Книга На крыльях надежды - Барбара Картленд

— Почему это тебя так интересует?

— Я хотел знать.

Ее пронзило внезапное подозрение.

— Почему ты хочешь это знать? — настаивала она.

Он не отвечал долгие минуты, затем угрюмо сказал:

— У меня есть причины.

— Джимми! — закричала Лорна. — Ты же не замышляешь… какие-нибудь… глупости?

— Я не знаю, о чем ты говоришь, И почему я не должен что-то замышлять? — противоречиво говорил он.

— Ох, Джимми, не говори так! Объясни мне, ты меня пугаешь.

Лорна задрожала; она чувствовала беспомощность и бессилие, глядя на этого чужого человека. Он лежал в постели, лицо его ничего не выражало. Он имел так мало общего с тем, кого она знала раньше.

— Джимми! — почти заплакала она.

— Скажи мне правду, настоящую правду — я хочу знать. Нет никакой надежды, никакой?

— Ты о своих глазах? — промямлила Лорна. — Я не знаю. Мы надеемся…

— Надеетесь! — прервал Джимми. — Не рассказывай мне! Не пытайся представить мое положение в лучшем свете, чем оно есть на самом деле! То, что другие люди страдают, никогда не станет для меня утешением. Позволь мне лучше умереть, и поскорее. Я не смогу это вынести!.. Я хочу умереть, говорю тебе!

Лорна чувствовала беспомощность. Она стояла молча, и слезы медленно катились у нее по щекам.

— Давай, — горько подгонял ее Джимми. — Можешь придумать еще какие-нибудь убедительные аргументы?

— У тебя будет музыка, — сказала Лорна, — музыка, радио и…

Джимми снова прервал ее.

— Радио! — с издевкой сказал он. — Да, нам останется только оно! Достойное уважения Би-би-си придет к нам собственной персоной. Я поздравляю тебя, моя дорогая, с оригинальным вкусом! Я буду учиться ценить это долгие годы, пока мы будем вместе.

Его грубое ехидство ранило Лорну и причиняло ей боль; она была рада, когда наконец пришла сиделка и прервала их разговор. Она нежно попрощалась, но, когда вернулась в Маунтлей-парк, у нее в ушах стояли последние насмешливые слова Джимми.

Последующие недели принесли Лорне много мук и несчастья. Она подозревала, что, когда ее не было, Джимми лежал и обдумывал злые слова, которые сможет сказать ей, чтобы причинить как можно больше боли.

В конце концов наступила кульминация. Лорна выбежала из палаты Джимми после особенно безобразной сцены по своей душевной жестокости. Пожалуй, это была самая ужасная ссора за последние две недели. Когда она добралась до выхода из холла больницы, все чувства, которые она так долго сдерживала, внезапно нахлынули на нее. Она задохнулась от рыданий, и мир вокруг нее почернел. Лорна чувствовала, что опускается в какую-то бездну, из которой уже не сможет подняться.

Она открыла глаза и поняла, что лежит на диване в консультационном кабинете. Ей дали нюхательную соль, и после непродолжительного разговора с врачом она ушла из больницы.

Когда она вернулась в больницу на следующий день, шел дождь. Воздух был влажным и туманным; в ветре, который дул с востока, чувствовались робкие предвестники первых осенних холодов. Лорна была довольна, что надела теплое пальто.

Джимми ждал ее, он сосредоточенно прислушивался. Лорна уже научилась узнавать по наклону его головы, когда он был готов выдать несколько новых жестоких оскорблений, которые вертелись у него на языке.

— Какая противная погода, — сказала она, когда медсестра вышла из комнаты. — Боюсь, лето кончилось.

— Лето счастливых воспоминаний, — презрительно усмехнулся Джимми. — Лето, когда мы встретились и…

Лорна прервала его:

— Джимми! Я хочу кое-что сказать тебе, и ты должен выслушать. Во-первых, я люблю тебя. Я всегда любила тебя с тех пор, как впервые встретила. Теперь, когда случилась эта беда, я люблю тебя еще больше, хочу строить счастливую жизнь с тобой вдвоем. Это будет трудно для тебя и, возможно, для меня тоже; но мы сможем сделать это — я знаю, мы сможем! — Ее голос сорвался, но она храбро продолжила: — В последние недели мне было страшно: я начала подозревать, что не тот человек, который нужен тебе в жизни Вчера я упала в обморок, когда ушла от тебя. Мне было стыдно, что ты расстроил меня до такой степени; но врач сказал мне несколько слов, заставивших меня отнестись к этому по-другому.

Она помолчала, Джимми сосредоточенно слушал.

— Сегодня утром я съездила в Лондон на утреннем поезде и показалась гинекологу, которого порекомендовала твоя мама. Срок еще слишком маленький, чтобы определить точно; все же он считает, что у меня будет… ребенок.

Джимми протянул руки и крепко-крепко прижал к себе Лорну. Он заговорил отрывисто, слова наталкивались друг на друга, перемежались быстрым дыханием и были больше похожи на рыдания.

— Моя дорогая… моя любимая… моя Спелая Вишня… прости меня…

Когда они немного успокоились, она положила голову ему на плечо и сказала:

— Теперь мы можем строить планы. Врачи разрешат забрать тебя отсюда через неделю.

— Через неделю? — повторил Джимми, затем его руки крепко обняли ее. — Я боюсь отсюда выходить. Ты будешь меня стыдиться.

— Этого никогда не будет.

— Я хочу быть с тобой вдвоем. Не могу ехать в Маунтлей и встречаться с тамошними обитателями.

— Тогда мы не поедем в Маунтлей, — сказала Лорна нежно, как могла бы говорить с испуганным ребенком. — Мы поедем куда-нибудь, где тебе понравится. Вся Англия в нашем распоряжении. Мы снимем коттедж в деревне, где-нибудь в тихом месте.

— Но до тех пор, пока мы его найдем, — медленно сказал Джимми, — мы сможем остановиться в доме викария. Я не возражаю против того, чтобы туда поехать. Мне хочется побыть с детьми и твоим папой.

Лорна вскрикнула от радости:

— Тебе правда этого хочется? Хочется поехать ко мне домой?

Джимми улыбнулся и крепко прижал ее к себе.

— Мы поедем домой, дорогая, — нежно сказал он.

Глава 21

— Вот — последняя диванная подушка готова! Мужчины сейчас придут, а уже все сделано! — кричала Бет. — Выглядит весьма впечатляюще, правда, Пеке?

Она окинула взглядом преображенную гостиную.

— Расскажи мне об этом, — тихо попросил сидящий у камина Джимми.

Бет пробежала через комнату, села на ручку его кресла и положила руки ему на плечи:

— Это просто великолепно! Значит, так: материал — лен кораллового цвета в цветочек на софе и стульях, такие же шторы свисают до пола. Мы никогда не могли позволить себе такое раньше!

— Мы и сейчас не можем себе их позволить, — сказала Пеке, она лежала на софе, — мы не смогли бы накопить достаточно талонов и за сто лет. Если бы не Мюриель, нас продолжали бы окружать лохмотья и заплатки!