Книга Колокольчиковый колодец - Любовь Рыжкова

– Где это видано, чтобы ползунки столько стоили, а эти, как их, пинетки… – ай-яй-яй, – и сержант Стружкин досадливо сплюнул.

Но машина на этот раз промчалась мимо, даже не притормозив.

– И слава Богу, – подумал сержант.

За «Лексусом» следовал грузовик, груженый вещами.

– Значит, правда, дом построили и переезжают, – подумал гаишник.

Между тем город кончился, и начались поля. Супруги Жадовские были в прекрасном настроении, ничто не омрачало их счастливого ожидания.

Вот появился знакомый поворот, потом показалась роща, за ней – водонапорная башня.

Вот и небольшая развилка.

– Ах, как это вчера я ее не заметил, – воскликнул Борис Ефимович, – Люсенька, ты подумай, как это мы ее проскочили!

И вот, наконец, открылась чудесная панорама села.

И показался вырытый котлован.

Борис Ефимович забился в истерике.

Людмила Львовна почти в бессознательном состоянии привезла мужа домой. Все, что происходило дальше, казалось нереальным.

Едва они переступили порог квартиры, раздался телефонный звонок. Это звонил доктор Струпьев.

– Ах, как вы вовремя, доктор, – запричитала Людмила Львовна, – у нас беда. У Бориса Ефимовича сильнейший стресс. Он невероятно, просто невероятно расстроен, и я не знаю, чем ему помочь.

– Что случилось? – участливо спросил доктор.

– Случилось ужасное, мой дорогой, но сейчас не время говорить об этом. Лучше скажите, как мне помочь мужу? – почти взмолилась Людмила Львовна.

– Пусть примет облепиховки, – неожиданно ответил тот, – знаете, очень помогает.

– Какой облепиховки? – пробормотала несчастная женщина.

– Как какой? – весело спросил он, – а какую вы вчера пили с Лукой Петровичем?

– А откуда вы знаете? – удивилась Людмила Львовна.

– Так это я ему и посоветовал, – ответил он, – и вам рекомендую. Стакан или два свежей облепихи залить бутылкой водки и настаивать в течение месяца. Принимать по столовой ложке по мере надобности.

– И… что?… – вяло спросила его Жадовская.

– Как что? Помогает от многих хворей, выгоняет простуду, лечит кашель, восстанавливает иммунную систему, а главное – укрепляет нервы.

– Нам сейчас не до этого, Леонид Семенович, – перебила его Людмила Львовна, – лучше срочно приезжайте к нам.

– Как не до этого? – воскликнул доктор Струпьев, – как раз вовремя. Знаете, народные целители говорят, что облепиховка помогает даже от нечистой силы.

Людмила Львовна вздрогнула.

– Что он сказал? – еле слышно спросил жену Борис Ефимович.

– Советует принять облепиховки, – обреченно ответила она.

– О-о-о… – тихо застонал Борис Ефимович.

В этот же день в психиатрической больнице на улице Баженова появился новый пациент. Правда, к таким здесь давно привыкли. Но этот новенький, в самом деле, казался необычным даже для видавших виды докторов.

Он рассказывал о себе удивительно связную и не лишенную логики историю, из которой выходило, что его обвел вокруг пальца какой-то мошенник, выудив у него, якобы, на строительство дома четыре с половиной миллиона рублей. Все это очень походило на правду, если бы не одно обстоятельство. Дело в том, что фамилия того мошенника была… Берия.

Самого же пациента привезли прямо с центральной площади города. Рассказывали, что неизвестный человек бегал по площади и все искал какой-то строительный офис со странным названием «Адонирам».

– Это что-то библейское, – предположил кто-то.

– Да, это был знаменитый строитель, который Соломону построил храм, – уточнил другой.

А третий заметил:

– Мне кажется, это скорее связано с нечистой силой.

– Где Берия? – кричал неизвестный человек, – куда вы спрятали Берию?

Люди шарахались от него в сторону и крутили пальцем у виска.

– Может, он коммунист, – предположил кто-то.

– Или демократ, – отметил другой.

– Да какая разница, шизанулся человек на своей политике, – предполагали третьи.

Когда за ним приехали санитары, он отбивался и требовал, чтобы его отвели к самому Берия!

– Отведем, отведем, – у нас там всякие есть, – отвечали ему, – и Берия твой найдется обязательно.

Надо ли говорить, что звали пациента Борис Ефимович Жадовский.

– Какие вы страсти рассказываете нам, – говорил ему потом палатный врач, – прямо-таки от Лукавого.

– От Лукавого?… – прошептал Борис Ефимович, – от какого Лукавого?

– Как от какого, – засмеялся врач, – от того самого.

– От Луки Петровича, что ли?

И он еле слышно пробормотал:

– От Луки… Страсти от Луки…

Тревожный сон обитателей дома по улице масона Кутузова

После того, как Женя с мамой увидели расцветший куст белых роз, который после суровой зимы считали погибшим, они решили, что это и есть тот особый знак, который должен послужить сигналом к дальнейшим действиям.

И страшно, и робко было Жене прыгать в Колокольчиковый Колодец, и надо было на это решиться, потому что предстоял очень ответственный шаг, а главное – впереди была неизвестность.

Мама предложила пойти домой, дождаться папу и посоветоваться с ним.

Так и сделали.

После легкого ужина из ароматной окрошки, приправленной свежей зеленью, они начали обсуждать последние новости. Папа был взволнован, услышав рассказ о подвиге Лизы, сама же Лиза чувствовала себя героиней дня.

– Я даже не знаю, как тебя благодарить, – сказал он.

Решено было, что Женя и Лиза должны, прежде всего, хорошо выспаться.

Вскоре на город мягко опустилась ночь. Звезды высыпали на небе. Казалось, их сегодня было больше обычного. А может, им просто было любопытно: что же сейчас происходит там, на Земле, у волшебного Колокольчикового Колода?

Но у Колокольчикового Колодца пока ничего не происходило. Ночь царила в мире. Обитатели дома номер 6 по улице масона Кутузова погрузились в сон.

Разный сон был у обитателей этого дома.

Денис Таратайкин во сне ворчал и ворочался с боку на бок. Нет, ему больше не снился вожделенный «Форд Фокус», ему снилось совсем другое. Теперь он жаждал найти и отомстить своим обидчикам. Только он никак не мог понять, кто они и куда подевались. В конце концов, не эта же секретарша Флора его так надула. За ее спиной, наверное, крутые ребята, хотя и сама она – черт в юбке.

– Но куда же они все-таки делись? – думал Денис и ничего не понимал. Казалось, чем больше он думал, тем больше запутывался в собственных мыслях.