Книга Всё нормально на Кубани в конце восьмидесятых - Анджей Загребельный

весь класс собирается погулять часов до двух, встретившись на бревнах. Могут пойти к Дому Культуры на дискач, или к друг другу в гости. Так вот не очень хорошая новость заключалась в том, что меня никуда не пригласили. Были вялые попытки старостихи замолвить за меня словечко, но их пресекла Воронцова.

Дианцева так вообще всем категорически заявила, что не будет разговаривать с теми, кто со мной хоть словом обмолвится. Но…..

Так как с алкоголем в группировке Дианцевой наблюдалась напряженка, то Продик должен меня убедить прийти с некоторым количеством моего «знаменитого вина» и самогоном от тетки. И тогда Ритка скажет, что я бедненький типа один дома встречаю новый года, и великодушно разрешит мне отпраздновать с ними.

Ахаха!!!! Бля ну и интриганки. Я налил Продику грамм тридцать самогона и соорудил бутер из хлеба сала и кусочка соленого огурца. Андрюха хлобыстнул и довольно зажмурился.

— Блин классно! Так, что принесешь выпивку?

— Нее Андрюх, нахер мне это надо? Я им выпивку, а они мне свое общество?

— Ну, там же я еще буду и пацаны! — не понял меня Продик.

— Ну, захотите догнаться, после своего шампанского сами приходите, можете и баб своих брать, всех угощу, я то в отличие от девок никому бойкотов не объявлял, а то, что перед ними на цырлах не хожу, никого же не волнует?

— Ну да, — ответил задумчиво Андрюха, — блин, если решишь вот такого сэма возьмёшь?

— Сам приходи, — обломил я одноклассника.

Чуть попозжа прибежал Костя Воронцов. Ему тоже нужен был сэм. Тем более что через Воробья я запустил слух о тетке, которая привезла пОляку товар. Воронцов младший, неплохо помог мне с новогодним номером, изображая ничего не подозревающего недотёпу, поэтому мог считаться пацаном заслуживающим доверия.

В целях рекламной акции я ему капнул по десять грамм различных настоек. Младший Воронцов купил бутылку «ореховки» и рассказал, что его сеструха после встречи нового года собирается со своей толпой якобы невзначай зайти ко мне в гости. То есть к себе не зовут? Но в гости собираются, хотя я их и не приглашал. Там мне якобы даже небольшой подарок девки приготовили.

* * *

Тридцать первого я решив провести новый год в гордом одиночестве под видик и пляски в летнице, пусканием ракет, притащенными еще батей из части и наряжанием Тихона в Снегурочку.

Наварил картохи, морковки и яиц на оливье, нашинковал в кастрюлю. Решил приготовить бутеров на жареном хлебе со шпротами и яйцами.

Еще картохи нажарю с грибами под мясо, да и хватит на одного. Ну, еще можно огурцов соленых, помидор да патиссонов нарезать, колбасы краковской которая висит, сохнет в закутке у котла, да буженины, которую тетка притащила.

За готовкой под новогодние фильмы по телику я проваландался до обеда. Мясо в яблоках уже нормально промариновалось. Пора разжигать кирпичный мангал в саду.

Молодец дед нормальный очаг сложил. Растопил дрова, задолбался махать на них сложенной газеткой. Дожидаясь углей, сползал в подвал, достал еще свежих яблок и закруток.

Успел еще в магазин, купив по две булки серого и белого да батон на бутерброды.

В тот момент когда я начал нанизывать шампуры раздумывая сколько мне на себя единственного жарить мяса приперлись сестры. С близняшками пришли еще две девчонки, подружки сестер, которые тоже участвовали в моем выступлении.

Причем как мне по секрету сказала Маринка черненькая по мне «сохла пипец». Девки были злы и расстроены до ужаса. Их план празднования нового года полетел ко всем чертям.

Пацана, у которого они праздновали новый год, родители забрали с собой. А им теперь придется ехать обратно к себе, варианты искать уже поздно. Девчонки были принаряжены и тащили в обьемных сумках различную и весьма аппетитно пахнущую еду. У меня они решили подождать рейсовый автобус.

— Девчат, а в чем проблемы? Празднуйте у меня! Я все равно один с котом, елку мне принарядите, а то я ее собрал из коробок, а дальше лень, стол накроете, музыки и фильмов у меня полно. Ну и…,- я щелкнул пальцем по горлу.

Девки открыли рты, чуть подумали и радостно завизжали. От меня и погулять можно выйти и вроде как бы под присмотром, родаки ничего не предъявят. Музыка фильмы и все такое!

Девчата тут же взяли готовку и наряжание ёлки в свои руки. Только к шашлыку я их не допустил. Переоделись в одежку которую я им предоставил (ну негоже им таким красивым и нарядным в праздничном возле стола суетится).

Каринке как самой сообразительной поставил отдельную задачу, показав на ряд пузырей подготовленных к продаже. Рассказал, какую по чём продавать и кому а также систему паролей и опознавания. А покупатели с кем заранее договаривались уже потихоньку пошли.

Мясо одуряюще пахло, магнитофон орал на всю. Щеки чуть пощипывало морозцем. Подумав немного, я налил девчатам по стопке винца, а сам сидя возле мангала под первый готовый кусок свинины хряпнул «лимоновки». Хорошо…

Глава 10

Проснулся я черт знает во сколько. Во рту сухость, в голове лёгкое кружение. Бля! Я в тельняшке и в трусах. Рядом со мной справа, кто-то тихонько сопит, а через меня перекинута чья-то голая нога. Ого!

Скосил глаза в сторону. Кто это? Ну деваха это точно, лицо закрыто волосами. Охуеть!

А слева? Епть! Тоже кто-то! И девчонка спит в моей футболке «Кисс». И это Мирошникова с распущенными волосами и раскрашенная как индеец, или Си Си Кетч на концерте.

Да, что же было то? И кто справа? Я осторожно переполз через Галку, пытаясь судорожно вспомнить, что было и было ли с…. кем? Мне еще проблем потом не хватало. Так в моей комнате на разложенном диване валялся я, Галка Мирошникова, и еще какая-то девчонка которую, я не смог опознать.

На кресле в перемешку с моим шмотьем бабское. Я вытащил со шкафа спортивку, оделся и осторожно вышел в большую комнату.

На столе порядок. Гирлянда весело мерцает, на улице светло. Чуть тихо играет телик. На газовой плите булькает большая кастрюля от которой исходит офигительный запах куриного бульона.

На кухонном столе Каринка и Катька — Томас Андерс, ловко катают лапшу. В кресле закинув ноги на боковую спинку хрючит Маринка. В другом кресле!!

Бляяя! Дианцева причем, тоже в одной майке, и тоже моей, с тюрбаном из полотенца на голове и котом Тихоном на пузе, мирно так подрёмывает.

— А ээ, — только и смог произнести я.

— О Анджи, проснулся, — возвестила Катька-Томас и подойдя