Книга 419 - Уилл Фергюсон

Джо насупился:

— Ты, что ль, механик? На нефтяников работал на Бонни-айленде?

Ннамди кивнул.

В отбросах возились собаки. Из дверей бара утекала музыка.

— Я эту платформу гоню в Портако, — сказал Джо. — А потом цистерну на север, мимо Абуджи. Там топлива нехватка, хочу подзаработать. Мне нужен механик и второй шофер. Можешь быть тем и другим — отхватишь приличный куш. Чё скажешь?

Редко с неба валятся подобные предложения.

Бригадир бункеровщиков вручил Ннамди пропотевший сверток купюр за подмогу и направился в ближайший бар на поиски «холодного пива и горячих женщин».

Ннамди поразмыслил.

— Куда на север?

— Далеко, — сказал Джо.

— Как далеко?

— Шариатские штаты. Вошел-вышел, очень быстро. Я там задерживаться не люблю. Как-то… неуютно. — Он выудил из кармана тряпицу, обтер шею. — Бывал на севере?

— Дальше Портако не бывал.

— Гораздо дальше. Почти где пустыня. А город называется как крокодил. — Он расхохотался — громко, раскатисто. — Ты ж из Дельты, к крокодилам-то, небось, привык?

— В жизни не видал.

— Я прикидываю, на нефтяную компанию крокодилы стаями вкалывали. — Джо посмотрел на Ннамди. — У меня уж и покупатель слажен. Никому ни словечка, ага?

Ннамди кивнул.

Джо улыбнулся:

— Сказать, куда едем?

— Скажи.

— В Кадуну.

60

Были и другие манифесты, другие лозунги. Но на этом королевской печатью — кровавые отпечатки пальцев. Старейшины крупных ибе и предводители боевиков иджо, раскрасив тела белым, чтоб не достали пули, вращая глазами, ошалев от наркотиков и джина, собрались и выпустили собственный манифест.

Декларация независимости иджо, ни больше ни меньше.

Нефтяное проклятие губит Дельту Нигера. Иностранцы жиреют, а нам, живущим здесь, нечем кормить детей. Коррумпированное начальство разъезжает на «БМВ», а мы живем в горести и голоде. По какому праву? Это земля иджо, эта нефть принадлежит иджо. На кровавые деньги, украденные у Дельты, строятся особняки правительственных чиновников в Абудже и роскошные бассейны в отелях Лагоса. Довольно!

Были и другие манифесты, но за этим последовали взрывы, серия спланированных нападений на нефтяные скважины и замерные станции, в результате чего нефтяное производство в Дельте заскрипело и замерло, пока спасатели разбирались, какой трубопровод спасать. ООК, пытаясь навести порядок в ширящемся хаосе, вызвала еще больше патрулей.

Нефтяники прокладывают трубопроводы прямо через наши деревни, газ горит среди наших жилищ, разлитая нефть протекает в грунтовые воды, крестьяне насильственно лишаются своих земель. Газовые факелы отравляют наш воздух. Речные поймы загублены. Посевы убиты, леса безнаказанно вырублены. Отравленные моря, горящие небеса. ДОВОЛЬНО!

Эти боевики, предостерегали власти штатов Дельты, — просто-напросто «бандиты и вымогатели». Они террористы, а с террористами переговоров не ведут.

Нефть Дельты приносит выгоду всем, кроме жителя Дельты. Где наша выгода? Где наши «БМВ»? Нас обзывают ворами, но кто здесь поистине вор?

— Мы не допустим, чтоб они взяли в заложники благосостояние нации, — сказал армейский офицер, которому поручили подавить боевиков, и голос его на государственном радиоканале трещал от статики. — Если понадобится, мы разожжем пожар на всю Дельту. Если это единственный шанс их выкурить, мы сожжем ее дотла.

Довольно с нас газовых факелов и разливов нефти, довольно выбросов и бульдозеров. Довольно! Всю нефтедобычу в Дельте необходимо прекратить, а нефтяные компании вместе со своими сотрудниками-лизоблюдами и подрядчиками-иудами пусть уходят с территории иджо или готовятся узреть наш гнев во всей мощи. Вас предупредили.

Самое время сваливать.

Боевики при поддержке ибе приступили к диверсификации своей деятельности. Заинтересовались иными областями. Сначала контрабанда оружия и бункеровка нефти, затем наркотики и набеги на деревни других этнических групп. Возобновились нападения на материковые города — и нападали отнюдь не только люди в военной форме. Зажатые между солдатами и нефтью, между ООК и бункеровщиками, вспыхивали целые ручьи.

Возникли отряды отщепенцев — называли себя Советами бдительных и Освободительными армиями; люди уроборосами пожирали своих. Вновь вскипали древние этнические междоусобицы, формировались новые фракции. Бои шли в основном на западе, вокруг Варри, под Портако. Деревня Ннамди трещала по швам, распадалась на куски, но оставалась на далекой периферии и от худшего была избавлена. Пока.

И все равно. Самое время сваливать.

Ннамди послал весточку матери — мол, его не будет неделю, а то и дольше. Вышло гораздо дольше.

61

Сквозь свое отражение Лора Кёртис глядела на город. Из окна видно реку и нисходящие арки моста Центральной улицы — как след от камня, «блинчиком» проскакавшего по городу.

По берегам подходы к мосту охраняли с флангов каменные львы «За Короля и Отечество» — имперские шахматные фигуры, угрюмые, как и полагается стражам.

На мониторе десктопа молчаливо, неотступно ждала недоредактированная рукопись.

Лора снова продиралась сквозь чужую жизнь, отыскивала несостыковки, выделяла ключевые события, составляла хронологию и таблицу стилей. Автор, напыщенный чех с большим коком (судя по фотографии), склонен был сочетать противоречащие друг другу наречия и прилагательные: «невозмутимо взволнованный», «яростно безмятежный», «всеобъемлюще узколобый». Она все это прилежно помечала, но, дойдя до словосочетания «угнетающе свободный», задумалась. Можно ли быть угнетающе свободным? «Да, — подумала она, — можно». Порой выбор парализует тебя, сокрушает. После этого она списывала подобные выверты на авторскую причуду, которой надлежит потакать, а не на ошибку, которую следует исправить.

Чай в чашке остыл.

Она глядела сквозь себя, «деятельно игнорировала» рукопись, поселившуюся на экране. Внизу, в городе мигалки «скорой помощи» отражались в гладком стекле, в четкой геометрии городского ядра.

«Как красиво», — подумала она.

Сержант Бризбуа стоял в луже красно-синего этого света в переулке. Внутри периметра желтой ленты, в устьях переулка — патрульные машины. И «скорая» приехала.

В прорехе между офисными зданиями Бризбуа едва различал башни на гребне холма. Второй дом, слева. Третье окно в верхнем углу. Она явилась сегодня в СУТ, не предупредив заранее, попросила фотографии с места несчастного случая.

— Уверены? — спросил он. — Такое себе зрелище.

Она и не вздрогнула. Поначалу. Разглядывала их, будто искала что-то — и не просто улики. Один снимок, затем другой, и наконец…