Книга Флирт и ревность - Джейн Донелли

— Спасибо.

— Пожалуйста, — произнес Джордж. Уходя, он сказал: — Фиона со мной не согласна. Она считает, что Лэнгли — человек, на которого можно опереться.

— А ты думаешь, она не права?

— Я это знаю, — сказал Джордж. — Если бы она сама вышла замуж за Лэнгли, то разбила бы ему голову кочергой в первый же месяц их совместной жизни.

После ухода Джорджа Сайан взяла корзинку для мусора и стала бросать в нее осколки глиняной головы Джосса Эннермана. Особенно грустно ей стало, когда в корзинку полетел кусок его рта. Ей жалко было с ним расставаться. Она подумала: «Завтра же начну все сначала. Я сделаю все заново».

Она позвонит Эннерману, объяснит, что произошел несчастный случай, но она уже работает и скоро у нее будет для него кое-что новое.

Она много думала о том, что рассказал ей Джордж. И чем больше она обо всем этом рассуждала, тем более вероятным ей это казалось.

Милый Лэнгли, со своим обаянием, своим сочувствием и своими нуждами. Ему нужна была забота, ласка, и для большинства женщин этого было бы достаточно. Но Сайан знала свой независимый дух и понимала, что однажды придет день, когда Лэнгли будет требовать от нее невозможной помощи, день, когда он уже будет полностью опираться на нее во всем, как нежный вампир, потихоньку сосущий из нее жизнь.

Поэтому, что бы ни случилось завтра, она должна проявить твердость. Ей было жаль, что все так получилось. Ей хотелось жить здесь и дальше, работать в салоне, а по вечерам лепить в своей комнате, рядом с комнатой Нелл. Но теперь это зависело от Лэнгли. Если он сделает это невозможным, она немедленно уедет.

В любом случае, она считала, что сейчас ей нужно немного отдохнуть. Она позвонила миссис Григгс, и та немедленно пригласила ее в гости. Она вытащила свой чемодан, положила туда кое-что из вещей и оставила его открытым, прислонив к стене, чтобы потом положить остальные вещи, когда планы ее станут более определенными.

После звонка она заглянула к Фионе и Джорджу, чтобы сказать им, что уезжает. Джордж дымил своей трубкой, а у Фионы был мученический вид. Муж сказал ей некоторое время назад: «Оставь Сайан в покое», и Фиона старалась занять чем-нибудь свое время — она выжидала, пока Джордж спустится вниз, чтобы взять в лавке еще табаку, который ему непременно понадобится, если он намерен курить трубку и дальше, и тогда Фиона сможет кинуться наверх в комнату Сайан, посмотреть, как она.

Когда Сайан заглянула к ним, Фиона с облегчением увидела, что она улыбается. Хотя глаза ее при этом были грустные, все равно Фиона посчитала это хорошим знаком.

— Иди сюда и выпей чего-нибудь крепкого, — предложила она, ласково глядя на Сайан.

— Нет, думаю, мне лучше иметь ясную голову, — сказала Сайан. — Завтра она мне понадобится. Я только что позвонила от вас. — Она рассказала им, кому и почему она звонила, и они оба согласились, что ей сейчас лучше всего на время уехать. Она грустно сказала: — Придется уходить из салона, потому что теперь будет одно смущение и неловкость, если я продолжу там работать.

Джордж хмыкнул, и Фиона строго посмотрела на него.

— Да ты найдешь себе другую работу легче легкого, не сомневайся, — сказал Джордж. — И где-нибудь поблизости, так что сможешь и дальше жить здесь. Я тебе скажу одно: я твоего коня спускать вниз не собираюсь, даже не думай.

Им удалось поднять ей настроение, и Джордж заставил ее позвонить Джоссу Эннерману.

Эннерман сказал, что ждал ее звонка, и спросил, что она имеет в виду под несчастным случаем.

— Статуя упала и разбилась, — сказала Сайан.

Он зарычал и стал изрыгать страшные проклятия, и она продолжила:

— Зато, мне кажется, теперь все мои приоритеты в порядке. Я обещаю, что начну работать по-настоящему.

— Посмотрим, — сказал он. — Барни там?

— Нет, он уехал обратно в Лондон.

Стоя внизу у телефона, она посмотрела вверх, на комнату Нелл. Невозможно было поверить, что Барни там больше нет. Она почти видела его среди теней на верху лестницы.

Когда он отсюда звонил Натали, она случайно услышала, как он ей говорил: «Ты даже не представляешь, как я без тебя скучаю…» Она попрощалась с Джоссом Эннерманом, положила трубку и постояла не двигаясь, а потом снова поднялась к Джорджу и Фионе.

Ей было тоскливо и одиноко без Барни, и в ней ожила странная маленькая боль. Он был такой человек, который может оставить после себя пустоту в сердце. Скоро это пройдет. Наверняка. Должно пройти, потому что все знают, что Барни не вернется сюда еще по крайней мере несколько месяцев. После своего вынужденного житья здесь — может быть, и несколько лет. Ему, наверное, и так с лихвой хватило их тихой заводи, где ничего не происходит, — сколько раз он об этом говорил.

На следующее утро она проснулась в шесть часов, день ей предстоял мрачный. Ей хотелось одного — снова закрыть глаза и забыть обо всем, но придется все равно увидеться с Лэнгли и прожить этот день. Она села в постели и вздохнула.

Она многое дала бы за то, чтобы сегодня Барни был здесь, поблизости, чтобы он хоть немного развеял ее мрачное настроение. Ей очень хотелось сейчас поговорить с Барни.

Она спустилась в пустую лавку, набрала его номер и удивилась, осознав, что помнит его наизусть. Она никогда ему не звонила, но номер, естественно, был в телефонной книге в салоне, и должна была быть причина, по которой именно это сочетание цифр так врезалось в ее память. Может быть, они были связаны с какой-то датой. Должно было быть какое-то объяснение.

Десять минут седьмого утра было немного рановато для дружеской болтовни. Она услышала длинные гудки, пожала плечами и продолжала ждать. Поздно уже было думать о вежливости. Трубку взяла Натали, зевая, назвала номер, словно она только что проснулась, и Сайан положила трубку.

Она вернулась в свою комнату. Вещи уже собраны. Она уедет самое позднее завтра, а сегодня еще должна повидаться с Лэнгли. Потом ей непременно надо будет заехать к Эмили. Она вернется не раньше чем через две-три недели, и за это время она сможет заняться ваянием; а потом надо будет подыскать какую-нибудь другую работу, чтобы хватало на хлеб с маслом и чтобы она могла при этом продолжать заниматься лепкой.

Джордж был прав — ей будет нетрудно найти работу в ближайшем городе, а жить можно остаться у них. Ей нравилось здесь. Ей трудно будет заменить кем-нибудь Фиону и Джорджа, очень трудно.

Она приготовила завтрак, чтобы Фиона и Джордж, спустившись вниз, нашли его уже готовым, и выкинула из печки вчерашнюю золу.

— Да, ты потрудилась на славу, — сказала Фиона, войдя на кухню. — Во сколько же ты встала?

— Час назад или около того. Можно мне с вами сегодня позавтракать?

Она раньше всегда завтракала в салоне, но сегодня утром это было невозможно.

— Присоединяйся, — сказала Фиона. — Для нас это огромное удовольствие. Мы можем завтракать не торопясь, как представители высших кругов.