Книга Охота на клона - Фрэнсис Пол Вилсон

Презрительный смех Броуда звучал как-то неуверенно — совсем как мой, когда она мне поведала свою мечту.

«Броуд. На другие планеты! Маленькая идиотка! Что вы имели в виду?

Джин. Я имела в виду солнечный свет, свежий воздух и будущее для них. В других мирах очень нужны крепкие, полноценные люди. С ними там будут обращаться как с настоящими. Там им не придется жить в системе канализации и в шахтах метро!»

В баре вдруг стало тихо; Броуд помолчал и оглянулся на своих помощников, которые не попали в кадр. Наконец он заговорил.

«Броуд. Вы знаете о том, что завтра же с утра вы подвергнетесь процедуре стирания памяти?»

Вдруг я услышал, как кто-то изумленно ахнул. Док подошел ко мне. Челюсти у него были плотно сжаты.

А на экране Джин лишь печально кивнула.

«Джин. Я знаю. После того как мне сотрут память, я забуду всех моих детей. Я снова стану работать в Дайдитауне на Неда Спиннера. Детям от меня больше не будет толку. Но, мистер Броуд, сэр…»

Она подняла на него взгляд, и ее большие голубые глаза сверкнули в ярком свете ламп в комнате для допросов.

«Скажите, пожалуйста, вы не могли бы что-нибудь сделать для них? У вас огромная власть. Не могли бы вы помочь им начать где-нибудь достойную жизнь? Я ведь уже не смогу…»

Из-за стойки послышалось громкое сопение. Я поднял голову и увидел, как Минн утирает глаза. Я даже не подозревал, что она способна пролить хоть одну слезинку. Она наградила меня сердитым взглядом, смысл которого заключался в словах: «Не смотри на меня!» — и я отвернулся. Огляделся по сторонам. Заметил смущенных Дока и завсегдатаев. Однако не по себе было не всем, и даже не большинству. В этом месте собрались стойкие люди. Однако Джин можно было верить — она находилась под действием сыворотки правды. На пару мгновений даже Броуда проняло. Потом черты его лица вновь застыли.

«Броуд. Это невозможно. Мы…»

Картинка перекосилась, искривилась. На экране заискрилось разноцветное конфетти. Потом появилась дикторша седьмого канала. Ее овальное безбровое лицо бодро улыбалось.

«У нас возникли технические затруднения…»

Ее лицо сменилось разноцветным конфетти, но тут же показалась сцена изгнания беспризорников несклонными к сантиментам «осами». За кадром послышался напряженный голос четвертого:

(Шум, треск.) «Позвольте мне закончить! Вот как они сегодня обращались с детьми! Завтра может быть еще хуже! Сделайте что-нибудь с Венди! Позовите своих…»

Снова конфетти, снова седьмая со своим вкрадчивым голосом:

«Вот и все. Все проблемы решены. Вы смотрите Информпоток; говорит диктор седьмого канала. Выпуск новостей…»

Мы ждали, не появится ли снова четвертый; однако его, видимо, отключили на всю ночь. Или насовсем. Совершенно ясно, что четвертому пришел конец. Придется им создать новое лицо на замену. Это нетрудно. Ведь четвертый — всего лишь компьютерная программа.

Но что будет с Ламом? Аррел Лам — живой человек. Что они сделают с ним?

— С каких пор четвертый превратился в клонолюба? — спросил кто-то в центре зала. Я огляделся и понял, что говорил Грег Халлоу. Славный малый, но часто впадает в крайности.

— Точно, — присоединился к нему другой. — Ради чего он делает из мухи слона?

— Наверное, решил, что на следующем референдуме мы проголосуем за предоставление прав клонам! — заорал кто-то еще.

В зале послышались редкие смешки.

— Не вижу ничего смешного в том, что красивой женщине сотрут память, — сказал Док.

— Не женщине, Док! — возразил Халлоу. — А клону! Клону!

Док раскипятился:

— Она сделала для беспризорников больше, чем любой из моих знакомых!

— Беспризорники — это беспризорники, а клоны — это клоны, — заявил Халлоу. — Так оно было всегда, так есть и так будет! Не нужно раскачивать лодку.

Халлоу озвучил мнение многих — и не только тех, кто ходит к Элмеро.

— Мы знаем, Док, ты старый клонолюб, — крикнул кто-то, — но мы все равно тебя любим!

В зале закипел жаркий спор. Мне не было интересно, что они скажут, поэтому я вышел.

Полетел домой. Эм-Эма там не было, только Игнац. Я устал; мне было одиноко и грустно. Вот когда я с удовольствием подключил бы дискетку. Но даже такое невинное удовольствие отныне мне недоступно. Я чувствовал себя готовым взорваться ядерным зарядом. Интересно, с чего бы?

Я плюхнулся на кровать и стал слушать, как плавятся у меня мозги.

Сон долго не приходил ко мне.

XIII

Когда зажужжал домофон, я уже давно не спал. Я просмотрел массу граффити в Информпотоке. Одно из самых простых: лицо Джин и голос за кадром:

«…чтобы она стала современной Жанной д'Арк. Не допускайте этого!»

Отвернувшись, я увидел за дверью двух копов, которые нетерпеливо переминались с ноги на ногу. Внутри у меня все сжалось.

— Администратор Броуд хочет видеть вас немедленно, — заявила внушительных размеров женщина-«оса», как только раздвижная дверь отъехала в сторону.

— И вам доброе утро, — отвечал я. Только сейчас я понял, что всю ночь пролежал в том же комбинезоне, в котором ходил вчера. — Не возражаете, если я сперва переоденусь?

Она схватила меня за руку и выволокла в коридор.

— Сказано — немедленно!

Я не стал возражать, вырываться. Все равно против них у меня никаких шансов. Мы вылетели прямо на крышу, пересели во флитер и понеслись прямым ходом к Пирамиде — на большой скорости, по выделенной правительственной трассе. Значит, я действительно срочно понадобился Броуду!

Пирамида сверкала золотом в лучах восходящего солнца. Когда мы сели на одну из посадочных площадок, я увидел внизу толпу народа.

Вся площадь перед Пирамидой и все пространство вокруг нее были заполнены людьми. Буквально яблоку негде было упасть. Кажется, там и вздохнуть нельзя было в тесноте. Очереди тянулись к Пирамиде со стороны темных боковых улиц, похожих на туннели. Словно миллион термитов роились вокруг гигантских сот.

— Ну и ну! — воскликнул один из «ос». — Их даже больше, чем раньше!

Я заметил, как мои сопровождающие озабоченно переглянулись. Они забеспокоились. Их учили наводить порядок в толпе, но я уверен, что до сих пор ничего подобного им видеть не приходилось. Впрочем, как и другим землянам.

— Неужели они все беспризорники? — спросил я.

Коротышка полицейский, мужчина, повернулся ко мне:

— Все началось с беспризорников — они толпятся у входов. Мы не пускаем их в комплекс. Но сейчас в толпе по большей части настоящие. Взрослые.