Книга Наследие ван Аленов - Мелисса де ла Круз

Глава 41

МИМИ

Через две недели после голосования Мими обнаружила на своемэлектронном адресе письмо, в котором ее приглашали встретиться с Форсайтом вХранилище, в Башне Форсов, во второй половине дня. Последний урок у Мими в этотдень был для самостоятельной работы, так что девушка смогла закончить пораньшеи взяла такси.

Ей в любом случае нужно было наведаться в Хранилище. Как-товечером Мими принялась искать свою любимую авторучку и вспомнила, что оставилаее в кабинете Чарльза, когда в последний раз выполняла там домашнее задание. Вотцовском кабинете было, как всегда, чисто прибрано, стол практически пуст,если не считать часов Тиффани и настольного календаря. Мими проверила все шкафыи ящики, но так и не нашла свой драгоценный «Монблан».

Девушка уселась в крутящееся кожаное кресло и повернулась,оглядывая комнату. Ее внимание привлекли несколько неподписанных кассет,засунутых в глубь полки. Мими встала и осмотрела их. На кой Чарльзу сдалось этостарье? На кассетах стояли пометки: «ХИ. Аудио: Докл. Вен.». АудиоархивХранилища истории. Доклады венаторов. Обычно к кассетам из Хранилищаприлагались распечатанные расшифровки, но сейчас Мими их не нашла.

Она перевернула кассету, взглянуть, чей это отчет. «Мартин».Это были доклады Кингсли, с задания, которое он выполнял два года назад. С тогосамого, для выполнения которого его отправили в Дачезне.

Как эти кассеты оказались в кабинете Чарльза? Они должнынаходиться в Хранилище. Если бы Мими захотелось их прослушать, ей пришлось быпозаимствовать в архиве старый кассетный магнитофон. Она знала, что проводникисейчас переводят всю информацию на цифровые носители — но эти кассеты они явноупустили из виду. Мими сунула кассеты в карман и в последний раз огляделакомнату. Но в любом случае — где Чарльз? Что с ним произошло? Джек убежден, чтоЧарльз не мертв. Он утверждает, что если бы дух Михаила покинул землю, они быточно это знали.

На вчерашнем вечернем собрании Совет принял постановлениеотправить венаторов на поиски исчезнувшего бывшего региса и сейчас собираликоманду для этого. Мими знала: ее брат разочарован, что его не включили всостав этой группы. Но Форсайт был непоколебим. Он заявил, что близнецы нужныздесь. Они не могут оставить сообщество без защиты.

Мими вошла в Башню Форсов, размышляя, о чем это сенаторжаждет с ней поговорить. Форсайт никогда прежде не искал ее общества, и они необсуждали ее возражения против его избрания.

— Вы хотели меня видеть? — Спросила Мими, войдя в залитыйсветом угловой кабинет, после того как секретарша сообщила о ее приходе.

Она отметила про себя, что Форсайт обосновался в том самом кабинете,который выбрал для себя Лоуренс в бытность свою регисом. К слову осамоуверенности. Чарльз пользовался кабинетом в старом здании, под«Кварталом-122».

— Спасибо, что заглянула, Маделайн, — произнес Форсайт. —Дорис, дорогая, отвечай пока на звонки, хорошо?

Секретарша закрыла дверь, а Мими устроилась в кресленапротив большого стола орехового дерева. Мими отметила, что хотя Форсайт занялкабинет Лоуренса, он до сих пор не убрал со стола фотографии Шайлер,принадлежавшие бывшему регису. Мими пожалела, что не оделась поосновательнее.Она явилась сюда прямо из школы и не потрудилась сменить на что-нибудьпоприличнее потрепанную футболку с эмблемой школьной спортивной команды икрасные шорты. Девушка поставила сумки на пол и выжидательно посмотрела на Форсайта.

— Я просто хотел похвалить твою работу в составе командывенаторов. Ты прекрасно потрудилась в Рио, — лучезарно улыбнувшись, произнесон.

Мими презрительно усмехнулась.

— Ага, как же. Мы так ее и не нашли.

— Это всего лишь вопрос времени, дорогая. Кингсли найдет ее.Я в этом не сомневаюсь. Он весьма... изобретателен, — произнес Форсайт.

В голосе его прозвучала нотка раздражения. Мими невольноотметила это.

— Ну что ж, спасибо. Я хотела отправиться на другое задание,но Совет требует, чтобы я сперва закончила Дачезне, так как школа не будетдолго держать за мной место.

— Увы, это чистая правда. Это несправедливо, что намприходится проходить через всю эту канитель с человеческим детством иотрочеством. Но таков кодекс, — произнес Форсайт, глядя на тележку наколесиках, уставленную разным спиртным. Он выбрал графин и налил себе виски. —Выпьешь?

— Нет, спасибо. — Мими покачала головой. — Это все? В такомслучае позвольте откланяться.

— О, ну я в своем репертуаре! Блисс часто обзывает меняхвастуном. — Форсайт улыбнулся, отпил из бокала и, обойдя вокруг стола, оперсяо край и посмотрел на Мими снизу вверх.

Мими уселась поглубже в кресло. Ллевеллин редко говорил оБлисс. Образ любящего отца Форсайту не шел. От него тянуло фальшью, как будтоон пытался продать Мими подержанную машину или убедить ее, что ему хоть чуточкуесть дело до собственной дочери. Чарльз и Тринити хотя бы пытались быть дляМими и Джека родителями во время их трансформации. А родители Блисс, насколькознала Мими, даже не потрудились объяснить девочке, что происходит.

— Как дела у Блисс? — Поинтересовалась Мими.

Она пару раз сталкивалась с бывшей подругой, и та вроде какдержалась достаточно приветливо, но разговоры получались какие-то пустые, ни о чем.Мими не понимала, в чем тут дело, но было в Блисс нечто такое, от чего Миминачинала нервничать и глупо хихикать.

— Ей намного лучше. — Форсайт Ллевеллин кивнул. — Как бы тони было, я пригласил тебя сегодня, чтобы обсудить весьма деликатную ситуацию...если я позволю себе лишнее, то прошу прощения... Я понимаю, что сейчас, бытьможет, не самый подходящий момент, но у меня такое ощущение, что после всего,что произошло с Советом... нашему сообществу нужно каким-то образом поднятьдух, и, быть может, если мне будет позволено сказать...

Мими жестом попросила его продолжать.

— Несложное одолжение... на благо всего нашего сообщества. Язнаю, что вы с Джеком отменили заключение уз из-за случившейся трагедии, нотеперь пришло время поднять моральный дух, показать нашему народу, что мы всееще сильны, и увидеть вас двоих вместе. Самых сильных, самых лучших членовсообщества. Это принесет всем надежду.

Мими насмешливо улыбнулась, хотя сердце у нее вдруг сжалось,а перед мысленным взором возникло ухмыляющееся лицо Кингсли.

— Так что, вы хотите меня попросить ускорить заключение уз?— Поинтересовалась девушка.

Ей не потребовалось особых усилий, чтобы сохранитьнепринужденный тон. В конце концов, она по-прежнему была той самой Мими Форс,чьи изображения красовались на биллбордах Таймс Сквер. Той самой Мими Форс,которая мучила новичков забавы ради, превращая их в покорных рабов. (И кактолько ее угораздило пропустить вводную неделю!)