Книга Линейцы - Андрей Белянин

Классики русской литературы, в лице Пушкина и Гоголя, утверждали, что не стоит. В конце концов, для любого верующего человека главное в его кратком пребывании в земной жизни, это спасение собственной бессмертной души. А какое может быть спасение, если ты заключил богомерзкий союз с чёртом, бесом или шайтаном? Правильно, никакого.

С другой стороны, для всякого военного человека, как и для всякого настоящего мужчины – долг и честь – не пустые слова. Есть приказ генерала Ермолова «подвинуть Линию», сделать передвижение русских войск максимально безопасным, разобраться с тайными и опасными чудесами в Кавказских горах. И если для достижения поставленной цели нужно на время объединить светлые силы с тёмным воинством, то возможно, такой грех им полковой поп, скрипя зубами, но отпустит?! Так что, да, пожалуй, поговорить было о чём.

– В конце концов, в том же Мёртвом ауле Ахметка нас здорово выручил.

– Так-то оно так, офицерик, да-от не выведи я лошадок вовремя, покойнички в том ауле до сих пор бы ваши с кунаком косточки грызли…

– Вах, зачем так страшна гавариш, уважаемый? Пачему такой вещи впаминаиш? Вэсэла была, пели все, обнимались, дружыли, падарки дарыли, лезгинка-а танцэвали, э-э?!

– Ну, я энтого не видала, не при делах, дура баба, волос длинный, ум короткий, девке на войне не место, с советами не лезу, решайтесь сами, а вот коли вдруг понадобится в кого пальнуть, тока пальцем ткните.

– Стало быть, с божьей помощью, берём вашего Ахметку в честные сугласники[34]?

В общем, решение было принято достаточно быстро, единогласно и без особых прений. Два наших современника особыми комплексами веры не парились, а казаки, будучи войском иррегулярным, первыми разведчиками и застрельщиками, тем паче были привычны к разумному компромиссу. Нравится – не нравится, спи, моя красавица!

Так что перекрестились, плюнули и пошли на службу. Всегда так было, а кавказские традиции благородного куначества порой собирали под одним знаменем самых заклятых врагов. Ну, а как и что дальше будет, потом поглядим – бог не без милости, казак не без счастья!

– Давайте, хлопчики, зовите своего шайтана-то. Будем вместе думку думать, как за тут Линию пойти, да-от своими ногами назад возвернуться.

– Шикардос! – Василий обернулся к Зауру. – А как его позвать?

– Чего вы на меня так смотрите? Мне-то откуда знать?

– Ну, ты его… как это, не приятели, а… короче, ты с ним ближе общаешься, чем я!

– Ах, вот, значит, как… Сейчас соберусь с мыслями… Зачэм неправда сказал?! Пашёл ты в глубокий ущэлий, старий баран в жирный курдюк цэловать, да!

Оба студента вновь вскочили на ноги, хватая друг дружку за грудки. Видимо, в самом воздухе гор Кавказа всё-таки разлита какая-то неуловимая глазу весёлая агрессия. Чисто ради эксперимента, попробуйте произнести перед зеркалом: «Зарежу, как шакала!», и в девяносто девяти процентах вы произнесёте эти слова с кавказским акцентом. Да, так бывает…

– Танюша, внученька, – не вставая с камушка попросил дед Ерошка. – Поддай жару!

Девушка молча кивнула, а потом пошло моталово, перекидалово и отпиналово.

Молодая казачка, не деля на правого и виноватого, честного и нечестного, хорошего и плохого, так отходила обоих гостей из будущего, что приходи, кума, любоваться! Она крутилась винтом, приседала едва ли не в шпагате, била коленом в грудь, цепляла носком ноги противника, встречая его на локоть в переносицу, перебрасывала через спину, валяла по полу, заставляя глотать пыль, и если б парни одновременно не подняли руки, экзекуция продолжалась бы хоть всю ночь до утра.

– Да чего мы сделали-то?! – наконец, едва ли не дуэтом возопили оба, прячась за спиной старого пластуна.

– На службе ссориться грех, – наставительно протянул казак. – От Танька вас и поучила уму-разуму. Заодно, глядишь, и уроки какие ни есть запомните.

– Ты, офицерик, бороться горазд, да открытый слишком, хитрого удара не ждёшь. Хоть в горло, хоть в живот, хоть в пах тебя бей, – охотно добавила даже не запыхавшаяся дедова внучка. – Татарин, наоборот, в кулачки дерзает, а тока горяч слишком, про ноги не думает, подсекай его да и клади затылком в камень! Ну ништо, за неделю, поди, обоих вас выучу.

– Тоже мне, сенсей в юбке.

– Добавки хочешь?

Барлога уже закусил удила, но господин Кочесоков каким-то чудом удержал приятеля. Хотя, возможно, Вася хорохорился чисто из принципа, нарываться на лишние тумаки было не в его жизненных приоритетах. Единственный сын в семье, последний продолжатель фамилии, Василий в целом рос вполне себе мирным и очень воспитанным, хотя и избалованным ребёнком, но перемещение во времени и реальное участие в театре Кавказских войн за считанные дни или даже часы сделало его другим человеком.

С другой стороны, возьмите самого тихого, спокойного, интеллигентного юношу, переоденьте его в военную форму, дайте коня и саблю в руки, так у него мгновенно выпрямится спина, заиграет взгляд, развернутся плечи, в бровях лихой изгиб сообразуется, и ведь не узнать – прям Аника-воин! Хоть сейчас с эскадроном трубачей на турецкий фронт! Мужчины, они существа с сюрпризом…

Остаток вечера оба студента провели за тренировками рукопашного боя и основ владения холодным оружием. Для Заура было новостью узнать, что кинжал надо держать тремя пальцами, мизинец лишь контролирует рукоять, а большой палец направляет удар. Резать предпочтительнее, чем колоть, а уж если взялся за кинжал, то непременно бей! Пугать глупо и смешно, пока ты «грозишь», тебя десять раз по-настоящему зарежут без всякого предупреждения.

Подпоручик в свою очередь уяснил, что рубить саблей надо под математически выверенным углом в сорок пять градусов, рубящий удар предпочтительнее колющего. Долгие фехтования в горах не в чести, здесь ценится скорость и точность удара. У кавказской шашки иной отвес и балансировка клинка, что тоже требует специальных знаний. В конном бою проще уклониться, чем парировать, но если двое джигитов несутся в сшибку, то управление лошадью решает больше задач, чем длина или острота клинка. Ну и определённое равнодушие к смерти тоже играет свою роль.

Многому нужно было научиться здесь и сейчас, теперь и сразу, потому что даже если ты очень хочешь вернуться в своё время домой, то хотя бы сумей выжить до этого момента…

– Всем спать, – хлопнул в ладоши старый казак. Зевнул, перекрестился и взял ружьё. – До полночи постою, потом внучка моя, за ней ужо татарин рассвет встретит.

– А я? – приподнялся Вася.

– А ты отдыхай, твоё благородие! Про тебя службишка завтра будет.

– Опять чёрных абреков выманивать?

– Догада-а…

Подпоручик расплылся в самодовольной улыбке: приятно ведь, когда уважаемый человек хвалит тебя, называя умным и догадливым.