Книга Девятьсот восемьдесят восьмой - Роман Казимирский

Девушка ожидала увидеть что-то особенное и была удивлена, когда лицо ее гостя оказалось самым обычным, если не считать шрама на щеке. Тем не менее, она сразу обратила внимание на то, что глаза мужчины были необычайно живыми и внимательными — приглядевшись к нему, Лада решила, что перед ней человек незаурядного ума.

— Как мне обращаться к тебе, священник? — обратилась она к мужчине, который также с интересом рассматривал ее.

— Чем тебя не устраивает Кирилл? — удивился он.

— Давай не будем играть в игры, заметано? — Лада ввернула словечко, услышанное во время путешествия, и с удовольствием заметила, как у собеседника вытянулось лицо. — Мне прекрасно известно, что ты такой же церковник, как я — княгиня. Так к чему нам ходить вокруг да около?

— Кто ты такая, черт возьми? — прищурился историк.

— Со мной все просто, — отозвалась девушка. — Меня зовут Лада, я местная, в отличие от тебя. Да, и еще я родилась в это время. Видишь, я говорю с тобой откровенно. Может быть, и ты ответишь мне тем же?

— Пожалуй, — подумав, ответил ученый. — Мое настоящее имя — Марсель. И в том, что я не из этого времени, ты тоже права. Вот только я понятия не имею о том, откуда тебе все это известно.

— Это долгая история. И не слишком интересная. Могу только сказать, что мы, волхвы, знаем о тебе почти все. И это благодаря нам ты очутился здесь. Понимаю, что это может тебя возмутить, но у нас не было выбора. Все мы лишь пылинки — и движемся в ту сторону, куда нас несет ветер времени.

— Ты говоришь странные вещи, — нахмурился Марсель. — Волхвы?! Впрочем, неважно. Скажи лучше, зачем все это. И почему вам вдруг понадобился именно я?

— Этого я не знаю, — честно призналась девушка. — Наверное, дело в твоей внешности — ты похож на Кирилла. К тому же шрам…

— Я получил его уже здесь.

— Скорее всего, получил не случайно.

— Даже так?

Ученый, привыкший считать, что сам контролирует собственную судьбу, если не считать случая с перемещением во времени, который до этого момента казался ему лишь итогом странного стечения обстоятельств, внимательно посмотрел на свою собеседницу и понял, что та не лгала. Это неприятное открытие заставило его по-новому взглянуть на происходящее. То, что он оказался здесь и сейчас, было результатом чьей-то воли, и Марсель вдруг почувствовал себя жалким и ничтожным. Однако это ощущение было мимолетным, и уже в следующий момент историк взял себя в руки. Он сам не мог понять, что именно взыграло в нем: мужская ли гордость или простое упрямство — да это было не так уж и важно. Нахмурившись, Марсель с неприязнью взглянул на девушку и дернул головой куда-то в сторону:

— То есть всю эту кашу вы заварили? Мой шрам — черт с ним, переживу. Я и без него красавцем не был. А Кирилл? Его смерть тоже на вашей совести? И то, что Владимир, этот полоумный князь, сейчас вытворяет — все это тоже часть дьявольского плана? Какое же место мне отведено? Я должен сдаться и отступить? А дальше что? Отправите меня домой, словно ничего не случилось? И куда я вернусь? В какую реальность? И, главное, как мне дальше жить?

— Как много вопросов…

Лада поморщилась не только от напора собеседника, но и оттого, что признавала обоснованность его претензий. Она и сама не знала всех ответов, к тому же ее так же, как и поддельного священника, не устраивали некоторые способы, к которым прибегал ее учитель. Тем не менее, она помнила о своей миссии и поэтому постаралась объяснить происходящее — не только Марселю, но и самой себе.

— Кашу заварили мы, отпираться не стану. Но на то есть свои причины. Кирилл… Я не знаю. Честное слово! Возможно, это было его судьбой — сгинуть. Никто не может сказать с уверенностью, кто, на самом деле, должен был доехать до Киева. Возможно, если бы не было тебя, то кто-то другой занял бы твое место. И — да, Владимир дал тебе тот ответ, который я вложила в его уста.

— Но зачем?! — воскликнул ученый, которому происходящее напоминало дурной сон. — Ты ведь лишаешь Русь ее истории, неужели вы все этого не понимаете?

— Не лишаю, — уточнила девушка. — Исправляю. Дарю ей то, что будет для нее лучше.

— С чего ты взяла, будто знаешь, что будет лучше для нее?

— Я была в вашем мире, — Лада взглянула прямо в глаза своему собеседнику, и тот увидел, что ее зрачки расширены, как у фанатика, свято верящего в верность каждого своего поступка. — Люди в нем несчастливы. Решение, которое должен был принять князь Киевский, ни к чему хорошему не приведет. Мы, волхвы, сохраним нашу землю для будущих поколений.

— Вот уж… — Марсель развел руками в стороны, не сразу найдясь, что ответить на подобное заявление. — Надо же, свалились на мою голову. Да что ты можешь знать о пространстве и времени, девчонка? Существует такое количество вариаций, что никто не может сказать, как обернется то или иное изменение. Любой поступок имеет последствия. Результат крещения Руси нам известен, но с чего вы, умники, взяли, будто без него будет лучше?

— Род… — начала было девушка, но ученый перебил ее:

— Я понял, кто вы такие. Язычество, верно? Пантеон славянских богов. Род, Сварог, Макошь, Велес — знаю, знаю. Хорошо, допустим, вы сможете не впустить христианство, и что дальше? Думаете, соседи позволят вам вот так просто сидеть у себя в лесах и водить хороводы? Ха-ха, как же, держи карман шире! Даже не мечтайте! Сожрут вас вместе с вашими истуканами — и не подавятся.

— Ты недооцениваешь нас, — Лада плотно сжала губы и теперь напоминала ученому упрямую студентку-первокурсницу, которая, несмотря ни на что, доказывала ему какую-то сумасшедшую теорию, вычитанную в интернете.

— Как раз наоборот, — ответил он, с сожалением глядя на девушку. — Я вижу, что вы ошибаетесь. Намеренно или по незнанию — не важно. Подобное вмешательство в историю может разрушить все. Вы собственными руками создаете монстра, хотя сами об этом даже не догадываетесь.

— А если ошибаемся не мы, а ты? — с вызовом вскинула голову жрица. — Как ты можешь быть уверен в своих словах?

— Я, в отличие от вас, не только видел будущее, но и жил в нем, был его частью — и оно не такое плохое, как вам могло показаться. Ты мыслишь категориями одного государства. Смотри шире. Религия — это всего лишь этап развития, который должен пройти каждый народ. Вытащишь эту составляющую, и вся конструкция может рухнуть.

— Если эта конструкция с изъяном, мне ее не жалко, — возразила девушка.

До Марселя вдруг дошло, что собеседница не слышит его. Возможно, он с самого начала неправильно повел разговор, однако уже поздно было исправляться — Лада утвердилась в своей позиции из детского упрямства, убедив себя в ее верности, и даже если у нее изначально были какие-то сомнения, то теперь от них не осталось и следа. Перед ним сидела убежденная в собственной правоте совсем молоденькая девушка, по иронии судьбы державшая в руках поводья взбесившейся лошади. Нужно было срочно что-то предпринимать. Но что? Он не имел в рукавах никаких козырей. Разве что… Вспомнив о том, какими глазами Лада смотрела на князя, ученый подумал, что, возможно, у него еще есть шанс.