Книга Комфлота Бахирев - Борис Царегородцев

Вяземский не стал рисковать и повел свои корабли на северо-восток, к острову Эланд. Немцы все же узнали о присутствии где-то в море русской эскадры, так как из воды были выловлены двое уцелевших из всего экипажа дирижабля, сбитого нашими гидропланами.

Вперед была выслана пара эсминцев и легкий крейсер, чтобы разведать путь впереди по курсу и выяснить, что ожидает эскадру в ближайшие пять часов. Вторая сосиска также направилась на разведку, и это была крупная ошибка немцев.

Через три часа после того, как улетел дирижабль, на немецкую эскадру вышла первая подводная лодка из завесы, это был «Волк» старшего лейтенанта Иван Мессера, который, сам того не ожидая, оказался на пути германской эскадры. И, будучи не замеченным с кораблей противника, а воздушного прикрытия в этот момент не было, вышел в атаку. Ему даже маневрировать не пришлось, когда один из линкоров сам влез под торпеды. Мессер сумел поразить второй в кильватерной колонне корабль, жаль, что только одной торпедой, и это был «Маркграф».

Торпеда попала перед носовой башней, где заканчивался основной броневой пояс, вызвав обширные затопления в носу, и даже началось поступление воды в носовой погреб, но с этой бедой справлялись насосы. Линкор осел носом, его управляемость заметно снизилась, как и скорость. Контр-адмирал Пауль Бенке, командир третьей эскадры линейных кораблей, запросил у командующего эскадрой контр-адмирала Фридриха Бёдикера разрешения отправить поврежденный линкор в ближайший порт. После всесторонней оценки повреждений и доклада его командира стало понятно, что линкор будет только обузой для всей эскадры. Хотя боеспособность он и не потерял и если нужно, то еще постоит за себя, но своей скоростью и плохой маневренностью будет только сковывать маневрирование всей эскадры. Если представится случай встретить русские линкоры, у которых и без того ход на пару узлов больше, то он окажется для погони бесполезным. Линкор под охраной двух эсминцев направился в Свинемюнде, а эскадра продолжила путь. Но спустя немногим меньше часа вновь была атакована подводной лодкой.

Лейтенант Кондрашов, командир «Вепря», атаковал корабли сразу восемью торпедами, выпустив их веером, но в линкоры не попал. Однако несколько секунд понервничать командиров по крайней мере двух линкоров он заставил, когда они уворачивались от идущих на них торпед. А вот один из эсминцев не смог увернуться, и взрывом ему оторвало корму. А когда после всего этого с улетевшего дирижабля пришло сообщение, что на пути эскадры замечены не менее двух подводных лодок противника, контр-адмирал Бёдикер решил больше не рисковать, идя этим курсом, и взял севернее, обходя опасный район. Он предположил, что русские подлодки расположились вдоль побережья максимум в десяти – пятнадцати милях от береговой черты.

Адмирал Вяземский, в это время находясь в десяти милях восточнее шведского острова Эланд, решил вновь послать гидросамолет на разведку вражеской эскадры. Хотя из перехвата радиосообщений он понял, что немцы нарвались на «волчью стаю» и у них возникли проблемы. После получения радиограммы от командира «Волка» кое-что прояснилось – немцы лишились одного линкора, который был поврежден торпедой и вынужден покинуть эскадру. Вскоре вернулись воздушные разведчики, и их доклад адмиралу не понравился. Немецкие корабли были замечены в пятидесяти милях от оперативной группы, но только курс они держали не на восток, а прямо на него.

Надо срочно на всех парах уходить в отрыв, сразу же подумал Вяземский. Но общая скорость его отряда на два узла меньше, чем у немецкой эскадры, если та пойдет на полном ходу. Но это не так опасно, все же фора в полста миль это много, если бы только не одно но. Там у немцев два линейных крейсера, а они могут нагнать через восемь часов и навязать бой, давая этим возможность линкорам приблизиться к месту боя. Вяземский повел свои корабли на север, стараясь оторваться от противника, если тот на самом деле ведет преследование.

«Что происходит? – размышлял адмирал Вяземский. – Неужели противник узнал о местонахождении отряда? Но откуда? В пути никаких судов не попадалось, с берега заметить также не могли. Возможно, нас обнаружила подводная лодка противника, которая находилась где-то тут на позиции и предупредила свое командование. Но опять же, наша радиослужба работу передатчиков поблизости не обнаружила. Тогда откуда противник узнал о нас? Остается уповать на скорость и попробовать затеряться на морских просторах, а там вскоре и ночь настанет. Но не исключена вероятность, что это просто маневр германской эскадры, чтобы обойти севернее позиции наших подводных лодок. И противник пока не предполагает, что у него прямо по курсу русские». И этому есть подтверждение. Получено сообщение с подводной лодки «Вепрь» о том, что Кондрашов сумел нанести тяжелые повреждения эсминцу, об этом он доложил в штаб, и о том, что немецкая эскадра продолжила движение. Но вот о дальнейшем продвижении германской эскадры сведений с других подлодок не поступало. Только с «Гепарда» пришло сообщение о замеченных в море, на большом расстоянии от подлодки, одном крейсере и двух эсминцах. Но это сообщение поступило два часа назад.

Оперативная группа на протяжении двух часов на полном ходу отходила на север. За это время за кормой было чисто, да и по времени еще рановато кому-то появиться. Сбросив ход своего отряда до малого, адмирал приказал Дудорову выслать на разведку только один М-9, чтобы не терять времени на спуск, а потом и на подъем лишнего аппарата. Если тебя преследует противник, то каждая секунда на вес золота. Как только гидроплан оторвался от воды, корабли возобновили движение прежним курсом, но экономичным ходом. Зачем стоять и ждать возвращения разведчика, если тебя преследует противник. Через два с половиной часа гидроплан догнал свои корабли, и после доклада авиаторов все встало на свои места. Отряд никто не преследовал, просто адмирал германской эскадры решил взять севернее и обогнуть, по его мнению, место засады русских подводных лодок. А теперь, судя по курсу, эскадра направлялась в Кенигсберг, но, возможно, чуть позже возьмет да и снова поменяет курс на более восточный. В штаб флота ушла срочная радиограмма о нахождении пропавшей эскадры.

Подводные лодки получили новый приказ – идти к Кенигсбергу, на перехват германских кораблей. И если эскадра там, то своими активными действиями попытаться задержать ее на ближайшие сутки в этом порту. Преграждая на сутки путь к Виндаве, наши моряки давали своим войскам время полностью захватить город. Хотя город почти в наших руках, но немцы еще в некоторых кварталах города отчаянно сопротивляются. А на утро назначен последний штурм. Желательно, чтобы атакующие не попали под двенадцатидюймовые снаряды германских линкоров.

Вяземский повернул свою группу на восток и мимо южной оконечности Готланда направился к Виндаве, на соединение с эскадрой Максимова. Ночью проскочил в 30 милях от Кенигсберга, больше опасаясь своих подлодок, чем кораблей противника, и утром был около Виндавы. Этой ночью защитники города, собравшись в один кулак, попытались пробиться через реку на правый берег. Частично этот прорыв удался, четверть защитников города вырвалась и лесами ушла в сторону Либавы. Город остался за нами. Адмирал Бёдикер на следующий день не повел свою эскадру дальше, а остался Кенигсберге. Теперь в его задачу входило не допустить высадки десанта в тылу Либавы.