Книга Сторожевой корабль - Джеймс Л. Нельсон

бочкам. Это был колоссальный труд, и, судя по количеству бочек, сложенных у стены, урожай Марлоу тоже был колоссальным.

— Вот, вскрой эту. -  Джейкоб Уилкенсон указал на одну из бочек в середине штабеля. Один из людей шерифа взял топор и воткнул его в ствол. Он выдернул его и ударил снова, головка ствола раскрылась, и маленькие, плотно упакованные пучки табака высыпались на твердый земляной пол. Воздух наполнился ароматом свеже-высушенного табака, знакомым и таким чудесным запахом для обитателей пролива.

Джордж Уилкенсон посмотрел на груду табака, лежавшую у его ног. Он всю жизнь выращивал эту культуру и почти ничего в ней не понимал. Но он знал, что куча табака, лежавшая перед ним, была так же прекрасна  и душиста, какой выращивали повсюду в колонии, обработан до совершенства и помещен в бочки высшего качества. И все это самостоятельно сделали негры. Удивительно!

— Что все это значит?

Семь мужчин обернулись. Джордж покраснел от смущения и страха, как мальчик, пойманный на краже.

В широком дверном проеме стоял Фрэнсис Бикерстафф. В руках он держал мушкет, как и двое чернокожих, стоящих позади него. Ему никто не ответил.

— Ах,  это Уилкенсоны, не так ли?  Отец и сын? А я думаю, что за грабители проникли на наш склад?

— Мы не грабители.  -  Шериф Витсен выступил вперед. Он чувствовал себя  не в своей тарелке, и Джорджу показалось, что шерифу происходящее нравится не больше, чем ему. — Мы проверяем склад, и имеем право делать это в соответствии с законом.

— Скажи этим неграм, чтобы они опустили оружие, или мы вас всех арестуем! — приказал Джейкоб Уилкенсон. — Есть законы, запрещающие вооружать негров.

— Но есть еще и  законы, запрещающие вламываться в чужие дома.

— Это не твой дом и не твой склад, не так ли? — спросил старший Уилкенсон. — Нет!  Я так и думал.  А теперь скажи этим неграм, чтобы они опустили оружие.

Все взгляды обратились на шерифа Витсена, который прочистил горло и сказал: — Это противозаконно, мистер Бикерстафф, давать им оружие.

На складе воцарилась тишина, когда люди встретились взглядами лицом к лицу, затем Бикерстафф повернулся и кивнул двум черным мужчинам позади него. Не говоря ни слова, они прислонили свои ружья к груде бревен и заняли свои позиции за спиной Бикерстаффа.

— Как видите, шериф, у нас нет никакого желания нарушать закон.

— Я благодарен вам за это, мистер Бикерстафф.

Джейкоб Уилкенсон повернулся спиной к Бикерстаффу и порылся в куче табака на полу, пиная ее ногой. — Угу, угу, — пробормотал он, а затем, повернувшись к человеку с топором, сказал: — Вот, раскрой еще один.

— Чего вы вообще хотите? — спросил Бикерстафф.  Топор вонзился в верхушку бочки, на которую указал Джейкоб Уилкенсон.

— Я же сказал, мы проверяем содержимое этих бочонков. — Джейкоб не встречался взглядом с Бикерстаффом, а сосредоточился на человеке с топором.

— В них табак, сэр. Чего ты еще ожидал? — возмущенно произнес Бикерстафф.  — Джордж, что это значит?  Это какая-то мелкая месть за дуэль, на которой твой брат дрался с Марлоу?

— Я… а-а- а… — это было все, что Джордж успел выговорить, прежде чем вторая бочка развалилась и выплеснула свое содержимое на пол, и, к его бесконечному облегчению, все глаза отвернулись от него.

— Ну, ты вполне доволен? — спросил Бикерстафф.

Джейкоб толкал табак ногой. — Как я и предполагал. Это мусор. Весь этот табак мусор.

— Мусор?—  Бикерстафф запротестовал. — Это очень хороший сладкий ароматный табак, вполне хороший, который каждый может найти в водах пролива. И уж этот точно не мусор.

Джейкоб, наконец, повернулся к Бикерстаффу. — Ты, много знаешь о табаке, не так ли? Я выращиваю табак уже пятьдесят лет, пацан! Ты недостаточно высушил его и он сопрел. Этот никогда не продержится на рынке.

— Это сущий вздор. Ничего плохого в этом табаке нет. А даже если бы и был, это не ваше дело.

— Нет, это определенно мое дело. Качество табака, выходящего из этой колонии, — дело каждого табаковода. Вот почему я привел с собой шерифа на случай, если нам придется осудить эту партию, что мы и делаем.   -  Джейкоб Уилкенсон  повернулся к Джорджу и помощникам шерифа. — Хорошо, ребята.  Вытащите его и сожгите. Весь.

— Сжечь табак!  Это, возмутительно! —  Бикерстафф  впервые повысил голос. — Это не более чем месть за убийство Мэтью Уилкенсона, которое когда-то считалось делом чести.  Шериф Витсен, вы, конечно же, не допустите, чтобы здесь вершилось такое безобразие?

Витсен взглянул на Джейкоба Уилкенсона, потом на землю, потом посмотрел Бикерстаффу прямо в лицо. — Господин. Уилкенсон эксперт по табаку, мистер Бикерстафф.  Если он говорит, что это мусор, что ж, думаю, он знает.  И это его право сообщать о табаке ненадлежащего качества, а моя обязанность проследить за его уничтожением.  -  Мгновение он смотрел на Бикерстаффа, их взгляды встретились, а затем снова повернулся к своим людям. — Давайте, начинайте сжигать.

Люди шерифа принялись за работу. Три бочки выкатили за пределы склада и разбили. Пропитанный маслом факел зажгли  искрой от кремневого ружья, и вскоре вся куча сгорела. Затем один за другим бочки выкатывали и  в костер.

— Вы могли  хотя бы не сжигать бочки, — сухо заметил Бикерстафф. — Если только они не соответствуют стандартам Королевской колонии Вирджиния.  - Но его слова были проигнорированы. Он больше ничего не сказал.

Прошло два часа, прежде чем в огонь была брошена последняя бочка. К тому времени огонь был настолько сильным, что табак приходилось бросать издалека, используя лопаты и вилы, найденные на складе Марлоу, а пустые бочки бросали вслед за ним.

Бикерстафф и оба чернокожих, молча, наблюдали стоя у края пламени, а Джордж Уилкенсон видел в дальнем конце поля остальных бывших рабов, наблюдавших за уничтожением плодов их годового труда.   

«Ну теперь уж Марлоу конец», - подумал он. В водах пролива  было мало плантаторов, достаточно богатых, чтобы пережить  потерю урожая целого года. Он даже не был уверен, что  сами Уилкенсоны смогли бы  это сделать. «Это погубит ублюдка»,  - подумал он, -  «или, еще лучше, сделает его моим должником».

Он сосредоточил свои мысли на этой утешительной идее.  Это помогло отогнать стыд и чувство полного унижение, которое он чувствовал из-за того, что они сделали.

Глава 17

Свидетельства сражения