Книга Семь портретов - Александра Флид

– Рад познакомиться, я Феликс, – протягивая ей руку, улыбнулся хозяин магазина.

Артур с подозрением наблюдал за тем, как она отвечает на его мягкое рукопожатие.

– Очень приятно, – стараясь быть учтивой, ответила она.

– Что еще можно сказать? Вы прекрасны, – продолжил рассыпаться в любезностях хозяин.

– Спасибо, – поблагодарила она, зная точно, что ее лицо заливается краской.

В те годы, когда она была молода и наивна, ее краснеющие щеки лишь заставляли людей еще больше смущать ее. Антон не был из их числа, чем изначально и понравился ей.

От воспоминаний ее отвлек голос Артура.

– Откуда нужно начать?

– Решай сам, почем мне знать, – пожал плечами Феликс. – Если хочешь, можешь сразу сфотографировать все снаружи, чтобы потом не отвлекаться.

Артур посмотрел на нее:

– Как считаете?

– Смотри сам, как тебе удобнее.

– Я знаю, как мне удобнее, мне интересно, что скажете вы.

Она огляделась по сторонам, не зная, что ответить.

– Здесь довольно светло, съемка в помещении, наверное, будет несложной.

– Конечно, здесь светло, я заранее убрал все, что заслоняло витрины, – вставил Феликс, который был явно доволен собой.

– Тогда начнем прямо отсюда. Вид снаружи, я думаю, снимем в последнюю очередь, – решил Артур.

Она всюду ходила за ним следом, но на сей раз ей даже не нужно было ничего говорить. Артур лишь изредка просил ее совета, а в основном все делал сам.

Его движения были более уверенными, и иногда он оставлял камеру ей, поправляя предметы или работая со светом – он открывал и закрывал шторы, переставлял зеркала и даже пробовал включить лампу. Наблюдая за ним, Рита испытывала приятную гордость, еще не до конца осознавая, что теперь ее чувства несколько отличаются от того, что обычно она ощущала, глядя на Робби.

– Кажется, нужно выйти на улицу – осталась пара последних пластин, – сказал Артур, отходя от прилавка и опуская камеру.

– Как скажешь, – согласилась она.

Феликс все это время молчал, внимательно наблюдая за тем, как проходит работа. Удивительным было и то, что он не задавал вопросов, и воздерживался от указаний – очевидно, его все устраивало.

– Сколько я тебе должен? – Он решился заговорить только после того как Артур убрал камеру в чехол.

– За пластины и печать.

Сумма получалась не слишком большая, и Рита в очередной раз поразилась тому, насколько необычным был Артур – он не пожелал взять денег за свое время и работу.

Когда они покидали Серединную улицу, на его лице играла рассеянная улыбка, и ей было интересно, что он чувствует и чем вызваны такие эмоции. Однако все эти вопросы она, как обычно, оставила при себе, не тревожа его понапрасну.

– Вам понравилось? – спросил он, когда они вышли на прямую дорогу. – Может, нам стоит пойти в кафе и отметить мою первую работу в качестве фотографа?

Отказывать было невежливо, да и ей не хотелось так рано возвращаться домой. Поэтому она, не задумываясь, согласилась.

– Да, пожалуй, я бы с удовольствием выпила хорошего кофе.

– Я знаю одно кафе, но до него нужно ехать. Конка подойдет?

Она кивнула:

– Конечно.

Ездить с ним на общественном транспорте поначалу было не очень удобно, но теперь она уже к этому привыкла. Заинтересованные взгляды других пассажиров больше не смущали её, и ей удавалось наслаждаться дорогой, воображая, что они сидят в экипаже. Конка двигалась даже медленнее, чем отдельная карета, и ей нравилось наблюдать за тем, как мимо лениво проходят дома и улицы.

Теперь, зная насколько странным и непонятным бывал Артур, она не находила ничего ужасного в том, что они ехали на другой конец города вместо того чтобы выбрать небольшое кафе где-нибудь поблизости. Таких заведений было много, и все они остались без внимания – Артур терпеливо дождался нужной остановки, а потом, как обычно, помог ей сойти со ступенек и показал, куда нужно идти.

В этой части города они бывали только зимой – она узнавала широкие улицы, круглый фонтан, в котором все еще не было воды, стеклянные витрины больших магазинов и нависавшие сверху тяжелые балконы с мраморными колоннами.

– Мне нравилось ходить здесь зимой, – сказала она, когда они проходили мимо книжного магазина.

– Тогда здесь было красивее, но вид из кафе тоже неплох.

Кафе было расположено за углом одного из высоких кирпичных домов. На первый взгляд оно ничем не отличалось от других, оставшихся позади. Однако чуть позже Рита поняла, почему Артур выбрал именно его – несмотря на то, что апрель только начинался, столики в этом кафе уже были расставлены на улице.

И они не боятся дождя? Тучи могут набежать в любой момент.

– А внутри есть столики? – осторожно спросила она, глядя на то, как он выбирает подходящее место.

– Наверняка есть, но мы не пойдем внутрь.

– Жаль.

– Я понимаю, что вам хочется спрятаться, но сегодня слишком хорошая погода. К тому же, глядеть на прохожих гораздо интереснее отсюда, чем через пыльное стекло.

Она вздохнула – конечно, она просто забыла о его страсти разглядывать незнакомых людей. Если ему это действительно так нравится, то незачем портить человеку выходной. К тому же, он на славу потрудился, так что заслужил полноценный отдых.

Тем временем он остановился возле столика, стоявшего у стены.

– Отличный выбор, – радуясь тому, что они будут закрыты хотя бы с одной стороны, похвалила его Рита.

– Я рад, что вам нравится. – Он отодвинул для нее стул, а затем занял место напротив. – Что еще кроме кофе вы хотели бы заказать?

– Только кофе.

– Платить буду я, а у меня есть деньги, так что, пожалуйста, ни в чем себе не отказывайте.

Если у него есть деньги, то почему он продолжает жить в такой ужасной комнате, где нет мебели и никаких удобств? Она до сих пор с содроганием вспоминала эту жуткую обстановку, холодные голые стены, грязные лестницы и мутные окна.

– Тогда, может, я бы еще съела булочку.

Он снова улыбнулся:

– Хорошо, я вас понял.

За соседним столиком разместилась влюбленная парочка, и Рита, помимо желания глядя на них, стала замечать незаметные жесты и украдкой пропущенные улыбки, которые предназначались только для двоих. Подумать только, как сильно все изменилось. В те времена, когда она готовилась выйти замуж за Антона, такие встречи были чем-то немыслимым. Они почти не виделись наедине, и потому супружество стало для нее чем-то тяжелым и сложным в своей неизвестности. Она совсем не знала своего мужа, не говорила с ним и ей были неизвестны его предпочтения. Ее привычки стали раздражать Антона, а она, в свою очередь начала опасаться его замечаний. Разве можно было ожидать, что такой союз будет наполнен любовью и верностью? Являясь супругами, они не понимали друг друга, и даже не стремились сблизиться.