Книга Великое зло - М. Дж. Роуз

– Как ему удалось?

– Скоро увидишь.

Дорога оборвалась. Перед ними простиралось море. Справа от скопления скал, возвышаясь над ними, сама похожая на скалу, стояла башня. Если бы не прорезанные в толще ее стен окна, сходство было бы полное.

Сбоку от входной двери висела табличка из позеленевшей меди: «Галерея Гаспар».

Тео открыл дверь. В прихожей не было экспонатов, только вычурный стол с прозрачной столешницей и алюминиевый стул. Справа находилась лестница, ведущая наверх, слева – вниз. На втором этаже висели картины, броскостью красок притягивая взгляд. Внизу – что-то в рамах и под стеклом. Пахло, как обычно пахнет в картинных галереях: реставрационными работами, багетом, опилками, масляными красками, лаком, олифой и смолой. И древесным запахом старой бумаги.

Забытые сокровища ждали, когда за ними придут.

– Живопись и скульптура наверху. Внизу – наша коллекция печатной продукции: плакаты и карты. Так сказать, помощь евреям.

– Не поняла.

– Дед брал картину, вынимал из рамы, сверху накладывал карту, вставлял в новую рамку и вешал вон там, внизу. И в «Лесных ручьях». Еще несколько штук висели в банке. Старые карты острова были никому не интересны.

Жас прошлась по всем трем залам нижней экспозиции, рассматривая экспонаты.

– А сейчас? Под картами что-то есть?

– Нет. Когда война закончилась, дед перенес картины отсюда в хранилище банка, рассчитывая вернуть владельцам… – Тео остановился перед шкафом с картотекой. – Карты за какой период нам нужны?

– Письмо датировано тысяча восемьсот пятьдесят пятым годом. Тогда, скажем, период с пятидесятого по шестидесятый.

Тео присел, открыл один из ящичков и извлек шесть карт. Разложил на длинном дубовом столе. Печатными оказались только две из них; остальные были вычерчены и раскрашены вручную.

– Твой дедушка вернул все сохраненное?

Тео покачал головой.

– Примерно половину. К окончанию войны на острове уже многих не осталось. Переехали, не дожили. Погибли во время Холокоста. Записи о хозяевах не сохранились. Ведь требовались неопровержимые доказательства права владения. Собственно, так я и познакомился со своей женой. Она занималась реставрацией картин и приехала на остров по поручению клиента, потом осталась поработать, а потом…

Он резко оборвал себя, склонился над картами и принялся рассматривать их с подчеркнутым вниманием. То ли нашел что-то интересное, то ли прятал глаза.

– Тяжело? – спросила она.

Тео кивнул и все-таки посмотрел на нее. В глазах плескалась боль. Он почти не упоминал о жене. И если б Малахай не рассказал ей о несчастном случае, Жас не знала бы, что и думать.

– Спасибо, что приехала.

Чем бы ни закончились ее поиски наследия друидов, Жас была рада, что решилась на эту поездку. Это правильно: оказаться здесь рядом с Тео, с человеком, точно так же заблудившимся в своей жизни, как и она в своей. Странная связь, соединявшая их много лет назад, когда он был угрюмым подростком, никуда не делась. Она не очень понимала, что собой представлял теперешний Тео, но когда-то они начали помогать друг другу. Может быть, сейчас, вместе, они справятся и завершат работу.

– Ладно, давай взглянем, – сказала она. – Если на старых картах имеется такое название, надо будет просто наложить поверх новую карту.

Несколько минут они сосредоточенно искали.

– Вот, например. «Чертова Дыра», – прочитала Жас. – Это что такое?

– След от метеорита. Раньше назывался Спиральной пещерой. Тридцать метров в ширину и шестьдесят в глубину. В тысяча восемьсот пятьдесят первом году здесь потерпело крушение судно. К берегу прибило носовую фигуру. Ее вырезал местный скульптор, в образе дьявола, отсюда такое название. Это первое, что пришло мне в голову после прочтения письма. Но как ни печально, там Гюго ничего не мог спрятать. Надо карабкаться на скалы, очень трудный путь. Не забывай, Гюго к тому времени было за пятьдесят.

Десять минут внимательного изучения.

– А вот погляди. – Жас ткнула в очертания береговой линии на вычерченной вручную карте. – Похоже на рог, как ты думаешь?

Тео присмотрелся.

– Ну… может быть. Но один рог еще не означает Люцифера, согласна?

Жас вздохнула.

Четверть часа.

– Старинные карты мало отличаются от современных, – наконец признал Тео. – Жалко, хорошая была идея…

Жас тоже расстроилась, но не хотела сдаваться.

– Если мы чего-то не видим, это вовсе не означает, что этого нет.

– Здесь слишком много пещер, большинство не исследованы. Ну почему он не подсказал Фантин хотя бы направление!

– Фантин знала, где именно они бывали вместе. Она знала, где искать.

Жас встала, потянулась и подошла к окну. Сверкающее солнце отражалось в сверкающей воде.

– Ты знаешь, где Виктор Гюго жил на острове?

– «Марин-Террас». Дом не сохранился. Там теперь большой многоквартирный комплекс.

– Оттуда можно попасть к морю?

– Ты на Джерси. Здесь можно попасть к морю откуда угодно.

– Давай посмотрим? Пройдем от места, где стоял дом, в сторону берега. Может, заметим что-нибудь.

– Я уже смотрел. Но, конечно, давай сходим. – Тео взглянул на часы. – Надо дождаться отлива. Иначе в некоторых местах не пройти и к пещерам не подобраться – там вход открывается только в отлив. А пока – пообедаем? Поблизости есть несколько приличных ресторанов. Сейчас предупрежу ассистентку.

Он позвал:

– Саманта!

Средних лет блондинка вышла из коридора второго этажа и перегнулась через лестничные перила.

– Мы уходим.

Они сели в машину и отправились в Сент-Хелиер, в сторону Королевского яхт-клуба.

Ресторан оказался более чем приличным. Жас заказала лосося на гриле, а Тео обошелся гамбургером. Оба пили эль. Когда им принесли заказанное, порог перешагнул улыбающийся Эш Гаспар. Увидел Тео и нахмурился.

Тео заметил брата, когда тот подошел почти вплотную. Увидел и настороженно замер. Жас почувствовала, что от него запахло страхом.

«Аромат страха» – на его создание они с Робби потратили больше всего времени. «Аромат верности» и «Аромат страха» – это было самое трудное. Робби считал, что он вообще не должен содержать запах страха: только запах воздуха на крыше того дома, где они жили. Но именно это ей и хочется воссоздать, твердила брату Жас. Она никогда в жизни не испытывала большего ужаса, как когда чуть не упала с крыши на мостовую. Пока брату не удалось схватить ее и втащить обратно, она думала, что все, конец. В тот день Робби спас ей жизнь. Не фигурально, в прямом смысле. А в переносном – спасал много раз.