Книга Враги Господа нашего - Александр Афанасьев

Достав нож, я подковырнул камень – он поддался неожиданно легко. Внутри было то, что я ожидал.

– Вот посмотри. Передатчик глобальной системы позиционирования. Они отправили тебя на смерть и смотрели, где именно ты подорвешься.

Крис взяла кольцо…

– Но в этом есть и кое-что хорошее. Теперь я тебе верю. Если бы ты была агентом британской разведки, ты бы знала о таких вещах…

Крис широко размахнулась – и бросила кольцо в сторону…

– На счастье?

– Да пошел ты!

Развернувшись, она пошла по пляжу, по моим прикидкам – в сторону Мессины.

– Кольцо, наверное, золотое было! – крикнул я.

Она показала мне вытянутый средний палец и продолжила дефилировать по грязному пляжу. Сорвалась…

Ладно, бес с ней.

Женщина – ангел иль женщина – бес?

Ставил вопрос пред собою мудрец.

Да и ответ – та, что мы выбираем

На грани меж адским пеклом и раем…

Не знаю, чьи это стихи, но точно про меня. Я никогда не умел ни выбирать женщин, ни обращаться с ними. Поэтому я и один до сих пор…

Плюнув, я начал выбираться к дороге…

Встречающие появились через десять минут после того, как я выбрался к условленному месту. На дороге появилась пропыленная, явно повидавшая самые скверные сицилийские дороги семьдесят пятая «Альфа». Я как раз брел по дороге, увидев машину, встал.

Когда машина остановилась от меня в нескольких метрах, навстречу вылезли двое, оба сидели впереди. У одного в руках обрез помпового ружья, открыто. Этот вылез с водительского места. Второй – такое ощущение, что зарабатывал на жизнь в каменоломнях. Черная, промокшая от пота рубашка едва не трескалась на каменных плечах.

– Бон джорно… – сказал я. Приветствие на сицилийском будет совсем другим – сабенерика, но произносить его не стоит. Никто не знает о том, что я немного знаю сицилийский диалект, в корне отличающийся от итальянского, и пусть так оно и будет. Если ты силен – показывай, что ты слаб, если ты знаешь – показывай, что не знаешь.

– Бон джорно, синьор. Ищете кого-то?

– Друзей.

Стандартное представление мафии. Оба кивнули.

– Садитесь, синьор…

Мы сели в машину. Пока все идет хорошо. Хотя, если плохо, – в любом случае убивать меня пока не будут…

– Amico… – сказал я, – у меня есть небольшая проблема. Я поссорился со своей женщиной, и она пошла вон туда. Как думаешь, где она может быть?

Здоровяк пожал плечами:

– Наверняка ловит машину на трассе, синьор. Поедемте проверим…

Крис мы нашли почти сразу, она безуспешно пыталась поймать машину. Конечно же, никто не останавливался, потому что она здесь чужая. Сразу видно – чужая. Чтобы это понимать обычному жителю цивилизованной страны, надо пожить здесь несколько лет, потому что в цивилизованных странах не принято бояться. Люди просто подвозят друг друга, не ожидая подвоха. А здесь таких подвохов бывает столько, жизнь настолько непредсказуема и опасна, что люди предпочитают держаться подальше от всего необычного. Из принципа «мало ли что»…

Водитель остановил машину. Я опустил стекло. В машине, которая в середине восьмидесятых в Италии считалась роскошной, был отличный мотор, идеальное шасси и ручные стеклоподъемники сзади…

Какое-то время мы так и были – Крис шагала, держа поднятой руку с большим пальцем, а водитель поддерживал такую же скорость…

– Нашел друзей? – первой не выдержала она.

– Нашел, – отозвался я, – садись, тебя никто здесь больше не подвезет. Никому не нужны неприятности на свою голову.

Крис ничего не ответила.

– Садись, говорю. Если ты не думаешь о себе, окажи услугу мне. Если ты продолжаешь строить из себя – это не красит ни тебя, ни меня в глазах местных. Ты становишься непослушной женщиной, а я – мужчиной, который не может держать женщину в руках. Нам обоим нужно здесь немного уважения, если мы хотим остаться в живых. Садись, ну…

Я открыл дверь машины со своей стороны. Было жарко…

– Чертовы шпионы.

Крис полезла в машину.

– Я не шпион, – поправил я, – я офицер разведки.

– Да? И в чем разница?

– Шпион – тот, кто предает свою страну. Разведчик – один из тех, кто ее защищает…

– Спасибо за разъяснения…

Машина уже набирала ход…

21 июня 2014 года

Близ Корлеоне, Сицилия

Путь в Корлеоне, мекку мафии, не так прост, весьма неудобен и безусловно опасен. Остатки цивилизации заканчиваются в Палермо, как только ты выезжаешь из этого города, ты вверяешь свою судьбу самому Господу. А также – верному, испытанному стволу и дружеским узам, которые здесь определяют всю жизнь человека…

Дорога на Порт-Катания, второй по величине и влиянию город Сицилии после Палермо, называется Е90, она проходит по всему побережью Сицилии, включает в себя часть объездной дороги Палермо и является одной из красивейших дорог в мире, во многом схожа с теми, какие мы проложили в Крыму и на Кавказе.

Но почти сразу же наша «Альфа» свернула и покатила по дороге, которая больше пригодна была для мулов и коров. С каждым метром мы все глубже погружались в жизнь этого неприветливого края, и, когда стала не видна уже Е90, отступать было поздно…

Дорога шла в гору, узкую, она чем-то напоминала лезвие топора. Как потом я узнал, эта гора называлась Скорчиавачче, что дословно переводится как путь к коровам. Коров, правда, здесь было немного, все больше козы…

Не сказать, где больше было опасности – впереди или у нас за спиной…

А места здесь были красивыми…

Это чем-то напоминало Крым… или некоторые районы Персии, в которых мне довелось побывать. Горы… но горы не столь высокие, чтобы быть бесплодными, то тут то там – на склонах террасные сады. Причудливый ландшафт местности изрезан впадинами, ущельями, отвесные склоны чередуются с долинами, где оливки растут так густо, что непонятно, как их собирают. На склонах же видны стоянки пастухов и стада скота… скотоводство на Сицилии больше развито, чем земледелие. Но и то и другое уступает рыбацкому промыслу…

И за нами следили. Видимо, я слишком резко повернул голову в сторону мелькнувшего на склоне солнечного зайчика… или это испуганная Крис видела беду во всем.

– Это они? – резко спросила она.

– Скорее всего, горный кварц, – успокоил ее я.

Но сам не успокоился. На чьей стороне будет мафия? Достаточно ли будет здесь слова прибывшего из Нью-Йорка дона и старого пиетета перед Российской Империей и перед русским дворянством? Я не был в этом уверен, но другого выхода не было…