Книга Печать Магуса - Алексей Олейников

Арвет заглушил мотор, выключил фары, и ночь на пару с тишиной обступила их. Дженни подняла голову и задохнулась от красоты, обрушившейся на нее. Высокое небо, полное темного хрусталя, вращалось над ней, чуть слышно звеня мириадами осколков, вкрапленных в небесную тьму. Лес вставал за ее спиной, безмолвный, черно-серебряный, строгий. Арвет пошел к ней в темноте, озаряемый лишь светом звезд и темными клубами дыхания. Обстучал ботинки о ступеньку, встал рядом. И замер.

– Эти ели похожи на молитву, – сказал он, когда Дженни уже забыла о том, что он стоит рядом, когда она уже ушла в глубину неба, как рыба, сорвавшаяся с крючка. – Погляди, как они спокойны. Тишина течет в них, как смола. Покой, сосредоточение и простота. Так надо жить.

Он поднялся по ступенькам. Загремел замок, потом затрещала печь, из окна на синий снег лег зыбкий золотой прямоугольник – это Арвет зажег керосиновую лампу, потом потянуло свежим дымом – он растопил печь, а Дженни все сидела на крыльце, уже потихоньку замерзая. Но все никак не хотела уходить. На плечи ей упал спальник.

– Чай еще греется. – Арвет сел рядом.

– Подожду. – Дженни закуталась плотнее. – Как красиво…

– Иногда мне кажется, что я бы мог так прожить всю жизнь, – сказал он. – В таком вот домике, даже без электричества. Мы веками обходились без него. Олени, снега, свобода – все, что нам было нужно.

– Как ты меня нашел?

– Позвонил в полицию, сказал, что ты вещи забыла и что я хочу передать.

– Ясно… – Следующий вопрос девушка не хотела задавать, но он сам сорвался с языка:

– А зачем?

– Хампельман…

Дженни опешила:

– А ты откуда про него знаешь?

– Кристин ему звонила. Сказала, он твой опекун. Это правда?

– Нет.

Арвет поднялся:

– Пойдем в дом, замерзнешь. Там печка.

Он подал руку, помогая подняться, и она пошла с ним по террасе. Спальник тянулся следом королевской мантией, а ее холодные тонкие пальцы грелись в его ладони. И ей не хотелось их вынимать.

– Где мы? – Дженни угнездилась в плетеном кресле возле печки. Она начинала дремать.

– В заповеднике Йотунхеймен. – Арвет присел возле печки и подбросил одно короткое полено. Пламя на миг озарило его лицо. – Летом здесь много туристов. Хайкеры, рыбаки, просто любители пожить в глуши. Тут такая растительность… – Он пошевелил пальцами, вспоминая английское слово. – Среднее между тундрой и лугами. Мхи, кустарники, невысокие деревца. Красиво. Особенно летом.

– Невысокие? – поразилась Дженни. – Да здесь ели больше, чем на Трафальгарской площади под Рождество! А елку туда каждый год привозят из Норвегии.

Арвет улыбнулся:

– Мы еще внизу, в долине Утладален, в ложе реки Утла. Ты же видела большую реку, когда сюда ехала?

– Ревело что-то внизу, – зевнула Дженни.

– Ваш приют в одном из отрогов долины, почти в самом конце дороги. – Арвет погрел ладони. – Дальше нет пути – только пешие треки. Дальше Йотунхеймен. Но мы попробуем проехать днем. Срежем через заповедник и выйдем на трассу 55 в районе Кроссбю.

– А потом?

– Там поймаем машину. Хорошо я придумал?

– Неплохо, – признала Дженни. – А откуда у тебя ключи от домика?

– Я его арендовал.

– А деньги откуда? – пытливо прищурилась Дженни. – Снегоход, домик – все это недешево, в канун Рождества-то! Сказка, да и только.

– Заработал! Ну… и папа немного выдал. На Рождество. Хотел, чтобы я как следует отдохнул. С Бьорном повеселился. Вот уж оторвались мы с ним…

– Я не думала, что ты вернешься за мной, – прямо сказала девушка.

– Ты не слишком доверяешь людям. Даже тем, кто спас тебя. Дважды.

– Жизнь отучила. – Дженни потянулась. – Но ты меня спас, это верно. Я могла замерзнуть насмерть. А ты бы оплакивал мое хладное тело, когда нашел? А?

Последние слова она бормотала, уже перебравшись в кровать и опускаясь в сон.

Арвет посидел немного, ожидая, пока она заснет окончательно, и накрыл ее еще и пледом. Встал у окна с керосиновой лампой и зашептал слова молитвы – такие простые, знакомые и понятные.

– Я все правильно делаю, ведь так? – Арвет задул лампу, поглядел на светлое небо с искрами звезд. – Даже если я не прав, я не мог ее бросить. Предательство – худший грех. Тебе ли не знать, Господи.

Глава 20

– Где моя внучка? – Голос Марко звучал ниоткуда, просто из застоявшегося воздуха склада.

– Поразительный артефакт. – Альберт с любопытством огляделся. – Я полагаю, вы используете пресловутого светоеда, мистер Франчелли. Я бы не отказался взглянуть на него.

– Где моя внучка?! – Голос фокусника гремел под потолком.

– А где моя печать?! – повысил голос колдун. – Покажитесь, иначе я не буду разговаривать.

Долгая пауза. Затем, ни хлопка, ни вспышки, и фокусник с атлетом снова стали доступны зрению в трех метрах от того места, где стояли раньше. Марко по-прежнему держал за плечо Людвига.

– А теперь положите молот, мистер Ланге, – потребовал колдун. – На пол.

Силач неохотно подчинился.

– Мистер Франчелли, выньте руки из карманов. Я не хочу сюрпризов. Мы должны доверять друг другу. Вот мои руки.

Темник, доверительно улыбаясь, повертел кистями, затянутыми в серую замшу перчаток.

Итальянец выполнил требование.

– Где Дженни? – хмуро спросил он.

– Я держу обещания. – Альберт щелкнул пальцами. Колдун не мог сдержать радости. – Клянусь всеми своими предками и Темным искусством, что выполню свою часть сделки. Передайте мне печать, а я освобожу Дженни Далфин.

– Я тоже держу обещания. Печать при мне. А где Дженни?

Колдун широко и неприятно улыбнулся Людвиг понял, почему его называют Щелкунчиком. Злые блеклые глаза и квадратные мелкие зубы действительно делали темника похожим на старинную механическую куклу.

– Дженни в надежном месте, разумеется, – сказал он. – Печать, будьте любезны.

– Просто так? Без свидетельств? – удивился фокусник. – А вы мне потом отдадите Дженни? Я был о вас лучшего мнения, господин Фреймус.

– Не вам ставить условия. – Колдун щелкнул пальцами, и из-за его спины выступила одержимая. Та самая девушка в светлом плаще с пустыми глазами. Она не смотрела на Людвига, но Страж побледнел. – Отдайте печать добровольно.

– Марко… – предостерегающе сказал Людвиг, но фокусник его не слушал.

– Кажется, мы в тупике, – заметил он.

– Хватит. – Колдун начинал терять терпение. – Вы рискуете не только жизнью внучки, но и своей. И жизнью вашего товарища. Вы должны заплатить за нападение на мою резиденцию. Синяя печать фейри за вашу внучку и полное прощение – достойная цена.