Книга Волчьи войны - Анри Лёвенбрюк

Казалось, эти слова не совсем убедили Фейт, но она смирилась. А что касается Мьолльна, так тот уже давно решил ни во что не вмешиваться.

Под пристальным взглядом Алеи капитан подозвал одного из своих разведчиков. Он поручил ему немедля скакать в Риа и в точности передать ее слова. Солдат, явно довольный, что покидает эту страшную компанию, отправился выполнять приказ.

— А теперь, Сеньон, я хочу, чтобы ты поужинал со мной и моими друзьями. Думаю, тебе есть что нам рассказать, — заявила Алеа.

Несколько минут спустя все четверо уже сидели за более чем скромным столом в просторной высокой палатке.

— Расскажи мне об Ал'Роэге, — начала разговор Алеа.

Капитан чувствовал себя весьма скверно. Его возмущал наглый тон девчонки, но, считая ее опасной помешанной, он не исключал, что ей в любую минуту может прийти в голову каприз убить его. Двое других тоже не внушали ему доверия. Казалось, им не нравится его присутствие за столом, и он боялся, как бы они не оказались еще опаснее, чем эта юная истеричка…

— Что именно вас интересует? — спросил он.

— Мы вот уже несколько недель лишены каких-либо сведений о том, что происходит в стране. Расскажи нам, что, что случилось за это время. Война уже началась?

Капитан молчал. Он не знал, имеет ли право отвечать. Не будет ли это предательством по отношению к своей стране? Может быть, лучше вообще ничего не говорить? И сможет ли он ей солгать?

Алеа улыбнулась. Она понимала причину этого замешательства, потому что легко читала его мысли, и это забавляло ее.

— Войны идут по всему острову, — заявил он наконец. — Верховный Король не в силах обеспечить мир в стране.

— Меня не интересует твое мнение, Сеньон, мне нужны только факты. Что это за войны?

Капитан уже едва скрывал раздражение. Эта девчонка приводила его в бешенство. Какая наглость! Но он очень хорошо помнил, каким способом она добивается своего.

— Граф Мерианд Мор из Темной Земли напал на туатаннов на равнине к востоку от Тенианского леса.

— Чем окончилась битва?

— Не могу вам сказать. Не знаю даже, окончилась ли она…

— Ал'Роэг выступает на стороне Темной Земли?

— Наша армия не участвовала в бою, но Темная Земля является нашим союзником. И мы так или иначе оказываем ей поддержку.

— Понятно. А другие войны?

— Боюсь, главная из них еще впереди. Говорят, король Эоган объявил нам войну сегодня. Во всяком случае, такую новость несли вестовые, встретившиеся нам сегодня утром. Но больше мне об этом ничего не известно.

— Друиды на его стороне?

— А как же иначе? — ответил Сеньон. — Они только и думают, как бы уничтожить христиан и утвердить повсюду свою власть…

— Ага… А разве вы, христиане, не занимаетесь тем же самым вот уже двадцать лет? — вступила в разговор Фейт. В тоне ее звучала нескрываемая ирония. — В свое время, когда Эдитус решил обратить нас всех в свою веру, Харкур начал войну, которая унесла немало жизней. Но вы, должно быть, слишком молоды, капитан, чтобы это помнить. Однако вы один из Воинов Огня и, следовательно, не можете не знать, что ваша армия была создана специально для того, чтобы насаждать христианство, причем насаждать его силой!

— Нет, — возразил ей капитан, — наша цель — защищать христиан, и не более того.

— Значит, вы похитили нас для того, чтобы защитить христиан? — с издевкой спросила Алеа.

— Это уж решать Эдитусу, опасны вы или нет. Но мы не можем допустить, чтобы по нашей стране разгуливала девушка, которая обучалась у друидов и объявлена королем в розыск…

— Я обучалась у друидов? — воскликнула Алеа. — Так здесь думают?

Капитан не ответил. Такой поворот разговора ему совсем не нравился.

— А я-то думала, что мало знаю. Теперь я вижу, что многое из того, о чем ты говоришь, совершенно неверно. Я не только не обучалась у друидов, представь себе только, они сами меня разыскивают! Судя по тому, какая огромная свора несется за мной по пятам, меня преследует вся страна!

— И вы этого, несомненно, заслуживаете, — осмелился заметить капитан.

— Во всяком случае, я заслуживаю того, чтобы меня боялось все королевство, потому что хочу все изменить. После меня Гаэлия станет совсем другой.

Даже Фейт и Мьолльн широко открыли глаза. Такая заносчивость покоробила даже их, ее друзей.

— И какие же изменения вы намереваетесь произвести? — поинтересовался капитан, в голосе которого послышались еле уловимые нотки иронии.

— Если не наделаешь глупых ошибок, может, и доживешь до того времени, когда сам об этом узнаешь, — туманно ответила Алеа. — Но ты ведь не все нам рассказал. Какие еще есть новости?

— Я слышал ужасную вещь, но не уверен… Надеюсь, что это не более чем слухи…

— Говори.

— Передают, что армия горгунов, самая большая, какую видели когда-либо на острове, движется с юга, сметая все на своем пути.

Девушка нахмурилась. К этому она не была готова. Надо срочно проверить, слухи это или же чистая правда. Она вопросительно посмотрела на Фейт, но та только пожала плечами.

Алеа вздохнула и до окончания ужина не проронила ни слова. Капитан не мог ничего больше ей рассказать. Но все сказанное им необходимо учесть, чтобы понять, что ее ждет, и планировать дальнейшие действия.

— Как ты себя чувствуешь, сын?

Галиад стоял на коленях возле Эрвана, ожидая, когда тот проснется. Он уже сложил почти все их вещи. Оба волка все это время ходили кругами у подножия холма, как будто в нетерпении ждали их.

Эрван потянулся, зажмурившись от яркого солнечного света:

— Гораздо лучше. И дождь кончился!

— Да, это хорошо, потому что нам пора идти.

— Алеа.

Галиад кивнул:

— Если она прислала за нами этих волков, значит, мы ей нужны. И срочно. Нам нельзя терять время.

Эрван поднялся. Ему, конечно, не терпелось увидеть Алею. Он не мог думать ни о чем другом. И все же, несмотря на это, он впервые за последнее время спокойно проспал всю ночь. Его тело словно чувствовало, что нужно набраться сил перед дорогой. В последний раз хорошенько отдохнуть.

Пока сын надевал кожаные доспехи, Галиад сделал несколько шагов вверх по склону. Он осмотрелся. Ему хотелось запомнить, как выглядит это место.

— Сюда надо будет вернуться. Здесь есть что-то необычное, правда? Этот знак там, на вертикальной скале… Он должен быть как-то связан с Алеей. Надо будет ей о нем рассказать.

Эрван не ответил. Он думал об Алее. Что она скажет, когда они снова увидятся? Она говорила ему, что он ей нравится. Он помнил это. Или, может быть, это было во сне? Впрочем, какая разница, во сне или не во сне. Ведь он ее любит. С того самого дня, как впервые увидел. Но, похоже, любовь не для них. Жизнь не даст им на это времени. В этом он был теперь уверен. Их будущее — это битвы, бегство, печаль. Ничего другого быть не может. И все же ему хотелось увидеть ее снова. Ему хотелось этого больше всего на свете.