Книга Осень в Шотландии - Карен Рэнни

На краткое мгновение Диксон отдался воспоминаниям о минувшей ночи, потом отбросил их прочь, ведь он не был даже уверен, что она вообще откроет дверь.

Может быть, Шарлотта сожалеет о том, что было ночью?

Диксон никогда не считал себя трусом, но в этот миг мужество едва не изменило ему.

– Она еще спит, ваше сиятельство.

Диксон обернулся и увидел идущую по коридору Мейзи. Сегодня она заметно хромала, как будто недавно слишком много ходила пешком.

– Я заходила к ней пять минут назад. Она так уютно свернулась под одеялами. Думаю, раньше полудня она не встанет.

Значит, будет отсрочка.

– Что-нибудь ей передать, ваше сиятельство?

Диксон покачал головой:

– Нет-нет. Я не хочу ее беспокоить, Мейзи.

Диксон развернулся и направился в башню. Раз нельзя повидать Шарлотту, он повидается хотя бы с Нэн. Постучав в дверь, он стал ждать, потом постучал снова и наконец услышал какой-то шум изнутри.

– Нэн? Ты здорова? Можешь принять гостя?

– Мальчишка! Я стара, а не больна.

Диксон вошел. Нэн сидела у окна. На подоконник падали лучи утреннего солнца. В ярком свете женщина выглядела еще более дряхлой и сморщенной, чем несколько дней назад. Время бежало для них обоих, но для Нэн это была последняя гонка.

– Как ты себя чувствуешь, Нэн?

Нэн усмехнулась:

– Не так уж плохо.

Диксон протянул руку и поправил на старухе шаль. Нэн оттолкнула его руку. Диксона поразил ледяной холод ее пальцев.

– У тебя совсем холодные руки.

– Моя кровь стынет не из-за зимы, а от старости.

Огонь в камине почти погас. Диксон пошевелил дрова кочергой и вернулся к хозяйке.

– В Балфурине есть комнаты потеплее.

– Я никуда отсюда не пойду. – И она отвернулась к окну, словно не желая продолжать разговор.

– Тогда я велю принести побольше дров.

– Эта девчонка следит за огнем. Лучше спроси меня, что я делаю в одиночестве. Жизнь без любви хуже телесных страданий. Мечта о смерти – плохое утешение.

Не зная, что на это ответить, Диксон взял стул и сел рядом с женщиной. Слова тут бессильны. Помолчав, он все же заговорил:

– Я был в склепе и ничего там не нашел.

Она молча улыбнулась.

– Но орнамент на саркофаге графа такой же, как на камине в библиотеке.

– Ты всегда был хитрым мальчишкой, – отозвалась Нэн. – Из вас двоих я всегда считала тебя более сообразительным. Джорджу потребовалось больше времени.

– Я нашел в камине тайник, но он пуст. Сокровища были там? Джордж нашел их? – Диксон достал найденный обрывок страницы и положил ей на колени.

Глядя вдаль, Нэн продолжала улыбаться. Она молчала очень долго, но Диксон решил не уступать ей в терпении и тоже хранил молчание.

– Джордж не однажды забирал из Балфурина все, что можно увезти в повозке, а нас оставлял умирать от голода. Но мы оказались слишком упрямы, чтобы умереть. Да-да, слишком упрямы и слишком стары.

Она пожала хрупкими плечами.

– Может, он попал в худшую переделку, чем раньше. И женился на англичанке. Знай я об этом, никогда не подсказала бы ему первый ключ. – Она сцепила руки у себя на коленях и опустила на них взгляд, словно бы удивляясь, что у нее пока есть пальцы. – Ему нужны были ее деньги. В Шотландии тоже были женщины, на которых он мог жениться. – Нэн подняла глаза на Диксона. – Она не приходит меня навестить.

– Я слышал, – осторожно начал Диксон, – что ты не пускаешь ее на порог.

– О чем мне говорить с англичанкой? Много лет назад англичане убивали тех, кого я любила. Я не выжила из ума от старости и все помню. – Она бросила на него острый взгляд. – Ты боишься, мальчик, что я скажу ей, кто ты такой? – Нэн улыбнулась – Пусть сама узнает.

– Джордж нашел клад? – спросил он, возвращая ее к нужной теме.

– Ему нравился Эдинбург, правда, меньше, чем Лондон. Так говорили. Но все же нравился. Ему всегда не сиделось на месте. Владетель Балфурина не мог торчать в такой дыре. Жаль, что ты не сын своего дяди.

– Так он нашел его, Нэн? – снова спросил Диксон, опасаясь, что ум старой женщины помутился. Знает ли она правду о кладе?

– Он нашел свиток. Свиток с целым стихотворением. – Она опять улыбнулась и начала декламировать:

Три раза знак, сокрытый мглой,

Подскажет ему путь.

Отец, и Сын, и Дух Святой

Укажут тайны суть.

Несется вдаль судьбы река,

Чиста и глубока.

Бочонок злата будет рад

Найти, кто ищет клад.

Сокровища былых времен

Наш замок сохранит.

Алмазы ждут руки того,

Кто славу возродит.

Нэн засмеялась таким сухим смехом, что Диксону показалось, что воздух скрипит.

Неужели годы повредили ее разум?

Женщина продолжала смеяться. Диксон встал, чтобы уйти. Вытянув сухую руку с тонкими дрожащими пальцами, она вдруг проговорила:

– Твой дед разрешил мне читать первые два стиха кому угодно. Я обманула его, раз сообщила тебе последний. Но ведь у него перед тобой пять лет форы, Диксон.

– Так он нашел клад?

– Если бы нашел, мальчик, он не остался бы здесь. Его сапоги всегда были в дорожной пыли, он всегда хотел уехать отсюда. Он растранжирил бы деньги в Лондоне или Эдинбурге. Ты искал его там?

– Нет.

– В Балфурине ты его не найдешь. – Она прикрыла запавшие глаза, но через мгновение снова открыла. – Поезжай и найди его и верни в Балфурин. – И она опять обернулась к окну, глядя на что-то далекое, невидимое Диксону. Прошлое? – Найди и верни туда, где его место.

Шарлотта проснулась, уставилась в потолок и целый миг, целый долгий миг, пока к ней не вернулись воспоминания, испытывала блаженное чувство мира и спокойствия. Семестр закончен. Впереди зима. Девушки отправились по домам, их ждут светские развлечения в Лондоне и Эдинбурге. В сейфе достаточно денег, и похоже, на следующий год будет еще больше воспитанниц, чем в этом. Сейчас у нее нет никаких срочных дел, ничто ее не торопит. Шарлотта чувствовала себя великолепно, если не считать какой-то странной боли…

Джордж!

Глаза Шарлотты расширились. Она осторожно перевернулась на бок, почти ожидая увидеть его голову на соседней подушке. Нет, она же покинула его комнату еще ночью и вернулась к себе.

Она снова улеглась на спину, глубоко вздохнула и принялась изучать потолок. Потом зажмурила глаза, прижала кулаки к груди и попыталась сосредоточить мысли на чем-нибудь постороннем, только бы не на минувшей ночи.