Книга Знамя Победы - Борис Макаров

…Работа в огороде. Рыбалка. Помощь матери, отцу. Изредка игры со сверстниками, одноклассниками. Околоточные пацаны где-то раздобыли старую волейбольную сетку. Сразу за колосковским огородом на опушке березовой рощи врыли два столба, разметили площадку. В погожие вечера до дома Колосковых долетали звуки резких ударов по мячу, крики волейболистов.

Постепенно сложились постоянные команды. Их формировала сама игра. Новичок, не умеющий играть, в команду не вписывался и чаще всего сам быстро переходил в болельщики.

Генка играть в волейбол регулярно не имел возможности и скоро тоже перешел или был переведен в болельщики.

Рыбаки редко занимаются спортом. Сама рыбалка – спорт. Она требует времени и сил. Она приносит удовлетворение и часто заканчивается проигрышем. На том месте, где рыба вчера «обрывала крючки», сегодня она не берет в рот самого вкусного, трижды поплеванного червяка. Каждый рыбак, настоящий рыбак, знает об этих рыбьих капризах. Может, поэтому опытные рыбаки неохотно берут с собой неопытных. Приведет опытный рыбак к уловистому, десятки раз проверенному на щедрость месту новичка, и уже одно то, что он привел его туда, настроит того на ожидание богатого улова, который еще раз подтвердит весомость знаний и опыта старожила, первооткрывателя уловистого места.

…Сидит опытный рыбак на своем любимом камушке, на своей отполированной рыбацкими штанами любимой коряжине, на поплавки, а главным образом на гостя, на новичка искоса поглядывает. С превосходством, со снисходительной улыбкой поглядывает. Вот сейчас, сейчас вздрогнут поплавки, оживут – разойдутся в разные стороны, круто в глубину потянут леску и…

Но проходит полчаса, час… И уже новичок с недоумением, а то и с насмешкой посматривает на старого рыбака. А когда несолоно хлебавши, а лучше сказать, не хлебавши ухи, вернутся они домой, гость если не скажет – подумает: «Обманул, жадина, не повел на свое рыбное место, подумал – дурак я, не догадаюсь…» И долго будет жить в нем обида на негостеприимного хозяина, ведь обман – одна из самых тяжких обид человека. Обманщик у человека не только время или что-то другое отнимает, но и показывает ему, что он умнее обманутого. А этого люди никогда не прощают…

* * *

…Исполнилось Генке Колоскову десять лет. Как-никак – юбилей. Что подарить сыну? – задумались Федор Васильевич и Елена Сидоровна. Хочется что-нибудь весомое, памятное. Время же трудное. Каждая копейка на счету. Перед самым Генкиным юбилеем пришлось даже у фронтовика-соседа Павла Сергеевича Спицына двести рублей до получки на хлеб занимать. Слава богу, еще корова да куры выручают, картошка своя и свинья-копилка более-менее сытую зиму обещают.

Цены растут. Зарплата, как цветок увядающий, никак не выпрямится, за ценами не угонится. Одеться, обуться надо. Генку в школу абы как одетым не отправишь. Засмеют. Задразнят. Сейчас некоторые ученики получше, помоднее своих учителей одеваются и у некоторых девочек, себя с младенчества принцессами считающих и называющих, сережки в ушах бриллиантами посверкивают и, говорят, даже пирсинги, колечки золотые в пупках, тоже в бриллиантовых блесточках… Стыд один… Поди-ка, из каких-нибудь бразильских сериалов мода пришла. Ну, это так, между прочим.

И все же – десять лет – юбилей. Надо, чтоб все как у людей было. Пусть Генка друзей-одноклассников пригласит.

– Я им пирожков с капустой напеку, киселя наварю, варенье на стол поставлю. Конфет купим, по паре апельсинов. Что еще надо… – начала загибать пальцы Елена Сидоровна.

– А я Генке свой велосипед подарю, – радуясь собственной находчивости, вскочил Федор Васильевич. – Он у меня в сарае давным-давно пылится и ржавеет. Я на нем пятнадцать лет проездил – ни одной поломки. Подкрашу, подмажу, болты, гайки подтяну – за новый сойдет. Пусть на рыбалку ездит.

– Не рано ли на взрослом велосипеде десятилетнему мальчишке гонять…

– Нормально. Он у нас самостоятельный. Уже третье лето по речкам, озерам бродяжничает, нас с тобой рыбой кормит. Даже Павла Сергеевича не раз рыбой угощал. Встретились мы как-то со стариком. Идет он мимо нашего дома в своем праздничном костюме. Орденами, медалями поблескивает.

«У друга-фронтовика, – говорит, – был. День рождения у Соловецкого Никандра Семеновича отмечали. По рюмочке выпили. Хорошо посидели. Боевых друзей-товарищей помянули. Супружница Никандра Семеновича расстаралась – пельменей накрутила, салат с кукурузой баночной сгоношила. Рыбки свежей нажарила. Лежала у меня в холодильнике – поделился».

«Вы еще и рыбачите, Павел Сергеевич, – говорю. – Вот уж действительно – не сдаются ветераны…»

«Где уж мне, – отвечает. – Отрыбачил я. И силы на исходе, и старые раны все чаще о себе напоминают. Гена ваш меня угостил. Славный парнишка у вас растет. Уважительный. К старшим уважительный. А это много значит. О многом говорит».

Федор Васильевич с улыбкой взглянул на жену:

– И я, Лена, сыном доволен. Не болтун. Не хвастун. Угостил старого солдата рыбой – ни мне, ни тебе не сказал – вот, мол, какой я добрый, какой хороший…

– И я Генкой довольна, – улыбкой на улыбку ответила Елена Сидоровна. – Учится нормально. Не отличник – середнячок, но старается. Из учителей кровь, как некоторые нынешние детки, не сосет. На последнем родительском собрании Софья Сергеевна даже похвалила его… Старательный…

Вот только по реке да озерам болтается много. Не случилось бы чего. Вода она и есть вода. Где вода – там беда…

– Ну уж это ты сама пословицу придумала. Ни разу не слышал такой. Вода – это жизнь. Где вода, там жизнь. В свое время я много ее повидал. И тихой, и бурной… До сих пор душа поднывает – морского простора просит.

…Под подол сына не спрячешь. Самостоятельный, крепкий, не трус… Волков бояться – в лес не ходить… А чему быть… Ты же помнишь – три года назад у Шароновых молния бабку убила. Сидела на диване. Телевизор смотрела. Тихо. Мирно. Вдруг трах-бах, и поминай как звали…

…На свой день рождения Генка пригласил четверых мальчишек-одноклассников. Среди них – Андрюшку Ревякина. Но тот не пришел…

* * *

…Работа на огороде «Солнышка» много времени не отнимала. Законы запрещают использовать детский труд на полную мощь.

Отработав положенное время в «Солнышке», Генка успевал выполнить свои домашние обязанности и, теперь уже на велосипеде, уезжал на реку или озера.

Надо сказать, что в широкой, с обеих сторон обрамленной таежными сопками долине, перерезанной повдоль Большой рекой, течет еще добрый десяток речек, впадающих в Большую реку.

В пойме Большой реки – большие озера. В поймах маленьких речек – озерки, озерушки. Но все вместе – рыбацкий рай. От села, в котором живет Генка, до города больше двухсот километров. Горожане редкие гости и в селе, а уж тем более на берегах рек и озер.

За два рыбацких сезона, они длятся с апреля по ноябрь, Генка изучил, освоил все ближайшие уловистые места. Подарок отца – велосипед – позволил ему добраться и до далеких, по-настоящему неосвоенных, а значит, необловленных мест. Особенно ему понравились озера и речные омуты, находящиеся на противоположном от села берегу Большой реки. Попасть на них можно и прямо, как говорится, от крыльца родного дома. Но для этого нужна была лодка, недаром же Генка чуть ли не с детсадовского возраста мечтал о ней – голубой лодке с красными веслами. Но можно проехать и окружной дорогой, через Большой мост. Чем привлекательны те места. Опять же меньшей освоенностью. Сразу за Большим мостом начинаются заросли тальника, яблонь, черемухи, боярышника, шиповника… Перейдет, переедет рыбак Большой мост, спустится с гострассы на проселочную дорогу, проедет еще километра три – и начинает опробовать протоки и проточки, озера и озерушки, выбирать местечко покрасивее да поуловистее.