Книга Позывной «Курсант» — 3 - Евгений Прядеев

сам себя чуть не выдал. Панасыч как раз говорил Бернесу, что со следующей недели у нас добавиться новый учитель по основам разведдела и назвал фамилию, которая заставила меня вздрогнуть, а потом чисто на автомате переспросить:

— Павел Судоплатов?

Я ушам своим не поверил, если честно. Это что? Рок? Судьба? Клячин уверял, если мы встретимся с бывшим сослуживцем отца, тот непременно обратить на меня внимание. Мол, я — копия Сергея Витцке.

— Так ты его знаешь? — переспросил Шипко, затем нахмурился, буравя меня глазами.

А я сразу вспомнил, что вообще-то, есть множество фактов, указывающих, будто Панасыч — человек Бекетова. Может, он и сейчас за мной приглядывает. Может, тишина эта как раз не случайная. Притаился Игорь Иванович, сидит в засаде. Надеется, что Алёша Реутов оступится. А вот хрен там. Алеша Реутов — это вам не лох какой-то. Его голыми руками не возьмешь. Хотя, с другой стороны, у Бекетова тоже период в жизни, наверное, не самый удачный.

Тот момент, которого я ждал, неизбежно случился. В данном случае речь идет о наркоме Ежове. Донос все-таки был, но не от Бекетова. Так понимаю, во время собрания, когда приезжал Судоплатов, товарищ старший майор госбезопасности о чем-то договорился с Шармазанашвили. Ибо не просто так он взгоношился в тот день.

Настрочил в итоге донос начальник какого-то районного или областного отдела НКВД. Если честно, до конца не понял, а вернее, не расслышал. Потому как новость о смене руководства нам, курсантам школы, сначала никто не озвучивал. Впрочем, насчёт получекистов неуверен. Этим может и доложились. А вот детдомовцы как всегда остались в стороне.

Мне просто подфартило. Я задержался после тренировки Молодечного в зале. Хотелось вспомнить кое-какие элементы из бокса и покумекать, как их совместить с Самбо. Соответственно, уходил я уже поздно. Приблизился к двери, а потом вдруг притормозил. Рядом со входом в зал разговаривали двое. Молодечный и Шипко.

— Вот тебе и «Сталинский нарком»… — многозначительно выдал Кривоносый.

— Кто донес, знаешь? — спросил его наш воспитатель.

— Знаю. Ивановская область. Начальник управления. Отправил письмо в ВКП(б). Мол, много и часто писал товарищу Ежову о подозрительном поведении некоторых работников НКВД, а тот проигнорировал. Естественно, сам понимаешь кто, письмом из Иваново заинтересовался. Отправил товарищу Сталину служебную записку. Ну, и все… Думаю, со дня на день можно ждать перемен. На Политбюро уже обсудили.

— Вот сука… — тихо протянул Панасыч. Уж кому такие «лестные» эпитеты предназначались, не знаю. Может, всей ситуации в целом. — Значит, оттуда решили пойти… С козырей не получилось. Ну, что ж… подождем.

— Ты бы, Николай, с выражениями поосторожнее, — Молодечный был удивительно многословен и непривычно обеспокоен. Причем беспокойство его относилось именно к Шипко. Видимо, этих двоих чекистов связывает что-то наподобие дружбы. Надо же… Не подумал бы.

— Я не боюсь. Мне бояться уже поздно, — туманно ответил Панасыч. — Да и потом, уверен, кое-кто из самых сообразительных точно выкрутится. А если выкрутится он, то, скорее всего, и нас не тронут. Мелкие мы сошки, товарищ Молодечный.

— Да как сказать, Коля… Как сказать… — ответил Кривоносый.

Дальнейший разговор я уже не слышал, потому что оба воспитателя двинулись по коридору дальше. Впрочем, мне большего и не надо было. Главное, момент перемен один черт настал. Иначе, наверное, и быть не могло. Соответственно, Бекетов сейчас может просто активно спасать свой зад. Я хорошо помню по урокам истории, что смена одного наркома на другого всегда влекла за собой повальные аресты людей, приближенных к свергнутому начальству.

Однако, рисковать вот такими случайными оговорками, как вышло с Судоплатовым, лучше не стоит. Особенно в присутствии Панасыча.

— Реутов! Ты оглох, что ли? Говорю, знаком с Павлом Анатольевичем? — Снова повторил Шипко.

— Да не… — я небрежно пожал плечами и громко шмыгнул носом, придав своей физиономии немного придурковатости. — Откуда нам таких товарищей знать? Мы люди простые. Фамилия смешная просто.

— М-м-м… — Шипко поджал губы. — Действительно… Обхохочешься…

В любом случае, после этого короткого разговора я с нетерпением ждал следующей недели, когда Судоплатов снова появится в Школе. Не знаю пока, зачем мне это нужно, но точно зачем-то нужно.

В общем, к чему я это вспомнил… Про уроки и учебу. Жизнь у нас стала слишком активная. Настолько активная, что я иногда даже забывал, кем являюсь на самом деле. Начинал воспринимать себя настоящим Алёшей Реутовым. И уж тем более, лишней минуты, чтоб подумать, прикинуть, позагоняться, не было совсем. Только по ночам удавалось немного погрузиться в свои мысли, правда толку от этого выходило немного. Гонять по кругу одни и те же факты — такое себе занятие. Мне нужны новые вводные. А для новых вводных срочно необходимы сны настоящего Алёши. Тем более, с основной частью все уже понятно. С основной, это я имею в виду, относительно прошлого деда. Если говорить более точно, относительно его детства.

Значит, что мы имеем… Отец Алёши почти десять лет назад, будучи в Берлине, получил деньги и документы. Их он спрятал предположительно в банке, но не точно. Насколько я помню по сну, это была площадь, на которой имелось несколько банков и много заведений, типа того кафе, где сидели Витцке.

Клячин сказал, концов так и не нашли. И что-то мне подсказывает, эти концы очень хорошо искали. В итоге поисков у Бекетова теперь есть понимание, что тайник Сергея Витцке связан с его сыном. Даже не понимание, а твердая уверенность, появившаяся в результате некоторых розыскных мероприятий, что Витцке-старший доверил некую информацию Алексею, несмотря на юный возраст пацана. Самого прадеда вместе с женой, выходит, арестовали, но почти сразу оба они умерли. Алеша провел год в Коммуне, затем после несчастного случая, в котором он якобы утоп, всплыл уже в детском доме под Свердловском. Утоп и всплыл… умею я, конечно, слова подбирать.

Так вот… Сюжет понятен. Непонятно, что дальше. Бекетову до одури хочется заполучить документы. Подозреваю, не только из-за информации, которая касается его самого, но и ради возможности использовать их против больших, очень больших людей. Либо не использовать, а просто держать руку на пульсе. Если вдруг старший майор госбезопасности попадёт под раскрученный маховик, то всегда можно вытянуть туза из рукава. Разумно. Ну, и бонусом, Бекетову нужны бабки. Ибо, я так