Книга Красавица и пират - Жюли Галан

Под дубом стоял, молчал и скверно улыбался Волчье Солнышко. А должен был быть совсем в другом конце своих угодий. Улыбался, к слову сказать, может быть, он и невыразимо очаровательно, да. вот только у Жаккетты на душе стало так тошно, как давно не бывало.

– Господин виконт! – заорала она на весь лес, чтобы те, позади; знали, какой ядовитый гриб на их голову черт послал, – Вы прячетесь? А я вас все равно вижу! А что вы тут делаете?

– Жду вас, громкоголосая моя госпожа Нарджис! – Виконт отлепился от дерева и прилепился к Жаккетте. – Зачем же вы так орете?

Стиснутая в его объятиях, Жаккетта горько порадовалась, что благодаря разнице в росте макушкой она попадает виконту ровно в подмышку. Если настойчиво смотреть в землю, глядишь, и удастся избежать поцелуев в губы, а в макушку пусть целует, хоть плешь проделает – все не так противно!

– От счастья… – буркнула она.

– А о чем вы думали, когда швыряли желуди? – прижимал ее к себе Волчье Солнышко.

– Считала свои грехи!

С видом, словно всходит на костер, приблизилась Жанна. Она была не то что бледная, а белая как мел.

– Доброе утро… – тихо сказала она, глядя на опавшие листья.

– Жильбер, лошадью займись! – коротко приказал оруженосцу Волчье Солнышко. – Милые дамы, а ведь я, не жалея коня, мчался сюда, чтобы вас обрадовать.

«Все готово для восточных оргий…» – одновременно подумали Жанна и Жаккетта.

– Я наконец-то решил, в каком качестве вы будете сопровождать меня в плавании по жизненному морю.

– В качестве галеры, – мрачно сказала Жаккетта.

– Несравненная госпожа Нарджис, поскольку юридически вы во Франции никто, дама Абонда[5], я оформлю над вами опекунство.

– Я, слава Богу, не ребенок, нечего меня опекать! – возмутилась Жаккетта и попыталась вырваться из объятий виконта.

– А вам и не надо быть ребенком, достаточно состояния, в котором вы сейчас пребываете.

Виконт еще раз сжал Жаккетту так, что у нее дыхание перехватило, затем отпустил и шагнул к насторожившейся Жанне.

– А вам, драгоценная графиня, предстоит стать моей законной супругой. Я предлагаю вам свое сердце и прочие внутренности. Из нас получится отличная пара! – Волчье Солнышко галантно поцеловал ей руку.

– Это не самая удачная идея… – с усилием сказала Жанна. – У меня практически нет ни земель, ни доводов. Зачем вам мезальянс? Ваша родня не одобрит подобного брака.

– Милая госпожа Жанна, какие земли, какие доходы? Я, слава Богу, не бедствую, а мои родственники давно привыкли к моему образу жизни и надеются на Бога. «Надежда» – их фамильный девиз. Это первое радостное известие. Нести приятные вести поистине сладостное занятие. Сегодня вечером наконец-то я торжественно введу вас, драгоценные мои жемчужины, в ваш восточный дворец.

Обратный путь в замок прошел при гробовом молчании.

– Нет, ты хоть поняла, что он собирается сделать? – спросила Жанна Жаккетту, когда они вошли в комнату.

– Какую-то гадость… – мудро сказала Жаккетта. – Только, что именно, не пойму. Какой подвох в опекунстве и замужестве?

– А такой! – хрустнула пальцами Жанна. – Если сейчас мы сможем сбежать и за пределами своих владений Волчье Солнышко нам практически никто, то после этих процедур, что он намеревается проделать, будем в его власти. Он сможет вернуть нас сюда из любого угла королевства, и никто ему будет не указ. По закону, раз он твой опекун и мой супруг, он волен держать нас в Шатолу до скончания века. И если в скором времени он нас здесь уморит, никто в это дело лезть не будет.

– Как это не будет? – возмутилась Жаккетта. – А если королю пожаловаться?

– Ну и глупая же ты! – поморщилась Жанна. – Ты хоть поняла, кто его родственники?

– Не поняла, – честно призналась Жаккетта. – Он же их не назвал.

– Он их назвал, и предельно ясно! – Жанна швырнула перчатки на пол. – «Надежда» – это девиз Бурбонов, и если королю даже придется решать это дело, завершится оно не в твою пользу. Но ему не придется. Ты до короля просто не доберешься.

– Ну-у, госпожа Жанна, – нахмурилась Жаккетта, – вы нас прямо заживо хороните. Во-первых, обещал, еще не значит сделал. Сами знаете: мужчинам верить – себя не уважать. Может быть, просто пугает. Во-вторых, даже если это не шутка, время есть, может быть, сбежим до того. Ну и в-третьих, ваше очередное замужество и мое опекунство еще не конец света. А может, у Волчьего Солнышка здоровья на двух женщин не хватит? А? Так что поживем – увидим. Не бойтесь вы его так, словно он сам Сатана.

– Я не могу, – призналась Жанна. – Если он рядом, у меня все внутри обрывается, и сердце в пятки уходит. Я боюсь его, боюсь до потери чувств! Был бы он нормальным, я бы постояла за себя, и меня не испугало бы ни замужество, ни все его выходки. Но я просто цепенею, когда вижу его. Он словно окутывает меня ужасом, как могильной пеленой.

– Вы прямо совсем раскисли… – вздохнула Жаккетта. – Человек как человек, только безумный. Да, видно, не особо, с одного лишь бока, если так умно все придумал. Если сейчас сбежать мы не можем – надо ждать и силы зря не расходовать. Но сдаваться-то никогда нельзя! Что теперь – лечь и помереть, что ли? Вставайте с кровати и к зеркалу садитесь. Я вам волосы уложу – скоро ведь за нами явятся. Мы же переселяемся.

Глава XXII

Волчье Солнышко, в отличие от многих, обладал возможностями для осуществления своих замыслов.

Второй этаж левого крыла замка – «Малая Ливия» – представлял теперь анфиладу соединяющихся между собой стрельчато-арочными проемами помещений. Центром этой восточной сказки был большой зал, по середине которого устроили возвышение, над ним укрепили роскошный парчовый балдахин, устелили возвышение коврами и усыпали подушками.

«Ага…» – сделала вывод Жаккетта, которая по приказу виконта в праздничном костюме, который в свое время справила ей госпожа Фатима, сидела на громадном подносе, удерживаемом сильными руками лакеев и чувствовала себя дура дурой.

«Вот здесь и будет разворачиваться основное веселье! Чувствую себя индюшкой на блюде…»

Ковров у виконта, судя по всему, было немерено. Ими был устлан весь пол и завешаны все стены тоже.

Жаккетта, восседая на подносе, который несли люди виконта, проехала по всем комнатам сказочной тюрьмы.

Волчье Солнышко, одетый как султан и идущий во главе процессии, остановился перед высокой дверью.

– Вот, драгоценная госпожа Нарджис, ваши покои… Здесь вы будете изнывать от нетерпения, ожидая меня! – объявил он.

– Благодарю… – равнодушно сказала Жаккетта. – Буду. Могу я слезть?

Теперь им с госпожой Жанной предстояло жить в разных комнатах.