Книга Анатомия бабника - Синди Мэдсен

ответа, я приняла решение, что лучший способ разобраться с Хадсоном — это вообще не иметь с ним дела. Не было необходимости брать интервью у каждого игрока. Но, чтобы привести голову в порядок, я нуждалась в пространстве. Возможно, позже мне не будет так сложно находиться рядом с ним. Уверена, как только встречу парня, соответствующего моим новым требованиям, все станет еще проще. И наконец-то мои тело, сердце и мозг перестанут воевать, заключая и разрушая различные союзы.

Захлопнув блокнот, я направилась к двери, не сводя глаз с зеленого знака «выход».

— Эй, Репортерша, — послышалось у меня за спиной, отчего сердце замерло. Вместо того чтобы развернуться, я увеличила скорость.

За долю секунды до того, как я успела скрыться, большая ладонь обхватила мое запястье. Не было необходимости оборачиваться, я и так знала, что это Хадсон.

— Ты уже второй раз уходишь, не попрощавшись, — сказал он.

— Нет смысла в прощании, если мы даже не здоровались, — я надеялась, это прозвучало резко. Но когда я решилась на него посмотреть, его уверенная улыбка никуда не исчезла, видимо это было не так резко, как я надеялась.

Большим пальцем он очертил круг на моем запястье, вся кровь устремилась к этой точке, в надежде на продолжение.

— Значит, ты должна мне и то, и другое.

Сложно было не заметить, что он был по пояс обнажен. Я судорожно сжала пальцы.

— Хадсон, — я старалась говорить тихо, но строго. — Твои действия неуместны.

Свободную руку он положил на мое бедро и притянул ближе к себе. Наклонившись к моему уху так близко, что почти касался его, он тихо прошептал:

— Если ты считаешь, что это неуместно, подожди, пока не увидишь, что я запланировал на вечер. Встретимся у моего грузовика.

Я безуспешно попыталась сглотнуть.

— Мы больше не можем это делать, — прошептала я. — Мне надоело играть в эти игры. На самом деле, я вообще не хочу играть.

Легким рывком он развернул меня лицом к себе. Я знала, что его физическое присутствие лишь усложнит осуществление моего плана, но была не готова к мощной волне желания, пронзившей мое тело.

Потом мой взгляд переместился на окружающих нас людей: двое его товарищей по команде внимательно наблюдали за нами.

Я уже совершила так много глупостей, но вот-вот подорву не только свой рабочий авторитет, но и личное уважение. Я обещала лучше заботиться о своем сердце и собиралась это сделать. Разорвать этот круг, разорвать этот круг.

Выдернув руку из его хватки, я сделала шаг назад.

— Мистер Декер, рада получить ваши комментарии по поводу игры, но была бы вам очень признательна, если бы вы не забывали, я не одна из ваших «хоккейных заек».

Эти слова явно произвели на него впечатление: его ухмылки и след простыл. Он крепко сжал челюсть, а боль, которую я отгоняла раньше, вернулась с удвоенной силой, моментально распространяясь в груди.

Теперь абсолютно все пялились на нас. Не зная, что еще делать, я решила придерживаться выбранного курса. Подняв блокнот, произнесла:

— В последнем периоде противник почти догнал вас, и игра вполне могла закончиться вничью. Как вы думаете, что стоит предпринять, дабы уберечь себя в будущем от подобной нервотрепки на последних минутах. Особенно, когда противник — команда более высокого уровня?

Хадсон уставился на меня таким холодным взглядом, что мне едва удалось справиться с дрожью.

— Мы сделаем то, что делаем всегда. Будем усердно тренироваться, и менять защиту по мере необходимости. Наши истинные болельщики, даже те, которых презрительно обзывают «хоккейными зайками», знают, на каждой игре мы выкладываемся на полную. Выигрываем или проигрываем, но всегда учимся на своих ошибках.

Рука дрожала, когда я записывал эти слова. Особенно трудно мне далось слово «ошибки». Могу поклясться, его убийственный взгляд, когда он это говорил, так и кричал, что я одна из них. Упоминание о «зайках» укололо, добавляя очередной твердый кирпич вины к общей куче.

— Есть причина, по которой мы находимся на вершине, и мы планируем остаться там, — закончил он.

Прежде чем я смогла выдавить из себя «спасибо за ваши комментарии», продолжая играть выбранную роль, Хадсон уже ушел.

Остальные игроки вернулись к своим делам так, будто не следили за происходящим несколько минут назад. Воздух в раздевалке стал плотным и удушливым. Я сбежала, но воздух за ее пределами был ненамного лучше.

И видимо дело было совсем не в воздухе. Я поклялась быть сильной и обойти эти прекрасные грабли под названием «Хадсон», но теперь, когда все закончилось я не чувствовала себя победителем.

Казалось, только что я чего-то лишилась. Чего-то, о чем сама даже не подозревала.

Глава 28

Хадсон

Нет ничего хуже, чем кинуть свою команду. Именно поэтому, мысль сказать тренеру, что я повредил лодыжку, даже не приходила мне в голову. На вчерашней вечерней тренировке я устроил целое шоу, вскакивая после столкновения с Оксом, и плевать хотел, что каждое движение вызывало приступ тошноты.

Проснувшись сегодня, обнаружил, что левая лодыжка стала насыщенного пурпурного оттенка. Потребовалось довольно много сил, времени и ругательств, прежде чем я смог засунуть ногу в ботинок.

Войдя в Макгуин-Холл, я стиснул зубы до хруста из-за чертовой боли, пронзавшей ногу с каждым новым шагом.

На лбу выступил пот, а завтрак в виде вафлей с беконом и яйцом так и рвался наружу. Мне необходимо просто продержаться до конца занятий. Потом нас ждет самолет до Колорадо, там будет достаточно времени после заселения для отдыха и сна перед завтрашней игрой. Это все, что нужно моей несчастной лодыжке. И к началу игры я буду как новенький.

Устроившись за партой, я не смог сдержать облегченный вздох. Достал еще несколько таблеток ибупрофена, проглотил их, не запивая. Противный вкус заставил меня пожалеть, что я не рискнул пройти пару-тройку лишних метров до питьевого фонтанчика в конце коридора.

Профессор Хамель начала лекцию, я заставлял себя записывать абсолютно каждое слово. Хотя это слабо помогало, ее речь больше походила на иностранный язык.

Я ожидал, что меня вышвырнут с этого семинара — прямо как Маккафри, с его постоянным «ты-обязан-отчитываться-мне» и не забудем про «если-ты-тупой-возьми-репетитора» — но, в итоге, у меня пока еще оставалось время до декабря, когда будут выставлены оценки.

Конечно же, я не позволю этому случиться. Также как не позволю, чертовой пустяковой травме, сорвать мои планы.

Если бы я не заботился о своей правой ноге, этого никогда бы не случилось. Моя старая травма колена недавно обострилась. Поэтому я старался не перегружать его во время тренировок,