Книга Пятно - Владислав Вишневский

В детали операции авторитет, конечно же, не вникал, не его уровень, часть доклада пропустил мимо ушей, заворожено смотрел на рулоны. Не терпелось взглянуть на тридцать-сорок своих миллионов Евро. Изнаночной холщёвой стороной добыча не производила впечатление драгоценной дороговизны, если древней стариной только… Но его молодые «министры» просто онемели, когда Владимир Петрович позвал их взглянуть на «товар». Им он сказал, что получил их в дар из-за бугра, от друзей фирмы. «Министры», конечно же, догадались каким образом картины попали в руки Владимира Петровича, но, раскатав их на полу, восхищённо восклицая, смотрели на полотна, разглядывали подписи художников, даты написания, штампы и печати экспертов и экспертиз.

— О, смотрите, смотрите… подпись ГригМясоедов… «Лесной ручей», а это…

— А это Фёдор Бруни. «Вакханка поящая Амура». Слушайте, что-то не то. Голова вакханки мне кого-то напоминает…

— Это новодел. Голова Рождественской, я её узнал. Она такие картины подделывает… За деньги. А вместо лица «Амура» пацан, её сын, наверное. Подделка.

— Понятно. В сторону.

— А это Сведомский, «Юлия в ссылке».

— И вот тоже Сведомский, «Мессалина». Красиво. Я бы такую купил…

— Ага, купишь такую. Она бешеных денег стоит. И вообще, я знаю, такие картины ни покупать нельзя, ни продавать, они в каталоге «Сотбис» числятся…

— Грязные, что ли? — Спросил Владимир Петрович, и сам же ответил. — А мы отмоем их, и все дела. Не в Третьяковке же они будут висеть, а… — понимающе развёл руками.

— Ух, ты, смотрите какой качок, — восхитился Жора-Хруст. — Зверя какого-то…

— Нет, это… это «Геркулес выводит цербера из преисподней». — Взглянув, поправил Лёня Чурилов.

— Из крытки что-ли? — через плечо заглядывая на ползающих по полу перед картинами «министров»… Кстати, «министра юстиции» среди них не было. Похоронили. Ивана Петровича Потёмкина. Как положено, с отпеванием, с почестями, словами… Девять дней ещё не прошло. По документам ментов, — Владимиру Петровичу передали копию заключения, — не в положенном месте пострадавший переходил улицу, зазевался, попал под колёса фуры. Случайность. Место не освещено. Водитель — дальнобойщик — не виноват. А пострадавший, гражданин Потёмкин Иван Петрович, 1981 года рождения, временно безработный… был с запахом алкоголя. Заключение судмедэкспертов прилагается. Допросив свидетелей и водителя, следователи уголовное дело закрыли, а милиция обещала инициировать перед местной депутатской комиссией проведение освещения данного участка трассы хотя бы на двести-триста метров. За последний месяц, третья потеря в фирме. Серьёзная. В ближайшее время вряд ли восстановимая. Это о Потёмкине, «министре юстиции», молодом адвокате. О двух своих бывших командирах бригады бойцов он не расстраивался. Таких найти — раз плюнуть, а вот такого как его Потёмкин… Тут годы нужны, время. Командиром над боевиками пока назначил Жору-Хруста. Хотя, какой он командир, но, как говорится, нет королевы — сойдёт и кухарка. Да, жаль, жаль! Ничего не поделаешь, такова жизнь. Мелькала у Владимира Петровича порой подозрительная мыслишка, что это менты подстроили, что хотят развалить его воровское сообщество, но «чистота» гибели трёх его нужных кадров, успокаивала. Менты так чисто работать не могут, думая, говорил он себе. Уж о конкурирующих воровских сообществ речи быть вообще не могло. Уровень не тот, почерк не тот… Да и Шаман, Шнур и другие, даже Гурген-Тбилисский прислали соболезнования. Нет, не могли они. Не могли.

— Нет, тут голова Баринова, один в один. Я его хорошо помню. А тело не его. Это точно.

— Ребята, а эти картины конца XIX, начало XX. Это… Это…

— Смотрите, смотрите, а это женщина с лимоном, обнажёнка… Некрасивая. 1932 год. А.В.Шевченко.

— И вот… Кончаловский. Кончаловский!! П.П. Пейзаж. Гора какая-то. Древняя. 1913 год.

— А вот…

— А это…

— И тут…

Остальные картины представляли в основном женщин. Голых, обнажённых.

Владимир Петрович так и сказал Шаману.

— Он что, онанист что ли у тебя? — Спросил Шаман.

— Кто?

— Ну этот, продавец твой. — Ответил Шаман.

— С какой это стати он мой? Он не мой. Или ты подкалываешь?

— Картины все про баб и голых, ты говоришь.

— А-а-а, не только. Есть и… пейзажи, натюрморты. Но натюрмортов вообще мало. Чуть-чуть.

— Значит так, дарагой, если картины настоящие, я их куплю. У меня как раз есть немного свободных деньжат. Есть парочка знакомых экспертов. Пусть «понюхают» товар со всех сторон, поцарапают краску там, где-надо, в свои лупы-залупы… О, извини, брат, я слышал, что для твоего слуха это уже западло. ты уже по-нашему не… — Видя, что Владимир Петрович нахмурился, поторопился закончить мысль. — Короче, пасмотрят, справочку успокоительную для убедительности мне выпишут. А я зелень в еврики пока поменяю. Или тебе зеленью отдать, по курсу?

— Меняй-меняй. У тебя больше своих чейндж-менялок. Я тебе доверяю.

Хмм, доверяет он, широко улыбаясь, подумал Шаман, обязательно проверит бабло, скотина. Он бы сам, точно так сделал.

— Спасибо, дарагой, как скажешь. — Ещё шире разводя в стороны руки, заверил Шаман.

На дополнительно возникшую тему, у двух авторитетов, ушло не больше ещё одного часа, ещё одной бутылки «Хванчкары», Владимир Петрович допил початую бутылку «Путинки».

И всё это без стрельбы, что охраннику было удивительно, и без трупов…

Когда обе машины одна за другой исчезли вдали за поворотом, охранник опустил шлагбаум, опустил руку от форменной фуражки, и перекрестился… Вроде обошлось!

41

Дом и квартиру Платона Ивановича сыщики нашли не сразу. В поисках указанных ориентиров прошли почти всю центральную улицу. Думали — рядом. Пошли пешком. Оказалось… Нет, что касается мусорных баков, они изредка попадались, но в основном в стороне, за одноэтажными серыми жилыми домами. Попадались и автобусные остановки. Много было парикмахерских салонов, салонов связи, несколько филиалов различных коммерческих банков, хлебных киосков, пекарен изготовления лепёшек, шаурмы, других прочих бытовых услуг. Своей разномастной архитектурой, центр городка напоминал яркий цирк-балаган, который на время захватил территорию для своего представления.

Резко контрастировала со всем этим балаганно-неправдоподобным, возведённое ещё в советские времена, обширное четырёхэтажное ухоженное здание городской мэрии или главы местной управы с непременным красным флагом и барельефом головы В.И.Ленина на фронтоне, словно кокарда на фуражке. Напротив мэрии, через площадь, на таком же расстоянии, автобусная станция и железнодорожный вокзал в окружении множества торговых палаток, выцветших и разномастных… Вокруг всего этого суетилась масса народу. Шумная, крикливо-говорливая, братская, торговая толпа.

Но, всё это осталось позади… Следователи искали почту.