Книга Бабочка на штанге - Владислав Крапивин

— Эй, народ! Я немножко отстану и догоню через минуту…

— Зачем отстанешь? — встревожилась Соня.

— Тебе объяснить подробно? — вмешался Саньчик. — Совсем неграмотная…

Соня, кажется, порозовела.

— Бумсель, иди с Климом, — велел Чибис. — Чтобы его там не съели инопланетяне.

Бумсель послушался. Я замечал уже не раз, что Чибиса Бумсель слушается больше, чем меня (и даже ревновал малость).

Мы с Бумселем отстали и отошли в сторонку сквозь рябиновые джунгли. Там на крохотной лужайке стояла низкая будка с оборванными проводами, с остатками штукатурки на кирпичах. Я первым делом «пообщался с инопланетянами», потом шагнул к будке. На щелястой двери висел замок размером со свернувшегося котенка. Я покачал его (наверно, два кило весом). Потом закричал:

— Эй! Идите сюда! Обнаружена база астронавтов с Раппы-Нуппы! — И услышал, как все ломятся сквозь кусты.

Они вывалились из чащи — с прошлогодними листьями в волосах.

— А где астронавты? — требовательно спросил Саньчик.

— Наверно, внутри, — сказал я.

— Ой-я… — шепнула Соня.

— Надо посмотреть, — рассудил Чибис.

— Замок же… — сказал я.

Чибис напомнил:

— А твой ключик?

Ключик кота Арамиса был со мной! Лежал в кармане (завернутый в платок, чтобы не кололся сквозь подкладку своим жалом). Я достал, развернул. Посмотрел на скважину в замке, потом на Чибиса:

— Но… так нельзя, наверно. Будка-то не наша…

— Если нельзя, он не сработает… Но мы же ничего плохого не хотим. Просто посмотрим…

— А если инопланетяне? — почти всерьез сказал Саньчик (а Соня опять шепнула «Ой-я…»).

— Ну и что? — рассудил Чибис. — В крайнем случае отдадим на обед им Бумселя…

Бумсель с негодующим визгом отлетел на три метра. Сел, обиженно блестя черными глазами. Шуточки, мол, у вас…

Я примерился ключиком к замку. Скважина была большущая, но стальной волосок за что-то зацепился внутри. Туловище замка упало (конечно, мне на кроссовку — ой-ёй-ёй!!), а скоба, похожая на перевернутую букву U, осталась висеть в кольцах засова. Я заплясал, потом выдернул скобу и надавил плечом на дверь.

Из темноты дохнуло плесенью и влажными кирпичами. Я надавил сильнее, дверь отошла

— Эй… — сказал я в сумрак на всякий случай. Пришельцы не отозвались, и я шагнул в будку. У меня на поясе был фонарик. В его свете стало видно, что никакой романтики здесь нет. И что никто здесь не был тыщу лет. Пыль и паутина. Валялись по углам помятые канистры. Стояли у стены несколько лопат. Рядом с дверью лежала маленькая одноколесная тачка.

Мы пошарили вокруг фонариками — моим и Чибиса. Потом Чибис крутнул колесо тачки. Оно было желобом на ободе.

— Смотрите-ка, нормально вертится, — удивился Чибис. — Наверно, сохранилась старая смазка.

— Похоже, что на этой штуке возили инструменты и всякий груз для ремонта рельсов, — догадался я.

— Рельса, — сказал Чибис. — Инопланетного… Наверно, у него особые свойства.

— Какие?! — подскочил Саньчик.

— Ну, вы же чувствовали, как легко по нему идти. Не то, что по земле. Будто слабеет гравитация.

«Это он правду сказал», — вспомнил я. А Чибис предложил:

— Давайте, возьмем тачку. Она легонькая. Посадим в нее Вермишат, по очереди, и покатим! Чтобы не уставали.

— Мы не устали, — заявила Соня.

— Но разве вам не хочется прокатиться по инопланетному пути?

— Ага, мы хочем! — обрадовался Саньчик.

— Хотим, — сказала Соня. — Кто из нас неграмотный?

— Цепляла-прилипала…

— Будете спорить — пойдете по рельсу пешком. Причем в обратную сторону, — пригрозил я.

— А вы без нас не найдете дорогу, — сообщила Соня.

— Рельс выведет, — сказал Чибис.

— А вот и не выведет! — подпрыгнул Саньчик. — Он кончается задолго до Колёс.

— До чего неорганизованные дети, — проговорил я голосом мамы Риты. Педагогическая нотка сразу утихомирила Вермишат. Они дружно потащили к двери тачку…

— Все-таки нехорошо как-то, — засомневался я. — Все-таки чужая телега…

— Да она давно уже ничья! — рассудил Чибис. — И к тому же… мы ее вернем на обратном пути.

Дальнейший путь был интересным, легким и недлинным. Рябиновые заросли скоро кончились, рельс потянулся по пустырям с развалившимися сараями. Потом — через травянистые бугры, канавы и буераки. Саньчик и Соня по очереди ехали в тачке и от удовольствия болтали задранными ногами. Везти их было совсем нетрудно. Похоже, что в рельсе и правда гнездилась какая-то антигравитация, потому что тачка ехала как по воздуху. Мы с Чибисом катили ее, сменяя друг друга. Иногда нарочно качали тележку, чтобы усилить «ощущение полета».

Бывало, что рельс проскакивал через овражки, и мы по нему тоже проскакивали над пустотой. Балансировали, но ни разу не сорвались и не уронили тачку. Если в ней была Соня, она перепугано визжала. Если Саньчик — он храбро орал «ура»!

Иногда на буграх громоздились непонятные железные сооружения. Решетчатые фермы, ребристые баки на хромых треногах, громадные зубчатые колеса, и какие-то механизмы, похожие на нефтяные насосы-качалки. А одна конструкция (великанская!) напоминала скелет динозавра с задранными лапами. Я, передавая Чибису рукояти тачки, заметил, что здесь наверно было поле битвы между пришельцами с Раппы-Нуппы и одной из четыреста семнадцати галактик (тех, что разбегаются вместо того, чтобы съезжаться). Но Чибис возразил:

— Нет, скорее всего, рельс цепляет по краешку Безлюдные пространства…

— А это что такое? — удивился я.

— Ну… Ян как-то про них рассказывал. Такие малолюдные зоны, где отдыхает Земля. Будто бы они находятся в параллельных мирах…

Я подумал: нырнуть в загадочные пространства для разведки или лучше миновать их сторонкой? И решил, что нырять пока не надо. Потому что больше всяких параллельных миров меня интересовал мир, где поселок Колёса. Тот, в котором девочка Рина Ромашкина.

«А была ли девочка?.. А если была, то что ей до меня? Особенно сейчас, почти через год после того, как расстались?» Ну, а мне что до нее?» Я и сам не знал.

Чтобы задавить в себе беспокойство, я опять перехватил у Чибиса управление тачкой, в которой восседал Саньчик. Зашагал по рельсу и замурлыкал:

Тренируйся, бабка, тренируйся Любка…

— Это что за песня? — спросил Чибис.

— Старая… Про пенсионеров-туристов. Мы ее в лагере голосили…

— Спой, — сказал Чибис.

— П-жалста! — Я решил не стесняться и запел во всю мочь. Про бабку, про деда — сизого голубочка. Песня всем понравилась. Может, потому, что была она под ритм ходьбы. И слова простые — их быстро запомнили и Чибис, и Соньки-Саньки. А где не помнили — угадывали с ходу. И через три минуты мы уже вместе горланили от души: