Книга Анатомия убийства. Гибель Джона Кеннеди. Тайны следствия - Филипп Шенон

Та же колонка расточала похвалы председателю Верховного суда, другу Пирсона, и в красках описывала, как президент Джонсон в Овальном кабинете из кожи вон лез, уговаривая Уоррена возглавить комиссию, – приводились подробности, которые могли быть известны лишь Джонсону и Уоррену. Пирсон не ссылался в своем тексте на Уоррена, однако Гувер и его коллеги по ФБР позже утверждали: у них не было сомнений, что верховный судья сливал информацию Пирсону. Уоррен, писал Пирсон, «не допустит, чтобы Эдгар Гувер делал выводы о произошедшей трагедии еще до того, как президентская комиссия начнет работу»22.

Глава 15

Офис комиссии Уоррена

Вашингтон

январь 1964 года

К тому времени, как недавно нанятые молодые юристы добрались до Вашингтона, комиссия уже успела составить общее представление о том, как будет выглядеть ее заключительный отчет. Перед Рождеством Ли Рэнкин попросил Говарда Уилленса набросать примерный план отчета на десять страниц, каковой и был прикреплен к служебной инструкции, выдаваемой каждому новоприбывшему в течение января. План составлялся большей частью на основании предварительных отчетов из ФБР, Секретной службы и ЦРУ и исходил из предпосылок, что убийца – Освальд и что расследование будет сосредоточено на его биографии и поиске мотивов1. «Перед нами стоит важная задача, – объявил Рэнкин в приветственном письме. – Уверен, вы разделяете мое желание выполнить ее с блеском, быстро и тщательно». В инструкции он просил все пять команд по два человека плюс Сэма Стерна подготовить по каждому участку работы список уже известных фактов и предложений о дальнейших действиях.

Далее Рэнкин признавался, что на данный момент в офисе комиссии «царит бардак», поскольку изо дня в день прибывают новые порции секретных документов, и обещал навести порядок. Комиссия, пояснял он, уже начала вербовать секретарей по рекомендациям федерального правительства и нашла архивиста, который будет заведовать картотекой. Также он сообщил, что к услугам комиссии будут консультации психиатра: недавно вышедший на пенсию директор больницы Святой Елизаветы, крупной столичной психиатрической больницы, оценит психическое состояние Освальда и Руби. А еще комиссия наймет историка, который поможет грамотно составить проект отчета.

В инструкции подчеркивалась ключевая роль Нормана Редлика, чьими руками сортировались все входящие материалы – документы и улики. Кроме того, Редлик взял на себя обязанность подготовить показания Марины Освальд, с которой предполагалось побеседовать в первую очередь в феврале, когда комиссия начнет опрос свидетелей. ФБР уже предоставило полное досье на вдову Освальда и вскоре должно было прислать еще и подробный отчет о Рут и Майкле Пейн. Вдобавок комиссия запросила у Бюро всю информацию о прошлом эксцентричного Джорджа де Мореншильдта, дружившего с Освальдом в Далласе.

Кроме того, Рэнкин просил всех штатных юристов ближе к концу месяца прийти на просмотр видеозаписи, сделанной на Дили-Плаза бизнесменом по имени Эйбрахам Запрудер. Большинство сотрудников видели только отдельные кадры, опубликованные в журнале Life, а целиком ознакомиться со страшным фильмом Запрудера им предстояло впервые2.

После обеда во вторник, 21 января, семь членов комиссии снова устроили совещание. С их последней встречи прошло больше месяца; в новом офисе в здании Организации ветеранов зарубежных войн они собирались вместе первый раз.

Заседание открыл Уоррен. Он рассказал, как продвигается вербовка штатных юристов, и сообщил, что к комиссии приписаны два агента из Налогового управления США, которые «по возможности отследят происхождение каждого доллара в кармане Освальда и судьбу каждого потраченного им доллара; мы ведь не знаем, откуда он брал деньги»3.

Джеральд Форд сказал, что рад слышать о приеме в комиссию одного из своих бывших избирателей в Мичигане – Дэвида Слосона из Гранд-Рапидс. «Его отец, – заявил Форд, – прекрасный адвокат и мой земляк». Уоррен ответил, что лично со Слосоном пока не познакомился, зато как раз сегодня в суде во время ланча судья Байрон Уайт поздравлял его с удачным выбором. «Уайт подошел ко мне и говорит: “Вы взяли к себе одного из лучших молодых людей, что раньше работали у меня в компании в Колорадо”».

Джон Макклой поинтересовался насчет старшего напарника Слосона, Уильяма Коулмена: «Это тот самый цветной парень?» Уоррен не стал комментировать расовую принадлежность Коулмена, а просто ответил, что он «превосходный юрист» и что комиссии повезло заполучить его в сотрудники4.

Затем председатель Верховного суда поднял вопрос, который, похоже, постоянно занимал его мысли: когда завершать расследование? «Уже пора нам определиться, когда мы рассчитываем с этим покончить, – сказал он. – Если слишком долго провозимся, угодим в разгар предвыборной кампании, что для государства весьма нежелательно». И повторил то, что уже говорил штатным юристам: хотелось бы подготовить заключительный отчет к 1 июня. «Процесс может тянуться бесконечно, если заранее не установить крайний срок»5.

Одна из проблем, признал он, заключается в предстоящем суде над Руби. Члены комиссии единодушно согласились с тем, что полноценное расследование в Далласе должно подождать, пока не будет вынесен приговор. Уоррен опасался, что присутствие в городе сотрудников комиссии может повлиять на работу защиты.

Примерно по тем же причинам, продолжал Уоррен, он предпочел бы, чтобы комиссия допросила Марину Освальд в Вашингтоне, а не в Далласе, где появление высокопоставленных следователей вызовет изрядную шумиху в прессе, так что молодая вдова наверняка перепугается. В Вашингтоне ее проще будет защитить от лишнего внимания. Уоррен спросил Рассела, не может ли он, как председатель Комитета по делам вооруженных сил, устроить так, чтобы «девочку с ее малышами» переправили в столицу на военном самолете. Если Марина полетит коммерческим рейсом, объяснил он, «на нее набросятся репортеры, фотографы и так далее, ей будет неловко, и она, возможно, проникнется к нам неприязнью». Уоррен уже испытывал к молодой женщине почти отеческие чувства, хотя до сих пор не встречался с ней лично. Рассел, пользовавшийся в Пентагоне большим влиянием, чем иные генералы, ответил, что организовать военный самолет ему «совершено ничего не стоит»6.

Марина Освальд стремительно выдвигалась на первый план как ключевой свидетель против покойного супруга. Ее показания далласской полиции и ФБР почти не оставляли места сомнениям: она считала, что президента убил ее муж и что действовал он в одиночку. Эту же историю она начала продавать новостным организациям, что, казалось, не слишком беспокоило Уоррена – он предположил, что у нее просто нет другого способа добыть средства к существованию. Марина уже обещала журналам пятидесятистраничный очерк о своей жизни. Текст, написанный от руки на русском языке, в данный момент переводился на английский. «Ее адвокат, судя по всему, охотно готов идти нам навстречу, – объявил председатель Верховного суда. – Она собирается продать очерк одному журналу, но мы уговорили адвоката послать его нам для ознакомления. И с Мариной он нам разрешил поговорить до того, как текст пойдет в печать».