Книга XXS - Ким Каспари

А потом я должна была сказать: «Спасибо, доро­гой Луис!», на что ему положено ответить: «Пожа­луйста, дорогая София!» Потом я получила еще одну «десятку», потому что глупо ухмылялась. Как я обрадовалась, когда и самому Луису пришлось изливать перед нами душу!

На следующий день все началось сначала, те­перь мне пришлось говорить о маме.

Через четыре дня меня и моих товарищей по несчастью оставили наконец в покое.

Но теперь я пришла к убеждению, что все сказанное Рафаэлем — правда. Жестокая, но правда.

Вторник, 10 августа 1999

В выходные Симон сказал, что с десятого авгу­ста по пятое сентября он с родителями будет в Греции. Сначала мне было обидно, а теперь только грустно, потому что он давно уже сидит в самолете. Когда он вернется, уеду я. В конце ав- -густа мы все едем в Италию, возвращаемся один­надцатого сентября.

269

Сегодня вечером Пия, ее брат Тимо и я ходи­ли на праздник. Такие развлечения мне нравят­ся. К тому же я уже знаю массу местных. И могу чувствовать себя нормальным человеком. Только

посмотрев на часы и поняв, что уже больше один­надцати, я ударилась в панику: вдруг не успею вернуться домой вовремя! И тогда снова поняла, какая я ненормальная.

Мимо нас на велосипедах ехали два парня, я остановила их, подняв руку. Мы с Пией этих ребят не знаем, но они все-таки довезли нас прямо до дверей. Я считаю, что ребята доказали, что они настоящие мужчины. Но зад до сих пор болит.

270 Среда, 25 августа 1999

В понедельник Вивиан и Ванесса так круто разругались, что мы думали, что они убьют друг друга. Вивиан швырнула тарелку с макаронами в Ванессу, но попала в стену, тарелка с грохотом упала на пол и разбилась. Томатный соус разлился по всему ковру. Я точно не знаю, из-за чего они так поцапались. Пора уже явиться Карлотте, пусть она разберется, в чем там дело.

В каникулы Луис и Карлотта приходят не так' часто, поэтому у нас всё вверх тормашками. Ни­кто не дежурит, под диваном черт ногу сломит. Ведро не выносим, полы в гостиной и прихожей не подметены и не вымыты, никто не прикасает­ся к пылесосу, ящики с пустыми бутылками не

выставлены за дверь, когда за ними приходят из магазина. И только дежурные по кухне слегка шевелятся — это мы с Зиной дежурим там по очереди, и нам приходится делать хоть что-то.

Завтра придет Карлотта, до этого нам обяза­тельно нужно провести генеральную уборку.

Четверг, 26 августа 1999

Боже мой, как сегодня разошлась Карлотта! Пе­ред ее приходом мы драили всё вокруг как насте- pij» i ганные. Но Франка не выключила свет в ванной, Стелла не вставила в мусорное ведро новый ме­шок, Зина не закрыла дверь в сад, Вивиан не поли­ла стоящую возле дивана большую пальму. Ванес­са не забрала свое белье из прачечной, а я остави­ла в гардеробе не две пары обуви, как положено, а целых три — вот Карлотта и взвилась. Как она визжала! Каждая из нас должна была разговари­вать с ней на террасе «с глазу на глаз», объясняя, почему мы не дежурили как следует и не смогли «наладить социальные отношения в своей груп­пе». Пока Карлотта разговаривала на террасе с од­ной из нас, все остальные подслушивали внизу, в курительной, где можно отчетливо разобрать каждое слово.

Франка оставила свет, потому что собиралась взять туалетную бумагу и вернуться. Карлотта: «И все равно ты должна была выключить свет. Электричество так дорого стоит! Когда спустишь­ся вниз, сообщи, пожалуйста, всем, что с сего­дняшнего дня вводится новое правило: штраф двадцать марок, если я еще раз замечу, что где-то без нужды горит свет». Стелла не вставила мешок для мусора, потому что все мешки закончились. Карлотта: «А почему в понедельник ты не сооб­щила ответственным за покупки? Дорогая моя, если такое повторится, ты тоже будешь оштра- wim фована на двадцать марок». Зина закрыла дверь, но ее распахнуло ветром, потому что дверь плохо закрывается. Карлотту это совершенно не инте­ресовало: «Двадцать марок штрафа тому, кто оставит дверь открытой!» Вивиан вчера очень сильно полила пальму V решила, что этого хватит. Но на кадку падает солнце, поэтому земля высох­ла. Вивиан и в голову не пришло, что Карлотта начнет ковыряться в цветочных горшках. «Когда я приду, цветы должны быть политы. Двадцать марок, если такое повторится!» Белье Ванессы было еще мокрое. «Значит, ты его слишком рано повесила! Еще раз увижу, сразу же штраф, моя дорогая!»

А я, что же будет со мной? Третью пару туфель, которые стояли в гардеробе, я одолжила Стелле.

То есть они считались второй парой Стеллы. Чу­дом я выпуталась из истории целой и невреди­мой. «Ну что ж, София, это аргумент, я готова его признать. Веди себя хорошо. Это ведь совсем не­трудно — быть хозяином своей жизни, правда? Не сходи с намеченного пути! Из тебя получится замечательная женщина, если ты снова не нач­нешь дурить.»

Вот уж я обрадовалась!

Быть хозяином своей жизни для Карлотты зна­чит получать хорошие оценки, иметь ухоженный вид, скромно одеваться, быть в хороших отноше­ниях с другими людьми, блюсти порядок, осуще­ствлять намеченное, например визиты к врачу не откладывать на потом... И так далее. (Тут мне пришло в голову, что я до сих пор так и не сходила к гинекологу!)

Но самым глупым я считаю необходимость объяснять, почему я замыкаюсь в себе и впадаю в депрессию, а всё только потому, что Карлотта за­метила, что я не причесала волосы щеткой. В это я никогда врубиться не смогу! Какой нормальный человек ходит дома с полным макияжем? Только не я, вернее, теперь именно я, потому что моя «ма­ма» уделяет моему внешнему виду самое серьез­ное внимание! Какая чушь!

Итак, жизнь в Зенни бьет ключом! Я рада, что скоро мы уезжаем в Италию, по крайней мере

никто не упрекнет, что я не убрала свою комнату (разве что только палатку!). Я чувствую, что во мне все кипит, когда я слушаю всю эту психологичес­кую чушь. Когда-нибудь я не выдержу!

Когда-нибудь...

Суббота, 28 августа 1999

Вчера около десяти вечера мы все собрались в Кройтцвеге. Вместе с воспитателями нас боль­ше сорока человек. Каждый принес свой багаж, 274 который мы свалили на улице перед гаражами. В одиннадцать должен был прийти автобус. Но он здорово припозднился. Все с нетерпением ждали, а мальчишки устроили грандиозную дурь: свалились один на другого около багажа, орали и ржали.

И тут вдруг появилась полиция. Сосед пожало­вался на шум. Но копы только сказали, что мы должны вести себя потише, и уехали.

Все время эти соседи!

И вот теперь мы здесь, в Италии, на озере. Се­годня днем было тридцать три градуса! Нам, маль­чишкам с Луизенхайналлее и ребятам из отдель­ных квартир пришлось действительно спать в па­латках. Кройтцвегеры и некоторые воспитатели разместились в бунгало; Карлотта, Рафаэль и Кер- стин — воспитательница, отвечающая за тех, кто живет отдельно, — в доме, расположенном в паре километров от нас. Всё как всегда, некоторым опять не везет.