Книга Пленник гибнущего мира - Кирилл Смородин

Наблюдая за ними, Андрей совсем забыл про маленьких белых тварей, рожденных из обрывков кокона. И напрасно: сразу четыре трехконечные звезды подобрались справа и с пронзительным писком кинулись на Духова.

Он охнул и метнулся в сторону. Одна тварь едва не вцепилась в бедро. Остальные злобно заскрипели. Звуки оказались настолько мерзкими, что голову сковало болью.

Сморщившись, Андрей отошел на несколько шагов. Он ждал, когда уродцы снова нападут, но те медлили. Только шевелили лапками и продолжали поскрипывать.

Тогда Духов решился. Развернулся и помчался прочь.

Скрип стал громче. Мгновением позже его заглушили рык и топот.

Андрей прибавил. Он знал, кто гонится следом, – закованные в темно-красную броню четырехлапые куски гигантской многоножки. И если они окажутся быстрее, его опутают мерзкие щупальца, а потом…

– Хватит! – завизжал Андрей, пытаясь выкинуть из головы отвратительные картины собственной гибели.

Он был в отчаянии. Задыхался. Чувствовал, что не сможет долго выдержать такой темп. Еще пара минут.

И если твари не отстанут, то…

– Хватит! – снова выкрикнул Духов. Пересохшее горло сдавило, закололо, и он закашлялся.

Очередная земляная стружка словно выросла на пути. Андрей понял, что не успеет обогнуть ее, и прыгнул. Ухватился за край. Стал подтягиваться.

Скорее! Перелезть и бежать дальше!

Пласт земли не выдержал его веса. Обрушился. Духов вскрикнул и угодил левой рукой в лужу светящейся оранжевой жижи. Заорал. Стал трясти рукой, одновременно поднимаясь и устремляясь дальше.

Вязкая теплая дрянь облепила кожу, подобно перчатке. Андрей тряс рукой все яростнее, но с нее слетали лишь редкие капельки.

Он снова заорал и ускорился, хоть тело и протестовало.

Жить! Хочется до безумия! А потому надо бежать!

Исполинские деревья неторопливо проплывали мимо. Задранные кверху куски земли проносились справа и слева гораздо быстрее. Желтые, зеленые, оранжевые и красные пятна светящейся слизи мелькали перед глазами. Тревожно колыхался синий туман. А звуки погони… словно бы стали тише.

Андрей позволил себе замедлиться. Самую чуточку.

Прислушался. Так и есть: твари отставали.

Однако расслабляться было рано, и Духов поднажал. В душе вновь разгоралась надежда на спасение, и это придавало сил.

Он пробежал еще несколько сотен метров. Перешел на шаг и стал жадно заглатывать воздух.

«Отравленный воздух!» – тут же откликнулась память.

Отчаяние и усталость навалились по новой. Остатки сил таяли. Испарялись.

Какая, к Гнильцам, «надежда на спасение»?! Андрей в самом сердце Ползучего Бора! Проклятого леса, из которого нет обратной дороги! И сейчас он не спасся, а лишь отсрочил свой финал…

Горло сдавило, но из глаз не вышло ни слезинки. Кончились, наверное. Или организм не желал терять капли драгоценной живительной влаги.

Жажда и в самом деле душила все сильнее. Духов подумал, что уже месяц не пробовал воды. Даже обычной, сырой, из-под крана.

Если вообще пробовал когда-нибудь…

Перед глазами возник город. Тротуары со стражами-деревьями на газонах, запруженная автомобилями проезжая часть. Светофоры, столбы, провода. Дома с сотнями окон и балконов. И тысячи людей. Мужчин, женщин, детей и стариков. Все идут, торопятся. Разговаривают, спорят, смеются.

Сейчас это казалось раем.

Только вот существует ли этот рай в действительности?

Андрей не знал. Уверенности не было. За последние четыре недели он обманывался бессчетное количество раз. Мучился, разочаровывался и, чтобы не отчаиваться, опять одаривал себя надеждой. Надежда не сбывалась, и все закручивалось по новой.

– Хватит, – Духов ужаснулся собственному голосу: низкому, дребезжащему. Почему он стал таким? От жажды? Усталости? Отчаяния? Или ядовитый воздух Ползучего Бора уже дает о себе знать? – Надо подумать и твердо решить, что правда, а что вымысел.

Со всех сторон было тихо. Андрей остановился, огляделся.

Невдалеке соседствовали два внушительных пласта земли. В полусотне шагов, окруженное тремя деревьями, оплетенными огромной буро-зеленой паутиной, поблескивало озеро. На неподвижной зеленой глади темнело множество разводов, придавая озеру сходство с огромной овальной плитой малахита.

Земляные стружки создавали неплохое укрытие, и Духов направился к ним. Аккуратно перешагнул через лужи светящейся зеленым и розовым слизи и, прислонившись спиной к пористой пружинящей поверхности, уселся.

Прежде всего, он хотел решить, какой мир реален. Этот, искалеченный Волной Безумия, полный монстров, в котором люди ютятся в высоченной башне, поделенной на витки, а власть принадлежит тварям с желтыми опухолями на лбу. Тающий под натиском Ползучего Бора – проклятого леса с исполинскими деревьями и ядовитым воздухом. Иссушенный мир, где нет солнца, звезд и облаков, а небо навсегда затянуто мерзким желтым маревом…

Или другой. Большой, безграничный, принадлежащий миллиардам людей, которые любят, радуются, грустят, смеются, плачут, заботятся друг о друге или воюют. Укутанный белыми облаками, что купаются в небесной синеве, согретый солнцем, полный воды и растительности…

Безумно знакомый и в то же время невероятно далекий. Есть ли этот мир на самом деле?

Как разобраться?

До боли в груди хотелось верить, что в действительности существует второй мир, а кошмар, окружающий Андрея сейчас, – лишь морок, наведенный Кагановским.

Гипноз. Сон.

Но почему этот сон длится так долго? Уже целый месяц!

«Месяц? – прищурившись, Андрей посмотрел на неподвижную поверхность озера. – Что, если мне только кажется, что прошел месяц? А на деле – гораздо меньше».

Да, такое вполне могло быть. Духов слышал, что, когда человек умирает, перед его глазами проносится вся жизнь. Вдруг и с гипнозом так же? Здесь месяц, а в реальности час. Или даже минута.

Зачесалась левая рука. Андрей посмотрел на нее и содрогнулся. Оранжевая слизь высыхала, образуя темную корку, и стягивала кожу.

«Нехорошо, – Духов пошевелил пальцами. Зуд усилился. – Надо счистить, как только высохнет».

Тут же «вспомнились» страшные истории Шкурников о том, как плоть гниет и отваливается кусками. И все из-за нескольких капель крови Ползучего Бора, попавших на голую кожу. Да что истории? Андрей и сам видел таких несчастных.

Видел ли? Вдруг и вправду видел? «Воспоминания» были очень яркими, и Духов не знал: под силу ли гипнозу вытворять с разумом такие шутки.

Опять стали наползать сомнения. Как черные тучи.

Но в этом мире нет туч. Небо все время желтое. Но если ему известно про тучи, значит…