Книга Укротитель. Истребитель тварей - Григорий Шаргородский

– Эту вражду так просто не погасить, – мотнул головой Изяслав.

– Если не пробовать, то конечно – не погасить, но готовы ли вы кормить огонь мести своими детьми? Если да, то залейте там все кровью и возрадуйтесь! Но если хотите моей помощи, идите и договаривайтесь. Мне плевать, о чем вы будете говорить, но помните, что мы свое дело уже сделали и завтра же уйдем домой. Въехать на чужом горбу в рай у вас не получится.

– И ты знаешь, как нам погасить вражду? – с иронией в голосе и надеждой в глазах спросил Изяслав.

– Понятия не имею, – устало вздохнул я. – Давайте заниматься каждый своим делом. Вы – вести переговоры и руководить, а я – отдыхать. Бой был не из легких.

Усталость действительно была запредельной – все смешалось в тяжеленный ком. Особенно вымотала стычка со своим же подчиненным. И сразу после ухода князей она имела свое продолжение.

Дальше события понеслись как круги по воде, а у меня осталось лишь одно желание – вытянуться в горизонтальном положении. Но пока пришлось удовлетвориться сидячей позой на походном топчане в крохотной каюте.

Пока я говорил с князьями и добирался до каюты, целители откачали чернокожего Укротителя, и он предстал передо мной в цепях и под конвоем.

– Это уже лишнее, – недовольно поморщился я, но, заглянув в налитые злобой глаза, решил оставить цепи на месте. – Чего тебе не хватает?

– Свобода, – коряво ответил Очин, который только недавно начал относительно внятно изъясняться по-брадарски.

– Хорошо, – устало вздохнул я. – Завтра же отправишься с конвоем в сторону границы с Магадхой. Дальше сам.

– А Мрак?

От возмущения с меня даже слетели усталость и апатия.

– А вареньем тебе не помазать по всей наглой черномазой морде?! – Сделав глубокий вдох, я постарался успокоиться. – Скажи мне, какой странный заскок в твоих вывихнутых мозгах позволил надеяться на то, что тебе отдадут сагара?

– Он не принять больше другого! – с вызовом заявил Очин.

Ну словно дитя, ей-богу…

– Это уже не твоя проблема. Ты вообще хоть секунду думал о будущем? И дело даже не в том, что Мрак тебе никогда не принадлежал. Как ты собираешься прожить на воле с сагаром? Ни одни охотничьи угодья не смогут прокормить его без погружения в долгую спячку. А в спячке любой о́ни, и сагар в том числе, нуждается в очень сложном уходе. Ты когда в последний раз смазывал опрелости на сгибах подпанцирного слоя?

Очин удивленно вскинул брови, пытаясь понять, о чем я говорю.

– Что ты таращишь на меня свои буркала? Ты даже не знаешь имена тех, кто помогает… да что уж там – кто вместо тебя заботится о Мраке. Вот у них прав на сагара больше, чем у тебя. Я мог бы еще добавить, что, пока ты доберешься до своей родины, начнется война, а если быть честным, то охота на тебя и Мрака, но скажу только одно – Мрак был, есть и будет моим, что бы ты там себе ни нафантазировал.

В глазах Очина мелькнули уже не яростные, а мстительно злобные искорки, что нельзя было оставлять без ответа.

– А если вздумаешь устроить мне напоследок какую-то гадость, отправишься не на границу с Магадхой, а прямо на дно Дольги, с камнем на шее. Все, убирайся с глаз моих.

Для чего я вообще перед ним распинаюсь? Да потому что этот губошлеп был прав – другого Укротителя у меня нет и, честно говоря, в перспективе не наблюдается. Он мне нужен, но нужен послушным. Но с таким характером, даже добившись послушания, придется постоянно за ним присматривать.

– Нет, – дернулся Очин, когда конвой потащил его к дверям каюты. В углу заворочалась находившаяся в тени туша Клеппа. Причем от него дохнуло такой угрозой, что Очин невольно поежился. Викинг был единственным человеком, способным заставить упертого негра показать внешние признаки страха. – Я остаться.

– А мне от этого какая радость?

– Я служить.

– Это право еще нужно заработать, – невольно проворчал я, стараясь скрыть облегчение.

Уголки губ Очина дрогнули.

Вот зараза! Вечно забываю, что я тут не один такой крутой Укротитель, способный улавливать отголоски человеческих эмоций.

– А пока посиди в цепях и подумай о своем поведении, – зло рыкнул я.

Очина вывели из каюты, а я устало вздохнул.

– Я присмотрю за ним, – прогудел Клепп.

– А за мной кто присмотрит? – проворчал я и тут же напрягся, ожидая от викинга резкой реакции на упрек.

– Больше мы так не ошибемся, – хмыкнул Клепп. – За чумазым присмотрят малыши. Эти сорванцы уже изучили долину как свои карманы. Кстати, они умудрились собрать из городских пацанов отряды поддержки.

Мне показалось или в голове бывшего берсеркера промелькнула теплота? Лишенный возможности иметь своих детей, огромный викинг перенес нерастраченную отеческую заботу на этих беспризорников. К тому же они действительно оказались незаменимыми помощниками. А учитывая помощь городских пацанов, в нашей долине малолетними контрразведчиками перекрывались все позиции безопасности. К тому же прошедшие тяжелую школу голодной уличной жизни, мои телохранители повзрослели значительно раньше своих сверстников.

Простые размышления о чем-то не таком уж тревожном убаюкали меня, и я незаметно для себя из сидячего положения перешел в горизонтальное и уснул.

Сны в этот день пришли ко мне сумбурные, тревожные и малозапоминающиеся. И все же, как ни странно, выспаться удалось на славу.

Над Дольгой рождался новый день, а значит, проспал я почти четырнадцать часов.

На берегу и причаливших к нему баржах царила деловая суета. Похоже, мои слова о нашем отплытии были восприняты как приказ, поэтому наше войско готовилось в обратный путь. Мешать бойцам в этих приготовлениях я не собирался, потому что сам чувствовал непреодолимую тягу поскорей вернуться домой. Мы, конечно, укрепили долину по максимуму, к тому же в разработанном плане обороны для о́ни попросту не было места, и все же под ложечкой сосало от неприятных предчувствий.

Увы, на все мои желания, опасения и планы местным князьям было плевать с высокой колокольни. От Изяслава явился гонец, призывающий меня на большой совет.

Честно говоря, я и не думал, что совещание будет таким массовым. Судя по нарядам собравшейся толпы, здесь присутствовали все князья и бояре, а возможно, и кто-то из самых выдающихся витязей.

В общем, это собрание больше напоминало не военное совещание, а новгородское вече.

Увидев, как я в сопровождении Клеппа и Вина Драгана занял место подальше от центра толпы, Изяслав поднялся на небольшой помост.

– Славные вои, други мои! – крикнул князь, чем заставил утихнуть всеобщий гул. – Я собрал вас здесь по праву выбранного предводителя, для совета и принятия решения. Потому как взвалить это только на свои плечи не могу и не имею права.