Книга Комплекс Ромео - Андрей Донцов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сниче была девушка умная. Она сделала вид, что ее не удивляет мое решение и за фразой «посмотрим город» ничего особенного не стоит. Может ведь такой долбанутый напарник, как я, просто пойти посмотреть город и вернуться как ни в чем не бывало?
По дороге мне вспомнился рассказанный когда—то режиссером Степаном анекдот. Он очень четко выражал мое внутреннее состояние.
По всему городу расклеены афиши: «Внимание, в нашем цирке мировая сенсация: говорящая кобыла! Не пропустите! Только в эти выходные! Безо всякого обмана. Кобыла говорит человеческим голосом! Спешите!»
Билеты разлетаются мгновенно – посмотреть на говорящую кобылу желающих хоть пруд пруди.
В цирке аншлаг, идет представление. Все своим чередом. Акробаты, клоуны, жонглеры, дрессировщики с медведями, собаками и даже морским котиком. Только говорящей кобылой и не пахнет. В зале начинаются волнение и нервный ропот. Вышедших в очередной раз клоунов уже встречают практически свистом.
И тут наконец появляется бодрый конферансье с розовой лысиной. Объявляет: «А теперь событие, которого вы так ждали!» Зал начинает аплодировать. «Говорящая кобыла!» Зал взрывается овациями. Под бодрую представительную музыку на арену выводят старую серую клячу с торчащими ребрами и мутным грустным взглядом.
Все с нетерпением прислушиваются. Раздается барабанная дробь. Двое бодрых молодцев привязывают к задним ногам кобылы по канату. Под несмолкающие звуки барабанов кобылу вздергивают за задние ноги вверх, под самый купол цирка. Зрители в недоумении смотрят ввысь. Вдруг дробь прекращается, и в луче прожектора кобыла резко падает вниз. Раздается страшный грохот. В звенящей тишине цирка кобыла с трудом поднимается на ноги и говорит человеческим голосом: «Блядь, когда ж я сдохну?..»
Наш разговор состоял из обмена очень простыми фразами.
– Do you like sports?
– No, I like money.
– I don’t like money.
– Really?
– Yeah.
– Do you like beer?
– No.
– Do you like vodka?
– No.
– Just women?
– What?
– Just to fuck women?
– I don’t fuck women.
– You don’t fuck women? (С наигранным ужасом.)
– I like to fuck men.
– Wow! (С бешено наигранным ужасом.) I’m not a man! (Стуча себя кулаком в грудь.) I’m a woman…
– So you are… – останавливаюсь с полными ужаса глазами, играю мхатовскую паузу и спрашиваю с гамлетовской серьезностью: – A woman???
Падает на меня всем телом от смеха. Хватает меня за задницу.
Все это говорится на ходу. С минутными паузами и двумя бутылками пива. Вот она, замена интеллектуальной жизни.
Линь Цзы почему—то уже пьяна с одной бутылки пива.
Я встретил Брата—Которого—У—Меня—Нет в середине пути.
Он сидел на ужасно грязной площади маленького городка, располагавшегося на пути к острову Ко Чанг. Вокруг передвижных, похожих на походные, кухонь воняло вполне съедобными похлебками, именуемыми то ли баминапами, то ли баминамами.
Смотрелся Брат в этом убогом местечке явно инородно, но, судя по тому, что окружающие не обращали на него никакого внимания, сидел он тут давно. Даже иногда доставал фотопушку и стрелял по окружающим через мощный ствол объектива.
Причем фотографировал этот маньяк детей. Чем закончится подобное художественное пристрастие – я боялся даже подумать.
Увидев меня, он как всегда не показал никаких эмоций – ни радости, ни вины, ни удивления.
– Третий раз еду к тебе, доезжаю до этой площади, покупаю билеты на паром, проверяю почту и – срань господня, нужно срочно возвращаться в Китай. Третий раз. Сколько денег я потратил – уму непостижимо. А сколько драгоценного места в паспорте… Ты куда направляешься с этой пионеркой?
– I’m going to have fun today.
Я не знал, куда иду. И зачем – тоже. Шел, чтобы потом задавать самому себе эти вопросы. А вот мое тело шло развлекаться. Оно весело болтало по дороге, оно все это затеяло, и его было не остановить. Лучше оно сделает это, чем набедокурит в другом месте и другим способом. Пусть себе идет и держит за руку китаянку.
– My body needs…
– Да я вижу…
Мой английский явно прибавил за это время. Просить милостыню – лучший лингвистический тренинг.
– Неплохой такой fun. На четверочку.
– I was waiting for you so long…
– А ты чего со мной по—английски—то разговариваешь, ебнулся совсем на солнышке?
Линь Цзы с нетерпением ждала, чем закончится эта встреча.
Как бы бедняжка не подумала, что мы собираемся назначить ей свидание вдвоем. Похоже, такие мысли действительно посетили моего Братца.
– Я думал, у тебя денег давно нет. А ты вон и с бабой, и с пивом каким дорогим по стране путешествуешь…
Хихикает, и глаза светятся нездоровым похотливым огнем.
– Ладно, иди, отвлекись от своих страдальческих мыслей: вдуй ей раза четыре и помни, о чем я тебе говорил! А я наконец—то доеду до этого чертова бунгало. Надеюсь, мои вещи не проданы?
– Частично…
– Давай—давай, по—быстренькому, тебе уже пора покидать эту страну.
– Как покидать эту страну? – Я не мог сказать, что мне здесь очень нравилось, но и уезжать никуда не хотелось. Тем более в зимнюю Россию. Здесь хоть солнце жарит беспощадно, выжигает из твоей головы дурные мысли и скверные предчувствия.
– Так, чтобы потом возвращаться обратно. Съездим на ночь в Камбоджу. Иди, герой—любовничек…
Я держал Линь Цзы за руку, ловя себя на мысли, что она идет куда—то очень целенаправленно. Инструкция, полученная от владельца фабрики, была, видимо, максимально конкретной. Прямиком через грязную площадь, с воняющими передвижными кухнями и невероятной транспортной суматохой, она вывела меня к дешевой пятиэтажной гостинице.
Поговорив с двумя грязными, в футболках «Реала» и «Барселоны» портье, она сказала мне:
– Секс хандрит.
Я не сразу и понял, что это значит «шестьсот». Английский у нас у обоих был не на высоте. Язык Байрона нужно изучать на родине Байрона, а не в туристических поездках. Я сначала так и понял ее – «секс хандрит». Ну, например, что ей не очень хочется трахаться сегодня, а предпочла бы вариант посмотреть альбомы с живописью. Я бы с радостью ответил, что «май секс хандрит ту». Я уже давно был не рад, что все это затеял.
Мы поднимаемся в номер на четвертый этаж. Линь Цзы бежит впереди меня, словно куда—то торопясь, тянет за руку.
