Книга Дело о пустой консервной банке - Эрл Стенли Гарднер

– Это не совсем фамилия его семьи, – снова пояснил Карр. –Гао Лунь – так он называет себя сам. В буквальном переводе это означает «девятьдраконов» – это на кантонском диалекте. Этой фамилии не найдешь в официальномсловаре китайских мандаринов. Кантонский диалект – совсем другой язык, малопохожий на китайский. Гао Лунь – что-то вроде прозвища, означающего, что онобладает силой, мудростью, отвагой и смелостью, присущей девяти драконам.Каждый из них знаменует собой особый, отличительный признак: верность – раз,смелость – два, проницательность, прочность, ловкость в вопросах, связанных сденьгами, способность к учению… Так сколько это уже получается? Семь. Еще двакачества я забыл. Честность и верность сыновнему долгу, кажется. Ну, не важно.Это как пример… Во всяком случае, лейтенант, у него двадцать один свидетель,который может подтвердить, что его здесь в ту ночь не было. И я знаю, что он неночевал тут. Если хотите проверить, это легко сделать. Кто вам еще нужен?

Трэгг повернулся в сторону Блэйна.

– По-моему, – сказал Блэйн, – я уже объяснял, что в ту ночь,когда убийство было совершено, я летел из Сан-Франциско вместе с мистеромУэнстоном. Самолет из Сан-Франциско – в двадцать два часа. К самолету меняпришли проводить мои друзья, они тоже могут…

– И хоросо сделали, кстати, – вставил свое слово Уэнстон. –Инасе я сам не смог бы представить алиби на себя.

Неожиданно Трэгг повернулся к Карру.

– А вы? – сказал он.

Карр встретился с ним холодным, презрительным взглядом.

– Я был здесь… один.

– Это для вас довольно необычно, не так ли, – оставатьсяодному?

– Да.

– Один в своем кресле-коляске?

– Нет. В постели. По-моему, я вам это уже говорил,лейтенант.

– Нет еще, – многозначительно посмотрел на него Трэгг. –Мейсон говорил мне об этом.

– Что вы имеете в виду? – Легкая тень беспокойствапромелькнула на лице Карра.

– Я был тем человеком, – пояснил Трэгг, – кто задавал здесьтогда вопросы, но, как я помню, отвечал на них Мейсон.

Карр продолжал смотреть на сыщика с холоднойсосредоточенностью человека, который вполне владеет собой и отвергает всякуюнепрошеную фамильярность.

– Вы полагаете, что в словах мистера Мейсона была допущенакакая-то ошибка? – спросил он.

– Возможно, – неопределенно ответил Трэгг.

– В таком случае, – заявил Карр с холодным достоинством, –думаю, что мне следует просить мистера Мейсона снова отвечать за меня. Мненездоровится, лейтенант, а этот допрос меня утомил.

– Не будем усложнять ситуацию с самого начала, мистер Карр,– любезно согласился Трэгг. – Я лишь стараюсь уберечь вас от возможныхнеприятностей.

– Благодарю вас за вашу предусмотрительность. Но вам неследует оберегать меня от чего-либо. Я вполне способен позаботиться о себе сам.

– Несмотря на то, что вы не в состоянии ходить? – уточнилТрэгг.

– Да, несмотря на то, что я не в состоянии ходить.

– И все же мне бы не хотелось, чтобы в будущем возниклокакое-то недоразумение, – настаивал Трэгг.

– Оно не возникнет, – заверил его Карр. – Я не в состоянииходить. Это так.

– Здесь, в квартире, вы были один, – сказал Трэгг. – Такчто, насколько это теперь известно, вы, экономка и Хоксли – трое, кто находилсяпод этой крышей этого дома.

– Хоксли! – неожиданно вырвалось у мисс Уикфорд.

Трэгг повернулся к ней.

– Да, Хоксли, – повторил он. – А что, эта фамилия вам очем-нибудь говорит?

Она улыбнулась и покачала с некоторым сомнением головой.

Трэгг же не спускал с нее глаз.

– Но, – продолжал он любезно, с видом светского человека, –кажется все же, что вам почему-то знакома фамилия Хоксли, мисс Уикфорд?

– Нет, – теперь уже твердо ответила Дорис.

– Эта фамилия имеет к вам какое-то отношение? Давайте небудем ходить вокруг да около, мисс…

– Мой отец, – с сомнением произнесла наконец она, – в одномиз своих писем упоминал некоего мистера Хоксли.

– Как давно это было?

– О, наверное, уже лет двадцать назад.

Карр невесело усмехнулся.

– Вряд ли это тот самый Хоксли, – предположил он.

Трэгг по-прежнему не отводил взгляда от Дорис.

– Вы были совсем ребенком тогда?

– Да.

– Сколько же вам было лет?

– Семь.

– А где был в то время ваш отец?

– В Китае.

– Что же такое он говорил о Хоксли в письмах?

Девушка перевела взгляд на Карра, как бы ища у негоподдержки.

– Я вас спрашиваю, мисс Уикфорд, – настоятельно повторилТрэгг. – Что ваш отец говорил о Хоксли?

– Мой отец был партнером в деле, которым они вместезанимались в Китае. Наверное, Хоксли тоже был одним из таких партнеров.

В течение нескольких секунд Трэгг что-то обдумывал, затемвдруг спросил:

– А когда вы познакомились с мистером Мейсоном?

– Часа полтора назад.

– А с Карром?

– Минут сорок назад.

– До этого кого-либо из присутствующих вы знали?

– Я познакомилась с мистером Уэнстоном за несколько минутперед тем, как увиделась с мистером Мейсоном.

– А что вас привело сюда, в дом Карра?

– Она зашла по делу, – слишком поспешно объяснил Уэнстон. –Это сугубо конфиденциальное дело, и я не хотел бы распространяться на эту тему.

– Так-так-так, – процедил Трэгг сквозь плотно сжатые зубы. –А вот скажите, мисс, не попадалось ли вам на глаза объявление в сегодняшнейутренней газете? Объявление о розыске дочери погибшего делового партнера?

В комнате наступила тишина, прерываемая лишь отрывистымдыханием Элстона А. Карра. Как по команде, все обратили свои взгляды на него.

– Фамилия вашего отца была Уикфорд? – Трэгг посмотрел надевушку, резко повернувшись к ней.

– В Китай он поехал уже под другим именем – Доу Такер.

– Он писал вам о своих деловых партнерах?

– Да.

– Когда? Помните точно?