Книга Читающая по цветам - Элизабет Лупас

– Я не могу обещать, что цветы непременно заговорят.

Он засмеялся.

– Тогда придумайте что-нибудь. Она хочет услышать, что она одержит победу над графом Хантли, выйдет замуж за наследника испанской короны дона Карлоса и вместе с ним добавит к коронам Испании и Шотландии также и корону Англии, когда Елизавета Тюдор умрет – ну, например, упав с лошади. Вот что вы должны ей сказать.

– Я ей не ярмарочный прорицатель, который выдумывает небылицы, лишь бы ему платили. – Меня разозлило, что он так легкомысленно относится к голосу цветов. – Если цветы заговорят, я передам ей, что они скажут. Если же они будут молчать, я ничего ей не скажу.

– Успокойтесь, успокойтесь, ma mie. Простите меня. Я приведу королеву и настрою ее на серьезный лад.

– Я не ваша mie! – крикнула я ему вслед.

Он только рассмеялся.

– Но как вы это делаете? – спросила королева. – Вы слышите голоса? Или вам являются видения? Это очень серьезное дело – предсказывать будущее королеве.

– Да, мадам, я знаю, – ответила я. – Но я не могу точно сказать вам, как я это делаю. Иногда какой-то цветок появляется, чтобы ответить на заданный вопрос. Иногда это цветок, близкий по духу тому человеку, о котором я хочу узнать, – у каждого человека есть такой цветок, мадам.

Произнося это, я вдруг вспомнила черную пустоту, которую чувствовала, когда смотрела на Рэннока Хэмилтона. Я знала, что он был в сопровождающем королеву кортеже, но по счастью, он ехал в свите графа Роутса, а не в личной свите королевы.

– Вернее, почти у каждого, – поправилась я. – Если бы я смогла увидеть…

– А какой у меня цветок? – спросила королева.

Я заколебалась. Стоит ли говорить ей, что ее цветок – пион, произрастающий в деревенских садах, цветок, которому не место во дворцах и тронных залах и который может легко повредить и дождь, и ветер, и избыток солнца?

Никола де Клерак предложил мне солгать, и я рассердилась. Я не могла ей солгать.

– Вы пион, мадам, – сказала я. – Великолепный и хрупкий.

– Но я люблю их, les pivoines![55] – радостно воскликнула она. – Их часто выращивают в садах Турени. Это как раз моя вдовья доля наследства, оставшегося после моего покойного мужа – во Франции я считаюсь герцогиней де Турень.

– Возможно, именно поэтому я так ясно вижу их вокруг вас, мадам.

– Но, во всяком случае, здесь их точно не видно, – сказала королева, и члены ее маленького кортежа рассмеялись – ни дать ни взять стайка куликов на болоте. – А эти ваши другие цветы – я не все их знаю, – что могут они рассказать вам обо мне?

– Выберите какой-то один цветок, мадам, и тогда посмотрим.

Она улыбнулась и начала ходить по кругу, вдоль стены сада. Со своими длинными, стройными ногами и длинной, изящной шеей она напоминала мне серебристую цаплю. Мне случалось видеть, как цапли вскидывают головы – точь-в-точь как она. Ее фрейлины следили за нею, затаив дыхание. Никола де Клерак стоял на заднем плане, вместе с двумя лейб-гвардейцами, которые поехали с королевой, чтобы в случае чего защитить ее. У меня было отчетливое чувство неправильности происходящего – ни одна из сопровождавших королеву женщин не верила, что цветы обладают какой-либо силой, и все они просто насмехались надо мной.

Королева присела на корточки спиной ко мне.

– Вот этот, – сказала она

Выпрямившись, она повернулась и вытянула вперед руку с цветком. У него был длинный, покрытый черно-фиолетовыми крапинками стебель, продолговатые листья с глубокими зазубринами и на конце – кисть желтых цветков. Я в ужасе отшатнулась – на мгновение я увидела осу, желтую, с прозрачными перепончатыми крыльями, приготовившуюся вонзить в нас свое жало и высосать нас досуха. Потом до меня дошло, что цветок – это желтый петуший гребень, который называют также целозией гребенчатой. По-своему красивый, как красивы все цветы, он был, однако, растением-вампиром – его корни высасывали жизнь из корней других трав и цветов, которые имели несчастье расти рядом с ним.

– Что это за цветок? – спросила королева. – И что он означает?

– Это желтый петуший гребень, – медленно проговорила я. – Вам следует быть осторожной, мадам, если вы встретите высокого, стройного человека со светлыми волосами. Я не уверена, мужчина это или женщина, но в любом случае петуший гребень – это цветок человека, который кормится за счет других людей, отнимая у них жизненную силу, и этот цветок позвал вас, мадам.

– Во всяком случае, это не может быть граф Хантли, поскольку он низенький, толстый и седой, – сказала королева, и дамы опять захихикали. – Я хотела бы знать, что он замышляет? Он покорится моей королевской воле?

– Пожалуйста, мадам, обойдите сад еще раз, вдоль стены, так, чтобы ступать прямо по цветам.

Все мы, остальные, отошли к воротам. Королева медленно шествовала вокруг сада, словно танцуя павану. Она буквально сияла от того, что находится в центре всеобщего внимания. Сделав круг, она присела в реверансе.

– Ну? – промолвила она. – Что теперь говорят цветы?

Я снова вошла в сад. Его южная стена была вся обвита дубровником, жимолостью и густо разросшимся плющом. Плющ был частью эмблемы Гордонов, клана, во главе которого стоял Хантли. Я посмотрела туда, куда ступила нога королевы. Два листа плюща, на которые она наступила, уже расправились, меж тем как остальные растения были примяты. Я опустилась на колени, закрыла глаза и прислушалась.

Женские голоса. Три – нет, четыре. Какое-то монотонное пение, такое же еле слышное, как ветер, и еще – отдающий дымом запах черной магии.

«Нападай, милорд, нападай! Ты одержишь победу. А потом отдохнешь в своей постели в Эбердине, и на твоем теле не будет ни царапины».

Голос леди Хантли.

Я выпрямилась и снова подошла к королеве.

– Итак? – сказала она.

– Хантли не сдастся сам и не отдаст своего сына в руки королевского правосудия.

Ее глаза сузились, золотистые брови сошлись к переносице.

– Ну что ж, посмотрим, – сказала она. – Хоть Хантли и именует себя Петухом Севера, он должен подчиниться своему суверену.

– Есть еще кое-что, мадам.

Она уже была в гневе, и было совершенно очевидно, что ей наскучило чтение цветов.

– Что там еще? – раздраженно проговорила она.

– Берегитесь леди Хантли. Она подстрекает мужа напасть на вас. Она использует черную магию, и она тоже заглядывает в будущее.

– Леди Хантли? Но ведь она была подругой моей матушки.

– И все же, мадам, берегитесь ее.

– Мадам. – Это заговорил Никола де Клерак, который до сих пор стоял молча, глядя, как я читаю по цветам. Королева тотчас повернулась к нему с лучезарной улыбкой, как подсолнух поворачивается к солнцу.