Книга Маледикт - Лейн Робинс

— Заткнись, — попросил Джилли; он снова почувствовал, как в животе зарождается тошнота — и взбалтывается, смешиваясь со страхом перед карой, уготованной Ворнатти.

Маледикт застыл, вычертив в воздухе дугу, подобную взмаху крыла.

— Я там родился, Джилли.

Так сидели они почти в полной тишине, когда из коридора донесся звук шагов. Маледикт поднялся, чтобы запереться изнутри на щеколду, но опоздал: дверь распахнулась. Вошла Мирабель, на губах ее играла улыбка.

— Маледикт… — Она протянула к нему руки. Джилли, стараясь не бросаться в глаза, наблюдал, как заиграли мышцы на теле Маледикта — словно он не мог решить: бежать или бороться.

— Леди…

— Зачем же так официально? — лукаво спросила она. — Ведь совсем скоро мы станем одной семьей.

Маледикт выгнул спину, как разозлившийся кот.

Мирабель мелодично рассмеялась и снова протянула запястье, демонстрируя блестящую змейку драгоценных камней. Изумруды, отрешенно подумал Джилли. Старый негодяй подарил ей изумруды — под цвет глаз.

— От твоего столь щедрого опекуна, — пояснила Мирабель. Она чуть наклонилась, чтобы Маледикт мог по достоинству оценить браслет. — Рассчитываю получить остальную часть комплекта по возвращении из деревни. Ожерелье, серьги, кольцо…

— Вы заблуждаетесь, — проговорил Маледикт. — Женщина, которая не способна отличить свадебный подарок от безделушки для шлюхи…

Зеленые глаза Мирабель потемнели, но, прежде чем она успела заговорить, Маледикт продолжил — тоном столь же изысканно язвительным, как в тот вечер, когда он столкнулся с Де Герром:

— Или же вы хотите сказать, что он попросил вашей руки? Что Ворнатти смог сползти со своего кресла и встать перед вами на колени? Сомневаюсь.

Мирабель с трудом удержала на устах улыбку.

— Лучше подумай над своим поведением, Маледикт. Барон в высшей степени недоволен тобой, а я не менее элегантна и красива, чем ты.

— Только намного старше, — пробормотал Маледикт. Джилли поморщился.

— Я смотрю, ты не расположен любезничать, — заметила Мирабель. — Быть может, лекция твоего опекуна поспособствует усвоению хороших манер.

Сделав едва заметный реверанс Маледикту, она повернулась и вышла, кокетливо покачивая юбками.

Глядя вслед Мирабель, Джилли пропустил мимо ушей часть слов Маледикта, однако приглушенный гнев в них все же привлек его внимание.

— Ты купил тот браслет для Ворнатти и не сказал мне?

— Нет, — поспешно ответил Джилли. — Нет, Мэл. — При виде черной ярости в глазах Маледикта он сдержал слова, которые вертелись у него на языке: что, скорее всего, это сделала Ливия, к тому же прикарманив несколько медяков.

— Как по-твоему, он благоволит к ней достаточно, чтобы жениться? — Несмотря на гнев, перехватывавший горло, давивший шелковой удавкой кравата, Маледикт ухитрялся говорить спокойно.

— Ты же сам сказал — это подарок для шлюхи, безделушка, которую Ворнатти использует, чтобы она плясала под его дудку. И невысокая цена за то, чтобы заронить в тебе сомнения — бьюсь об заклад. Он рассержен, Маледикт. Но он не идиот.

— Если бы он вознамерился жениться на Мирабель, это бы доказывало обратное, верно? — проговорил Маледикт. Кровь отхлынула от его щек, мышцы рук обмякли. — Жениться на женщине, которая уже убила одного мужа и планирует наставить рога следующему, когда и до венца-то еще дело не дошло.

— И все же, — сказал Джилли, — я бы на твоем месте отправился к нему прямо сейчас и принял наказание. Ублажи его, если можешь.

— Ублажить его? — переспросил Маледикт. — Он же подарил ей драгоценности!

— Мэл, прошу тебя! Он рассержен. В прошлый раз все закончилось тем, что я ночевал в конюшне, хотя тебе пришлось всего лишь выполнять мои обязанности. А на сей раз он разозлился еще сильнее, а я всегда расплачиваюсь… — Джилли умолк, не вполне уверенный в причине горечи, прозвучавшей в его голосе.

Глаза Маледикта широко распахнулись.

— Я отправлюсь к нему сей же миг.

* * *

В спальне Ворнатти чувствовалась какая-то угнетенность, словно звон траурных колоколов заставил все вокруг замереть в тишине. Маледикт оглядел комнату другими глазами — глазами, устремленными в неясное будущее. Ворнатти, страшный, как пугало, сидел, сгорбившись, в кресле перед холодным очагом и дремал; однако Маледикта не обманула иллюзорная беспомощность. Он взглянул на кровать — роскошное нагромождение пуховых перин, бархата и льна; скользнул взором вверх по столбикам балдахина до потолка с непристойным плафоном, изображающим совокупляющихся купидонов.

Маледикту невольно показалась забавной неувядающая похотливость Ворнатти — старик словно час за часом доказывал себе, что он — мужчина в расцвете лет. Впрочем, улыбка была несмелой. Хотя Маледикт пренебрегал критикой барона, предпочитая потакать собственным капризам, он все же страшился чрезмерно его разгневать, опасаясь мстительности и крутого нрава старика.

Ворнатти проснулся, прокашлялся и сказал:

— Мальчик, подойди ко мне.

Маледикт повернулся — они и так были рядом. Маледикт небрежно бросил оружие на заваленный прикроватный столик, рядом со снадобьями и рецептами, мылом для бритья и духами. Со звоном опрокинулся хрустальный пузырек, не выплеснув содержимого благодаря закрытой пробке. Маледикт уселся у ног Ворнатти.

— Что тебе нужно, Ворнатти?

Темные глаза барона застыли на лице юноши.

— Ты убил Критоса.

— Верно, — признался Маледикт. Запирательства лишь подогрели бы негодование Ворнатти. «Ублажи его», — умолял Джилли.

С этой целью Маледикт встал и принялся вещь за вещью снимать с себя одежду: камзол, туфли, тугой парчовый жилет.

Взгляд барона чуть потеплел, глаза больше не метали молнии, а смотрели более привычно — оценивающе.

Маледикт мягко скользнул на колени к Ворнатти и положил голову на плечо старика — притворно послушный, как молодая жена; позволил барону погладить свое бедро.

— Похоже, Эхо ни о чем не подозревает.

— Критос был тупицей и бездарным игроком, такие люди обыкновенно плохо кончают, — рассеянно проговорил Ворнатти. Узловатые пальцы поползли вверх, нащупывая округлости над ребрами Маледикта.

— Ну вот видишь, ничего страшного не случилось. Не досадуй, что я прикончил Критоса. Взамен я…

Ворнатти прикрыл Маледикту рот своей высохшей ладонью.

— Торгуешься, мальчик мой.

— Одну сделку мы уже заключили. В библиотеке твоего загородного дома.

— Я не дряхлая развалюха, Маледикт. Я помню о нашем соглашении. — Ворнатти положил ладонь юноше на голову, прижимая ее к своему плечу. — Я ошибался.

Маледикт молча, с колотящимся сердцем ждал, прикидывая, не надумал ли Ворнатти избавиться от него. Вопреки словам Джилли, барон не казался рассерженным; от этого у юноши встали дыбом волоски на шее. Старик что-то замышлял.