Книга Мировая история - Одд Уэстад

Прошло совсем немного времени, и проводникам американской политики стала досаждать миротворческими мероприятиями ООН. Когда на 50-ю годовщину основания ООН в 1995 году Клинтону пришлось увещевать своих соотечественников, что, мол, отворачиваться от этой организации означало бы забыть уроки истории, его высказывания появились на фоне действий в том же году, но чуть раньше, депутатов нижней палаты американского конгресса, предложивших сократить американские затраты на миротворческие операции ООН. К тому же американцы отказались от выполнения своих обязательств по наполнению стандартного бюджета ООН, когда с США причиталось больше 270 миллионов долларов (девять десятых совокупной задолженности всех остальных стран – должников этой организации). Политика США внешне достигла поворотного пункта с крахом вмешательства ООН в Сомали в 1993 году, причем с человеческими жертвами среди участников событий на стороне ООН и с захватывающим воображение освещением по телевизионным каналам издевательства над телами американских морских пехотинцев ликующих сомалийцев. Вскоре отказ американцев от участия во вмешательстве сил ООН или его поддержки в африканских государствах Бурунди и Руанда показал, какие катастрофические последствия могут вытекать из американского самоустранения от участия в операциях вторжения сухопутными войсками. В этих двух мелких странах, на протяжении многих поколений разделенных на правящее меньшинство и подчиненное большинство, в 1995–1996 годах все вылилось в резню на уничтожение целого народа. Погибло больше 600 тысяч человек, и миллионы (из общей численности населения всего лишь около 13 миллионов человек в обеих странах, вместе взятых) отправились в изгнание в качестве беженцев. Казалось, что чиновники ООН ничего не могли сделать, если Вашингтон не пошевелит хотя бы пальцем.

После того как президент Клинтон санкционировал ограниченные авиаудары по боснийско-сербским войскам ради мирного урегулирования обстановки, завершившегося подписанием в 1995 году Дейтонского соглашения, среди ученых, журналистов и политиков развернулись оживленные дебаты о том, какой они представляют себе мировую роль США. Основное внимание участники таких споров сосредоточивали вокруг рационального использования американской мощи и пределов, до которых эту мощь следует применять, и даже перспективы войн между представителями различных цивилизаций. Между тем дипломатии Клинтона пришлось решать дилемму: как подстраивать весь мир под американские идеологические стандарты и как избежать военных потерь, прежде всего из числа тех же американцев. Среди новых внешнеполитических проблем стоит обратить внимание на появление новых потенциальных источников ядерной угрозы. На примере незатейливой ядерной программы Северной Кореи в 1993–1994 годах в Вашингтоне обнаружили (а индийские и пакистанские испытания в 1998 году подтвердили), что США теперь оказались на равных с медленно увеличивающейся группой государств, обладающих ядерным оружием (власти семи из которых открыто признали свой статус; двух – пока еще его скрывали), каким бы громадным превосходством в системах доставки и потенциальной мощи удара американцы ни обладали. К тому же американцам не приходилось рассчитывать (что им удавалось в совсем недавнем прошлом) на то, что правители всех этих ядерных государств способны на рациональное по американским стандартам определение собственных интересов. Но так выглядит всего лишь одно из новых соображений при определении политики Вашингтона после окончания холодной войны.

На Ближнем Востоке настойчивые американские меры на финасовом фронте в начале 1990-х годов из-за расширения еврейских поселений на оккупированном израильскими войсками западном берегу реки Иордан какое-то время выглядели так, будто с их помощью можно было убедить израильское правительство, обеспокоенное арабской интифадой и сопровождающими ее вылазками террористов, в том, что чисто военного решения палестинской проблемы не существует. Позже, потратив громадные усилия и заручившись поддержкой доброжелательных чиновников представительства норвежского правительства, американцам удалось в 1993 году организовать в Осло тайные переговоры между израильскими и палестинскими представителями, наконец-то давшие вселяющие надежды перемены. Обе стороны тогда объявили, что пришло время «положить конец десятилетиям конфронтации и конфликтов, признать… взаимные законные и политические права, и стремиться к мирному сосуществованию». Представители противоборствующих сторон договорились о создании самостоятельной Палестинской Автономии (причем однозначно «временной»), в распоряжение которой отдается западный берег реки Иордан и (точно так же оккупированный) сектор Газа, и об окончательном мирном урегулировании в течение пяти лет. Такая договоренность вроде бы обещала укрепление стабильности для Ближнего Востока в целом; палестинцы впервые могли гордиться своими дипломатическими достижениями. Но продолжающееся строительство новых израильских поселений в областях, оккупированных израильскими войсками, в скором времени снова отравило благостную атмосферу. Оптимизм стал улетучиваться по мере продолжения диверсионных вылазок террористов или ответных на них действий. Заложенные на улицах израильских городов палестинцами фугасы убивали и калечили без разбора мирных посетителей магазинов и случайных прохожих, а тем временем вооруженный еврей, застреливший 30 палестинцев в мечети в Хевроне, заслужил посмертное одобрение своего поступка со стороны многочисленных соотечественников. При всем при этом надежда на мирный исход все еще оставалась; мирные переговоры с Израилем возобновили власти Сирии, Иордании и Ливана, а с территории, предназначенной для автономных палестинских зон, на самом деле начался вывод подразделений израильских вооруженных сил.

Затем в ноябре 1995 года фанатически настроенный соотечественник совершил покушение на жизнь израильского премьер-министра. На следующий год к власти пришел консервативный премьер-министр, зависивший в своей деятельности от парламентской поддержки еврейских экстремистских партий. Он пользовался популярностью у незначительного большинства населения, но все понимали, что как минимум в ближайшем будущем следует рассчитывать исключительно на энергичную политику Израиля по дальнейшему освоению спорных территорий через строительство новых еврейских поселений и что соглашения, подписанные в Осло, выполнять никто не будет. Даже после избрания нового лейбористского правительства в 1999 году возврата к обещанию, предусмотренному соглашением, подписанным в Осло, не произошло. Новые переговоры под эгидой Билла Клинтона на излете его правления в качестве президента США с точки зрения какого-то конкретного урегулирования провалились. Палестинский предводитель Ясир Арафат после начавшегося в 2000 году очередного палестинского восстания провел последние годы своей жизни (он умер в 2004 году) в осажденном израильскими войсками квартале в Рамалле. В 2006 году палестинский парламент перешел под контроль исламистской группировки Хамас, предводители которой провозгласили целью ее существования уничтожение Израиля. Американцы совершенно откровенно повторяли все ошибки прочих посторонних для данного региона участников мирного урегулирования, пытавшихся ликвидировать последствия от провозглашения сионистской программы веком раньше и Декларации Бальфура в 1917 году.

Толкового урегулирования ситуации в зоне Персидского залива у американских политиков также не получилось. Санкции, одобренные ООН, ничего хорошего Ирану или Ираку не принесли, а кропотливыми и усердными усилиями властей последнего к середине 1990-х годов разрушились все надежды на сохранение широкой коалиции, созданной в 1991 году против Багдада. Никакие санкции правительство Саддама Хусейна вроде бы не беспокоили; они тяжким бременем легли на его подданных, но их вполне можно было перетерпеть за счет контрабандного ввоза товаров, необходимых иракскому режиму. Ирак оставался крупным продавцом нефти на внешнем рынке, и за счет поступлений валюты из данного источника удалось несколько восстановить его военный потенциал, тогда как никакого надежного контроля над производством в этой стране оружия массового уничтожения в соответствии с решением ООН не осуществлялось. Американские политики находились все так же, как всегда, далеко от достижения собственной принципиальной и очевидной цели свержения режима, даже когда (при поддержке одних только британцев) они опять в декабре 1998 года четыре ночи подряд вели воздушные налеты на Багдад, ничего при этом не добившись. Можно вполне определенно судить, как отразилось на американском престиже появление подозрений по поводу выбора времени нанесения воздушных ударов по Ираку, пришедшихся на слушания в Вашингтоне в связи с импичментом, грозившим Клинтону, мировое внимание от которого желательно было отвлечь на что-то еще.