Книга Чужая дочь - Елена Арсеньева

– Не мели чепухи, – с плохо скрываемой яростью произнес Говоров. – Откуда это вдруг такая неожиданная любовь?

Маргарита опустила глаза, но явно не от смущения. Провела пальцем по подоконнику, скривилась:

– Фу… пылищи-то… Я так понимаю, ты прислугу в доме менять не собираешься?

– Нет, – отрезал он. – Не собираюсь.

– Жаль, – холодно улыбнулась Маргарита. – Я надеялась.

Говоров прищурился: на что ты еще надеялась?

– Неужели, – вдруг протянула Маргарита жалобно, – неужели ты ее так любишь?

Говоров промолчал. Молчание – знак согласия!

Ну что ж, Маргарита поняла все верно. Стиснула руки, глаза сузились, голос окреп:

– Развод я тебе не дам!

Михаил отвел глаза. У него вдруг перехватило дыхание.

А чего ты ждал от Маргариты? Ты ведь заранее знал, что именно это она скажет! И о следующих ее словах тоже знал заранее:

– А если будешь настаивать, партбилет положишь на стол!

– Неужели ты меня так любишь? – услышав это, спросил Говоров с откровенной издевкой.

Маргарита усмехнулась, потом лицо ее помрачнело. Но голос звучал спокойно:

– Раньше любила. А теперь… Мне сына поднимать надо! На библиотекарскую зарплату не больно-то разживешься!

Ах да, вспомнил Говоров, она же давно не работает и лишь в какой-то библиотеке числится в штате… Там уже забыли, когда ее видели в последний раз!

– Кроме того, – деловито добавила Маргарита, – я не хочу, чтобы это все – мой дом! – она окинула взглядом дубовые панели, тяжелые портьеры, дорогую мебель кабинета мужа, – достался твоей пэпэжэ! Походно-полевой жене, – расшифровала Маргарита зачем-то, как будто Говоров и сам не знал значения этого оскорбительного словечка, которое было очень в ходу в армии, а еще больше – в тылу, среди женщин, которые частенько боялись не столько того, что муж будет убит, сколько того, что его уведет одна из этих пресловутых пэпэжэ.

А что, такие случаи бывали, Говоров слышал о нескольких. Даже у его маршала, у Рокоссовского, была такая… женщина. Звали ее Галина Таланова, она была военврачом и родила Константину Константиновичу дочь. Маршал разрывался между любовью и долгом перед семьей так же, как разрывается сейчас сам Говоров.

У маршала победил долг. Что победит у Говорова?..

Долг? Или… страх?..

– Ну что ж, – вздохнул Говоров. – Предельно откровенно!

– Я рада, что ты меня понимаешь, – с ядовитой лаской в голосе ответила Маргарита.

Взялась за ручку двери, готовясь уйти, но обернулась:

– А этот твой Шульгин… долго собирается здесь жить?

И тут выдержка покинула Говорова:

– Этот Шульгин будет жить здесь столько, сколько надо!

Маргарита только ноздри раздула и, не обмолвившись ни словом, захлопнула за собой дверь.

Говоров подошел к окну и увидел Костю и Лилю. Они сидели на корточках около клумбы, где среди других лилий теперь появилась и новая – розовая, крымская, привезенная Маргаритой.

Кажется Говорову – или он в самом деле чувствует, какой у этого цветка навязчивый, тяжелый, прямо-таки гнилостный аромат? Такой же ядовитый, как голос Маргариты…

Но Люлька в восторге!

– Спасибо тебе, Котя, за эту лилию! – донесся до него радостный голос дочери. – Она очень, очень красивая!

Лиля взяла лейку и принялась поливать цветы, а Костя осторожно поддерживал их стебли.

– А ты знаешь, – таинственным голосом сообщила Лиля, – что в этих цветах живут маленькие-маленькие человечки? А ночью они встают со своих кроваток и качаются на цветах.

К изумлению Говорова, Костя слушал очень внимательно. Ишь, как переменился парень, даром что столько времени провел под крылышком Маргариты… Не насмешничает, как обычно! В общем-то Говоров и сам заслушался.

– А еще, – продолжала Лиля, – у них есть фея – фея лилий!

– А брата-дурачка, который весь этот бред выслушивает, у них нету? – захохотал Костя.

Ну вот, все вернулось на круги своя. Говоров мрачно усмехнулся.

– Ты чего смеешься? – возмущенно выпрямилась Лиля. – Эта фея – она охраняет их! Я ее сама видела!

– А-а, – протянул Костя, – это та, которая в заброшенной комнате замурована, что ли?

– Да, да! – закричала Лиля, – пойдем, я тебе покажу!

Дети убежали за дом, но Говоров продолжал слышать их голоса.

– Смотри, – таинственно сказала Лиля, – вот из этого окна она вылетает! Я сама видела!

Говоров знал, куда они смотрят. На чердачное окно – там, по старинному преданию, покончила с собой жена того человека, который построил этот дом. В той же каморке он ее тело и замуровал.

Когда делали ремонт, никакого трупа не нашли, да и замуровано ничего не было. Может, еще раньше комнатку вскрыли и все убрали, а может, эта история – просто болтовня. Но дети любят все таинственное и страшное… Вот и Лиля в восторге от тайны, которая окружает дом.

– Ну, – донесся до Говорова скептический голос Кости, – и долго ждать?

– Смотри, смотри! – вдруг закричала Лиля. – Ну вот, видел, видел?

Говоров даже вздрогнул… Что она видит?!

– Смотри, окно открылось, занавеска задрожала! – не унималась Лиля.

– Что? – удивился Костя. – Я ничего не видел!

– Да ну тебя, – обиженно воскликнула Лиля, – неинтересно с тобой играть!

Говоров услышал быстрый топот ее удаляющихся шагов. А Костя, похоже, так и стоит под таинственным окном, все надеясь разглядеть то, что заметила сестра…

Заметила Люлька что-то в самом деле? Или ей мерещится? Или она просто смеется над братом?

Говорову и самому стало смешно. И на душе полегчало. Даже захотелось самому пойти и взглянуть на таинственное окно. А вдруг и он что-нибудь такое… невероятное… разглядит?

Но как представил, что столкнется с Маргаритой, встретит ледяную, торжествующую ухмылку на ее лице, – и решил пока остаться в кабинете.

Однако отсидеться не удалось: позвали к столу. В честь возвращения Маргариты и Кости назначен был праздничный обед.

Говоров сел на свое обычное место во главе стола, мельком подметив, что Маргарита опять переоделась. В третий раз.

Эх и красивая у него жена… Только вот отчего глядеть на нее тошно?

А вот сейчас войдет Тася с кастрюлей в руках – и одного взгляда на нее окажется достаточно, чтобы почувствовать себя совершенно счастливым.

Хотя бы ненадолго…

Однако Тася вошла не одна. За ней следовал веселый Шульгин, причем без палки: нес большую фарфоровую супницу.