Книга Алмазная история-1 - Иоанна Хмелевская

И тем самым создалась весьма редкостная жизненная ситуация, когда все довольны. Осчастливленная Антуанетта принялась готовиться к предстоящей перемене в судьбе, её будущая мачеха сияла от радости, ибо избавлялась от совсем не нужной падчерицы, у отца Антуанетты скатился камень с души.

Хотя и жаль было расставаться с обожаемой дочерью, но он осознавал неизбежность трений между самолюбивой девушкой и новой женой, останься Антуанетта в доме. Мартин отбыл в Польшу упоённый нежданным счастьем. Юстина же, играя роль благодетельного Провидения, таяла от счастья, которым и без того была переполнена её душа. Ну просто рай!

И тут диссонансом блеснул Великий Алмаз.

* * *

Готовясь к отъезду, Антуанетта просматривала вещи и наткнулась на саквояжик. Владелец его исчез совсем недавно, но его след уже успел остыть.

Экс-невеста без особого волнения смотрела на оставшийся от экс-жениха предмет и не знала, что с ним, предметом, делать. Она бы исполнила своё первоначальное постановление, то есть вернула бы Шарлю его собственность в неприкосновенности, но ведь нет возможности… Как вернёшь? Предпринимать для этого сверхъестественные усилия не хотелось, чувства девушки к прежнему жениху совсем испарились.

Выбросить? Глупо как-то. Ладно, пусть останется, дальше видно будет. Но в таком случае надо в саквояжик заглянуть, нет ли там такого, без чего Шарлю не обойтись в новой жизни. В конце концов, она, Антуанетта, зла ему не желает.

В саквояжике оказались: бумажник со ста двадцатью франками наличными; скляночка с помадой для волос, новая, непочатая; не подписанная расписка в получении золотого браслета; портсигар с тремя папиросками; малюсенький висячий замочек с микроскопическим ключиком; надкусанный засохший шоколадный батончик и что-то завёрнутое в несвежий носовой платок. Антуанетта тряхнула свёрток, и из него на стол со стуком вывалилась ослепительно сверкающая глыба.

Глыбы этой Антуанетте видеть раньше не доводилось, зато слышала она о ней очень много. И прекрасно знала, что это такое.

Девушка окаменела, будучи не в силах отвести взора от камня, сияющего неимоверным блеском.

Разумеется, она не знала, что помощник ювелира считал его потонувшим в морских глубинах, о чем и сообщил Клементине, зато прекрасно осознавала тот факт, что проклятый камень является страшной обвинительной уликой. Мимоходом подивившись тому, что никто не догадался поискать алмаз в её доме, девушка сразу же подумала о главном: что же ей теперь делать с этой уликой?

Как честный человек, она, вероятно, должна вернуть камень владельцу. Да вот только неизвестно, кто же его владелец… Коротко информируя невесту о страшном происшествии, Шарль упомянул, что наличие алмаза в книге страшно удивило виконта; судя по всему, тот никак не ожидал обнаружить в фолианте нечто подобное. Так что владелец не виконт.

Тогда кто? Вот то-то, что неизвестно. А если она, Антуанетта, теперь явится в полицию с камнем, это будет равнозначно смертному приговору бывшему жениху. Даже ежу понятно — убил виконта, чтобы завладеть такой драгоценностью. И не из-за таких убивают… И хотя Антуанетта имела право чувствовать себя уязвлённой поведением Шарля, имела право питать к нему претензии, зла парню она не хотела. Он бросил её, это правда, но ведь для неё все обернулось наилучшим образом. Именно из-за того, что Шарль сбежал, она имеет теперь возможность выйти замуж за обожаемого красавца Мартина, а он стоит всех алмазов мира, так что нет у неё повода мстить Шарлю. А алмаз… Ну что ж, никто его не ищет, никто её о нем не расспрашивает, не пристаёт с ножом к горлу, так, может, действительно никто о нем и не знает? Итак, мотив мести отпадает. А если она вдруг ни с того ни с сего заявится теперь с этим камнем в полицию, ей же не избежать неприятностей. Начнутся расспросы, и неизвестно ещё, чем дело закончится.

Девушка совсем пришла в себя и уже смогла рассуждать здраво. Выбросить алмаз? Нет уж, чистейшей воды идиотизм. Использовать как-то? Пока неясно как, не стоит с этим излишне торопиться. Остаётся просто хранить его. Поступить, как пресловутая собака на сене: сам не гам и другим не дам…

Не меньше часа просидела девушка у стола, тупо уставившись на сверкающий камень. От него трудно было оторвать взор. Сидела так, сидела и почувствовала, что уже успела привязаться к сокровищу.

Есть, наверное, что-то такое в настоящем сокровище, что берет душу в полон, овладевает всем существом человека. Нутром чувствуешь — хорошо, что это у тебя есть, пусть даже никто об этом не знает, пусть ты не можешь этим похвалиться. Хорошо уже и то, что сама можешь время от времени украдкой натешить очи этой красотой. Ну а в дальнейшем, кто знает, в жизни всякое случается, может, нужда заставит и расстаться с сокровищем. Не дай Бог, настанет чёрный-пречёрный день, так вот оно, спасение, даже если и продать себе в убыток…

И девушка занялась алмазом. Шить Антуанетта умела, пальчики у неё всегда были ловкими, и к вечеру на свет появился очень нужный в домашнем хозяйстве предмет. На вид совершенно невинный, не возбуждающий никаких, ни малейших подозрений, а то, что у него нетипичная начинка, так ведь это никому и в голову не придёт.

После чего Антуанетта сама себе поклялась не говорить о находке ни одной живой душе, даже мужу.

* * *

В семействе Кацперских после отъезда из дому двух сыновей оставалось ещё пятеро детей, причём все, даже девочки, получили образование. Все три дочери умели писать, читать и считать, а одна даже играла на пианино, принадлежащем господам. Кацперскими чрезвычайно уважалось написанное слово, так что письма обоих покинувших семью братьев не только читались-перечитывались, но и бережно сохранялись. Особенно последние письма Мартинека, в которых столь красочно описывались достоинства французской невесты, ставшей вскорости женой. Младшая сестра Мартина так вся и пылала, перечитывая их по сотому разу. Правда, отец и братья не разделяли её восторгов, ну, скажем, по поводу необыкновенной хозяйственности Антоси (польский аналог Антуанетты). Не понимали они, как можно приходить в восторг от того, какую необыкновенную подушечку для иголок и булавок эта самая Антося смастерила и теперь носится с нею как не знаю кто? А вот мать и сестры вполне разделяли восторги Мартина и считали, что в хозяйстве подушечка о многом говорит, так что нечего мужикам смеяться над тем, чего не понимают. А привязанность Антоси к какой-то подушечке тоже только женщинам дано понять, это очень даже трогательная черта в молодой девушке. Так что и мать, и сестры не могли дождаться, когда же наконец Мартинек привезёт домой свою экзотическую невесту. И всячески уговаривали Мартинека сделать это скорее.

Отец семейства не разделял умиления своих баб.

— Чему радуетесь, дурьи головы? — ворчал он на них. — Подумали бы хоть над тем, где тут эта французка жить станет. Вот в этой избе? Они же оба с Мартином при больших господах и сами изнежились, невестка моя небось себя панюсей считает.

Покрутит носом на наше убожество и живенько отсюда смотается. Да ещё с три короба пакостей вам же и наговорит, потом не отплюётесь.