевой дороге, а теперь… «Бежать? Спасаться? Нет!»

— Мы идем на помощь! Собрать всех, кто сейчас не в бою. Атаку на вал не прекращать. Ударим…

Дружина молчала. Не успел он договорить, как с запада примчался новый гонец. На сей раз от Фреки.

— На холмах — большой отряд римлян, — выдохнул он. — Заходят с тыла. Все наши сражаются, Фрека просит помощи, иначе нас опрокинут!

На лицах отчаяние. Гундобад дернул ремни шлема, не хватало воздуха.

— Трубить отступление… — еле слышно произнес он.

С треском и грохотом две сотни дружинников Гунтера врубились в римскую стену щитов. Когорта качнулась назад, под ударами мечей и копий падали люди. Бешено работая мечом, Гунтер рубил с коня направо и налево, пытаясь проложить путь туда, где, раскинув крылья, летел над рядами серебряный римский орел. Но силы были слишком неравными, порыв отчаянных всадников увяз в плотной массе римского строя. Один за другим падали кони, пораженные короткими мечами легионеров. На место убитых врагов вставали все новые, и не было им конца.

Бургунды бились с большим мужеством, никто не думал о бегстве. Окруженные и стиснутые со всех сторон, они продолжали сражаться. Гунтер дрался пешим, уцелевшие дружинники защищали ему спину. Страха он не испытывал. Знал, что все кончено, но странное чувство волной поднималось в душе старика. Ему казалось, что в этот последний момент силы вернулись к нему. Казалось, он вновь оказался в первом своем бою — там, в Белгике, еще безусым юнцом под знаменами короля Гундахара. И вновь бился он против римлян. И вновь хрипло звучал над полем сражения боевой клич давно погибшего Вормского королевства.

Весь забрызганный кровью, потеряв шлем, Гунтер свирепо вращал мечом, отражая удары, повергая на землю врагов. На его глазах пала дружина. Так захотели боги, и он принимал их волю. В конце концов, они подарили ему счастье погибнуть в бою, с мечом в руке. Даже когда он остался один, римляне не решились подступиться к нему. Дротик ударил в спину, между лопаток. Гунтер упал на колени, оперся о меч, пытаясь подняться, но сил не хватило. Старый воин медленно осел на землю. Его глаза остались открытыми, но взгляд застыл навсегда. Где-то далеко гремела битва.