Книга Горничная-криминалист: дело о сердце оборотня - Сирена Селена

Ближайшие несколько дней пролетели для меня с невероятной скоростью, больше писем через фей я не получала. Утром я вставала с рассветом и бежала на рынок за продуктами, а затем на скорую руку готовила завтрак на кухне замка. День проходил в обычных для горничной занятиях: уборка, глажка и стирка. К концу четвёртого дня у меня уже ломило в спине, и страшно болели мозоли на ладонях, зато за четыре дня я навела-таки поверхностный порядок во всех помещениях замка.

Всё же представление троллиной мне аукнулось: эта раса считается намного более сильной и выносливой, чем люди. Асмандиус нагружал меня работой и как горничную, и как повара, считая, что мне это по плечу. Я зверски уставала и падала на кровать, не ощущая ног и рук, но ни на что не жаловалась. Платили мне действительно очень и очень хорошо, а в публичном доме мадам Жадрин порой приходилось гораздо больше бегать по поручениям клиентов за существенно меньшие деньги.

Бытовой магией я не пользовалась, так как боялась выдать себя. Тролли – сильная и выносливая раса, которая, однако, к магии имеет весьма посредственное отношение. Даже бытовые заклятья даются не многим, и уж точно не молоденьким троллинам. Но всё же, когда один раз у меня совершенно не отстирывалось пятно от вина на белом пушистом ковре в столовой, я украдкой проверила, что за мной никто не следит, и пробормотала пятновыводящее заклинание, которое так хорошо освоила в публичном доме.

За все дни проживания в замке самого господина Редстафф я видела редко, он с доброжелательной улыбкой завтракал, обедал и ужинал, а всё остальное время проводил в своих покоях. Хозяин замка пояснил, что работает над каким-то магическим экспериментом, а потому не желает никого видеть у себя. Когда я убиралась в его спальне, в приоткрытую дверь я действительно видела какое-то подобие лаборатории с множеством колбочек и сосудов, а так же шкафом с записными книгами и старинными фолиантами.

Утром крайнего рабочего дня мне поручили заняться камином. Я пришла с тряпкой и щётками, готовая оттирать въевшийся пепел и золу. Но к своему удивлению, когда я подошла огромному камину в гостиной, который вызвал у меня одновременное восхищение и недоумение в первый день своего пребывания в замке Редстафф, я не обнаружила никакой грязи, как будто им вообще ни разу не пользовались.

– М-м-м-м… Адам, – я, несколько смущаясь, обратилась к управляющему, – я пришла почистить камин от золы, а он и так чистый.

Джин с золотой кожей уставился на меня, на миг возмущённо вспыхнув ярко-оранжевым светом. Похоже, в его глазах я была по умственному развитию где-то между земляным червём и глупой домашней собакой.

– Ты издеваешься? – спросил он, сложив мощные руки на груди.

Я попятилась, сделав шаг назад:

– Нет, правда, он чистый, как будто в нём огонь ни разу не разводили, сам посмотри…

Адам закатил глаза и состроил выразительное лицо:

– В Лазурии итак жарко, какой ещё огонь? Ты из какой деревни приехала?

– Так вот я тоже удивилась, увидев камин, – пробормотала я, чувствуя себя откровенной дурой. Почему-то сейчас мне казалось, что надо мной издевается Адам.

– Это увлажняющий воздух камин! – невежливо перебил меня джин. – В Лазурии слишком сухой воздух и надо просто натаскать в него воды, а он сам его испаряет и увлажняет, чтобы люминесцентные грибы не погибали. Пойдём, начитанная троллина, я тебе покажу, куда лить воду.

И хотя Адам сказал «начитанная троллина» явно с сарказмом, припомнив слова Асмандиуса в вечер знакомства, я видела, что он скорее был недоволен напоказ, нежели чем действительно хотел меня как-то обидеть или просто задеть. К камину я принесла два ведра воды, которые мы, действуя с джинном слаженно, стали выливать в днище увлажняющего устройства. В какой-то момент у меня затекла спина, и я выпрямилась, но не рассчитала высоту каминной полки, и пребольно ударилась затылком, в результате чего меня резко замутило, и я покачнулась. Адам увидел, как я скривилась от удара, неловко повернулся, чтобы поймать покачнувшуюся меня, и сам задел стоявшую неподалёку высокую напольную вазу. Меня джин поймал, а вот дорогостоящая ваза из голубого коралла с перламутровыми вставками, явно сделанная мастером на заказ в штучном экземпляре, покачнулась и с громким звоном упала на пол.

На шум падения вазы на один из внутренних балконов вышел немного встрёпанный Асмандиус и, посмотрев на нас, спросил:

– Что здесь произошло?

К этому моменту Адам уже отпустил меня, а я с неверием смотрела на разбившуюся вазу. Пол в замке был мраморный, и не подхвати меня джин вовремя, я запросто могла разбить себе голову, как разбилась ваза. У меня пересохло во рту от испуга и за себя, и за стоимость испорченного сосуда для цветов.

Адам откашлялся и стал говорить первым:

– Я показывал Лолианне, как правильно заправлять камин водой… – начал он, но я его неожиданно для самой же себя перебила.

– И у меня свело спину, я неловко задела эту вазу, и она разбилась.

«И почему ты решила взять на себя вину за Адама?» – сварливо осведомился внутренний голос. И правда, почему? Ведь всё это время джин относился ко мне крайне высокомерно, презрительно кривя губы, всякий раз заговаривая со мной. Но отчего-то мне вдруг показалось, что вся его спесь и гонор – напускное. Точно так же, как доброжелательность и приветливость самого хозяина замка – лишь тщательно продуманный фасад. После того случая, как Асмандиус вроде как забыл о том, что тролли сильнее людей, и расспрашивал меня, как же я донесла тяжелые сумки с продуктами от рынка до замка, мне стало как-то не по себе. Почему-то подсознание шептало, что, что хозяин специально старается выглядеть проще и рассеяннее, чем есть на самом деле. Порой я ловила на себе его очень внимательный и вдумчивый взгляд холодных синих глаз, который, как только я его перехватывала, тут же становился отстранённым. Асмандиус будто бы наблюдал и изучал меня.

Как бы то ни было, я взяла вину за разбитую вазу на себя. Господин Редстафф поморщился, затем кивнул, поняв, в чём дело, и произнёс:

– Лолианна, у Вас завтра выходной, но из-за разбитой вазы я порошу Вас задержаться и прибраться в подвале. Адам, переведи ящера заранее в другое место, прежде чем пускать Лоли в подвал, – он красноречиво посмотрел на джина, тот кивнул. – А осколки вазы выбросьте. И да, Адам, завтра днём приедет новый повар с хорошими рекомендациями, встреть его и размести в крыле для прислуги.

Я недоумевала: стоимость вазы явно многократно превосходила оклада моего неполного рабочего дня. Ну что ж, раз хозяин так решил, значит так и будет, не мне с ним спорить, мне наоборот это крайне выгодно. Я мельком взглянула на джина, который заметно помрачнел, а его глаза из огненных превратились в тёмно-золотые. Уже когда Асмандиус скрылся в своих покоях, Адам посмотрел на меня в упор и недовольно произнёс:

– Валила бы ты из замка, Лоли.

Вот оказывается как! Я взяла его вину на себя, заступилась, можно сказать, а он желает мне проваливать. Я обиженно поджала губы и молча побрела к себе в спальню. И чего я ожидала от этого чванливого джина? Благодарности?