Книга Фея страшных снов - Юлия Ляпина

Полковник не остался в стороне от общей суеты – поцеловал Александрине руку и удалился в сторону лазарета, где ему было поручено проследить за тем, чтобы младших кадетов напоили пустырником и уложили спать в приготовленных для ночевки палатках. Теперь все, даже слуги, бесконечно радовались предусмотрительности службы безопасности и тому, что штатный дворцовый маг успел повесить на палатки защиту.

Лина никуда не пошла. Выброс силы посреди дня дал серьезный откат, так что она сидела на том же самом пледе, зябко кутаясь в шаль, которую ей принес один из лакеев. Вместе с накидкой слуга принес поднос с крепким кофе и сладостями:

– Ее Высочество благодарит Вас, госпожа Роден и передает свои наилучшие пожелания.

– Передайте мою огромную благодарность Ее Высочеству, – ответила фея, рассматривая целую вазочку дорогого колотого шоколада, корзинку марципанов, блюдце с пирожными и баночку засахаренных фруктов.

Кофе и сладости отвлекли девушку от наблюдений, поэтому она и не заметила, как рядом появилась госпожа Мафалда. Директриса подошла со спины и некоторое время почти неслышно стояла рядом, разглядывая суетливый военный лагерь, в который превратился ухоженный парк. Лина не заметила появление наставницы, зато обнаружила знакомую тварюшку, ткнувшуюся носом ей в лицо. Отмахнувшись от «собачки», фея запустила пальцы в льдисто-колючую призрачную шерсть и сразу ощутила близость хозяйки этого страха.

– Добрый день, Александрина, – директриса безмятежно улыбнулась, – позволишь присесть?

– Присаживайтесь, – улыбнуться в ответ девушка не смогла, но жестом указала на удобную подушку, с которой недавно встал полковник Олдстоун.

– Тебе интересно, как я тут оказалась? – немолодая дама была безмятежна, как поверхность озера в тихий день, но Лина буквально ощутила под этой ровной гладью глубокие омуты.

– Думаю, прошли мимо стражей, прикрываясь иллюзией, – пожала плечами девушка.

– У стражи есть амулеты, – покачала головой госпожа Мафалда, – я просто представилась. Когда-то я жила в этом доме.

Лина перевела взгляд на особняк. Сейчас он выглядел как уютный и удобный семейный дом, но каким он был лет тридцать назад?

– Верно, – одобрительно сказала директриса, – я была любовницей Наследника в те времена, когда он еще не помышлял о женитьбе. Мне было восемнадцать, ему – двадцать, мы отчаянно влюбились друг в друга и провели вместе два прекрасных года… – она мечтательно улыбнулась воспоминаниям, но тут же помрачнела, – А потом ему приказали жениться.

Тут женщина повернулась и пристально посмотрела Александрине в глаза. Там плескалось столько боли и тоски, что фею передернуло от ужаса:

– Как с этим можно жить? – прошептала она, забывшись.

– Можно, – горько усмехнувшись, пожала плечами госпожа Мафалда. – Однажды к твоим близким приходит невзрачный человек в фиолетовом камзоле законника и дает прочесть тайный свод законов империи, точнее, один раздел, который называется «О бастардах и фаворитках». О, Наши Величества заботятся о сохранении и безопасности королевского рода, так что… Семья получила компенсацию, я – должность и опалу, а Мириам, моя маленькая крошка, никогда не узнала, кто ее отец.

– Так у Вас был ребенок? Дочь? – Лина припомнила первый страх, который она прогнала от директрисы – девочка с окровавленными ручками в белом платье с оборками!

– Был, – кивнула директриса, разглядывая что-то вдали, – очаровательная малютка, очень похожая на своего отца. Когда ей исполнилось пять, ее отдали на воспитание в семью. Ты бы знала, Лина, как это тяжело! Знать, что твой ребенок живет с чужими людьми, называет их «мамой и папой», а ты едешь в парк, чтобы буквально пару минут полюбоваться тем, как она гуляет с нянькой!

На глазах госпожи Мафалды выступили слезы, и Александрина, искренне сочувствуя, протянула ей свою чашку кофе. Она не чувствовала угрозы от бывшей наставницы. Что бы не привело ее сюда, это не принесет вреда самой Лине. Директриса отклонила напиток, вынула платочек, высморкалась и спрятала кусочек полотна в сумочку, а затем, каким-то замороженным голосом продолжила свой рассказ:

– Мириам выросла, окончила Королевскую Школу для Юных Леди, а потом ее выдали замуж за наследника графства. Мне даже разрешили посмотреть, как она выходила из церкви, такая красивая и счастливая! – голос женщины чуть смягчился, а потом в нем снова появились жестко-горькие нотки: – Я выполняла все, что от меня требовалось. Никогда не искала встреч, не просила дотаций или земель, жила, работала, иногда писала своей девочке, как ее наставница и директриса. Год назад Мириам не стало, – она судорожно сглотнула, поднеся руку к горлу, словно ей не хватало воздуха и прошептала: – родильная горячка… В департаментах начались перемены, подготовка к передаче власти, про меня забыли. Мне запретили появляться на похоронах. Даже как директрисе Школы.

– Это очень печально, – Александрина не знала, что еще сказать. Ее тоже не приглашали на семейные события – свадьбы, крестины, похороны. Наверное, она могла бы, как госпожа Мафалда, спрятаться в толпе зевак, увидеть, как сестры выходят из церкви, или как гроб тетушки в последний раз устанавливают у дома, чтобы проститься, но из Школы ее не отпускали до выпуска, а потом ей уже не хотелось тревожить себя длительной поездкой в провинцию.

– По закону, как мать бастарда, – продолжила, словно не слыша её, директриса, – я не могла больше выйти замуж без разрешения короля, вернуться ко двору или выехать за границу. Зато имела право видеться с Его Величеством раз в год, точнее, обращаться с просьбой. Именно на такой встрече я должна была в этом году убить Клауса. Мне передали кинжал, окутанный темной магией и дагерротип с изображением моей внучки. Если я не попытаюсь напасть на короля, ее убьют.

– Ради Света! – воскликнула, бледнея, Александрина, – почему Вы не обратились в службу безопасности Двора?

– За мной следили, – просто ответила госпожа Мафалда. – Помнишь падение вывески? Это было предупреждение мне. На следующий день я получила письмо, в котором говорилось, что на мою внучку так же может упасть что-то тяжелое и не обязательно убить, гораздо проще покалечить.

Фея во все глаза уставилась на свою наставницу, вспоминая тот странный разговор в чайной.

– Да, я сразу догадалась, что падение не было случайностью, – подтвердила директриса, – потому и хотела увидеться с тобой еще раз.

– Значит, дневники моего прапрадеда лишь предлог? – поняла Темная.

– Тетради, действительно, у меня, – тяжело вздохнула женщина, – я искала повод помочь тебе очень давно. А сюда приехала, потому что мне передали новый приказ – уничтожить Наследника и его семью во время награждения кадетов.

Александрина встревожилась, но госпожа Мафалда покачала головой:

– Тебе нечего бояться. Я завершила все дела, написала письма, оставила распоряжения… Здесь, – директриса похлопала по тяжелой папке, которую держала в руках, – дневник твоего пра-пра. Если меня не будет, им некого будет шантажировать, Клаус и Леони меня поймут, а до остальных мне нет дела. Прощай, Александрина, – она криво улыбнулась, – когда я отойду, можешь позвать лорда, который сейчас сверлит нас взглядом, и все ему рассказать, – с этими словами наставница, наклонившись, поцеловала оцепеневшую фею в щеку, положила ей на колени папку, стремительно встала и скрылась в зарослях франкийской розы, прежде чем Лина успела её остановить.