Книга В штабах и на полях Дальнего Востока. Воспоминания офицера Генерального штаба и командира полка о Русско-японской войне - Михаил Владимирович Грулев

океаном, окаймленным с юга и востока высокими горами. Принять бой вблизи обозного кавардака нельзя, потому что достаточно одной шальной шимозы, попавшей в этот фурштат, и паника неминуема; притом же необходим какой-нибудь выигрыш времени, чтобы дать возможность всем обозам выбраться на дорогу, а этого достигнуть можно, вынося место боя возможно дальше навстречу противника. Под влиянием этих соображений я незаметно для себя в розысках позиции очутился на Мандаринской дороге, где наткнулся на обширный бивак пехоты и артиллерии, совершенно скрытый охватившими его со всех сторон гаоляновыми полями. Мы увидели этот бивак, только наехав почти вплотную на артиллерийские парки.

Тут я узнал, что по пути из Мукдена в Ляоян бивакирует 54‑я дивизия и 26‑я артиллерийская бригада, что недалеко в деревне находится и начальник дивизии, генерал-майор Орлов. Я немедленно направился к большой фанзе, над которой развевался флаг 54‑й дивизии, и доложил генералу Орлову об обстоятельствах, заставляющих меня изготовиться на позиции для боя впредь до получения приказания от генерал-адъютанта Куропаткина, и показал ему телеграмму штабс-ротмистра К-го, прибавив, что я очень рад встретить здесь старшего начальника, которому, как сдачу, передаю всю эту обстановку, а вместе с нею передаю в его распоряжение и самого себя вместе с моим отрядом.

Генерал Орлов отнесся к этим чрезвычайным обстоятельствам довольно сдержанно:

– Нет, батенька. Я пойду дальше в Ляоян. Не могу задаваться особыми задачами. Мне приказано направиться в распоряжение генерала Бильдерлинга, туда и пойду.

– Однако, ваше превосходительство, вы изволите видеть, что народилась сейчас новая обстановка, которая принимает для нас угрожающий оборот. Ведь всей армии грозит катастрофа, если между копями и станцией Янтаем японцы не встретят отпор или хоть временной задержки.

– Может быть, это так, но у меня категорическое приказание направиться в Ляоян.

– Как знаете, ваше превосходительство. Я счел долгом доложить вам все это как старшему.

С этими словами я простился с генералом Орловым и направился с моими спутниками к выходу, торопясь на бивак, ввиду того, что начало уже смеркаться и надо было все же выбрать позицию и на всякий случай приготовиться к бою.

В эту минуту генералу Орлову подали телеграмму, которую он при нас вскрыл и, прочитав ее про себя, прибавил вслух, обращаясь ко мне:

– Ну, вот видите. Мне подтверждают двигаться в Ляоян, и завтра 20 августа к 8 часам утра я должен прибыть в деревню Чжансютунь и поступить в распоряжение командира 17‑го корпуса, генерала Бильдерлинга. Телеграмма, как видите, за подписью начальника штаба армии генерала Сахарова.

Весь этот приведенный выше диалог между мною и генералом Орловым происходил в присутствии начальника штаба 54‑й дивизии, подполковника Генерального штаба Глобачева, подполковника пограничной стражи Пономарева и капитана 3‑й артиллерийской бригады К.И. Ильенко.

Было уже около 6 часов пополудни. Начало темнеть. Признаюсь, – эта телеграмма генерала Сахарова, полученная при мне генералом Орловым около 5 час. и отправленная, следовательно, около 3—4 час. дня, то есть после уже получения, как мне казалось, моей телеграммы со станции Янтай – поколебала во мне верность моих предположений. Может быть, и генерал Орлов, и я, мы более нужны сейчас около Ляояна? Хорошо ли мне задерживаться здесь?..

Я все же выбрал позицию и отдал необходимые приказания быть готовыми одинаково и для дальнейшего движения к Ляояну, и для расположения на позиции; но, не поднимая полка с бивака, направился сначала на телеграфную станцию, чтобы узнать, нет ли ответной телеграммы из штаба армии. Оказывается, сейчас (было уже 8 часов вечера) получена телеграмма за подписью генерала Харкевича, которая гласила следующее:

«Ваш полк с полубатареей подчиняется ген.-м. Орлову, которому предписывается направиться Янтайские копи».

Значит, опасность действительно угрожает со стороны Янтайских копей, если хватили то, что было под рукой, чтобы заткнуть гибельную брешь к стороне нашего тыла. Значит, мои предположения были правильны. Хороша, однако, разведочная часть в штабе нашей армии, что о таких событиях чрезвычайной важности, как готовящийся для армии «Седан», штаб совершенно случайно узнал это, по-видимому, от меня, узнавшего это, в свою очередь, тоже совершенно случайно…

Еще хорошо, что случайно тут оказались достаточные силы, как 54‑я дивизия и мой полк, чтобы задержать здесь движение японцев, а ведь постоянные-то силы здесь исчерпываются одной-двумя ротами, которым не под силу было бы, конечно, остановить армию Куроки… Направляя нас к Янтайским копям, в 12 верстах от станции Янтай, генерал-адъютант Куропаткин руководствуется, очевидно, теми же соображениями, которыми задавался и я, решившись с полком принять бой на позиции верстах в 4—5 от нашего тыла; только теперь нас выдвигают к Янтайским копям ввиду того, что вместо одного полка есть пять и вместо полубатареи – целая артиллерийская бригада; такой сильный отряд следует выдвинуть, конечно, дальше навстречу противнику.

Через полчаса я получил записку от генерала Орлова следующего содержания:

«Ваш полк с полубатареей включается в состав моего отряда, которому указано движение в Янтайские копи. Выступление завтра в 7 час. утра; быть на Мандаринской дороге у дер. Ваньбяоцяо».

19 августа я с полком был в указанном пункте, где увидел генерала Орлова, распоряжавшегося движением сильно перегруженных орудий 26‑й артиллерийской бригады, застрявших на Мандаринской дороге в невылазной грязи.

Бой под Янтаем 20 августа

Грязь на Мандаринской дороге была ужасная. Орудия вязли до осей. Бригада эта только что прибыла из России; лошади еще не втянулись в работу; на лафетах навалены не только горы туго набитых ранцев, которые должны быть на нижних чинах, но и обильные запасы всякого фуража и даже запасы дров… Генерал Орлов энергично водворял порядок, приказал все лишнее сбросить в грязь, после чего с трудом и при помощи пехоты артиллерия вылезла из этой мандаринской трясины и направилась вдоль железнодорожной ветки на Янтайские копи.

Удивительно, как тягуче и медленно идет наше движение. Что-то роковое кроется в наших действиях, что мы всюду так «медленно поспешаем». Пустое расстояние от д. Ваньбяоцяо до Янтайских копей, каких-нибудь 12 верст, мы прошли в семь часов. Только к 2 часам дня отряд наш сосредоточился на биваке вблизи конторских построек, в которых поместился начальник отряда и его штаб.

Установив свой полк на биваке, я немедленно отправился на впереди лежащие сопки, чтобы осмотреть окружающую местность и увидеть, может быть, то место, где, по телеграмме ротмистра К-го, «идет бой» между несколькими полками японскими и нашим взводом или полуротой. Всматриваясь в бинокль, можно было заметить присутствие противника за отдаленными сопками и какие-то приготовления и передвижения на горах со стороны Канквантуня, где, как я узнал впоследствии, Куроки действительно совершил свою переправу через Тайцзыхэ почти на