Книга Анатомия убийства. Гибель Джона Кеннеди. Тайны следствия - Филипп Шенон

– Откуда я знаю? – откликнулся Эйнсворт. – Я вам скажу, откуда я знаю. Из свидетельских показаний, вот откуда. Они у меня есть. И я точно знаю, что говорили очевидцы в день убийства, где они находились, как их зовут – все это мне известно.

Речь шла о засекреченных протоколах показаний, полученных полицией Далласа от свидетелей в день убийства. Эйнсворт сумел раздобыть их по своим каналам и держал дома для пущей сохранности. Сгоряча он сунул бумаги под нос Лейну, у которого глаза на лоб полезли от изумления. «Я их только потому вам показываю, – сказал он, – что в вашей статье многое, очень многое истолковано неверно. Если вы и впрямь хотите запечатлеть для истории правдивый портрет Освальда, вам, на мой взгляд, следует ознакомиться с имеющимися на данный момент результатами расследования».

Лейн попросил одолжить ему бумаги на несколько дней. «Вы же поможете мне выяснить правду? – осторожно начал он. – Мне послезавтра, скорее всего, возвращаться в Нью-Йорк, и я вот подумал, вдруг вы мне можете дать на время эти свидетельства».

Эйнсворт согласился, о чем вскоре горько пожалел. Несколько дней спустя Лейн уже вовсю размахивал протоколами на пресс-конференциях, выдавая их за доказательства того, что у него имеются тайные осведомители, якобы способные оправдать Освальда, когда настанет время открыть публике их имена.

«Я был ужасно наивен, – каялся впоследствии Эйнсворт. – Наделал ошибок. Я помог создать чудовище Марка Лейна, с этим не поспоришь»16.

Другие техасские репортеры, тоже освещавшие последствия убийства президента, но менее талантливые, чем Эйнсворт, нередко обращались к нему за советом, поскольку он слыл ходячей энциклопедией по этой части. Один из самых назойливых, Алонсо «Лонни» Хадкинс из The Houston Post, названивал ему постоянно. Несмотря на профессиональное несовершенство Лонни, Эйнсворт считал его «симпатичнейшим в мире парнем»: «Его все любили. Он носил маленький хомбург». Хадкинс быстро вынес собственный вердикт в отношении убийства. «Решил, что имел место заговор и что он непременно это докажет»17.

Какое-то время Эйнсворт спокойно терпел звонки Хадкинса, просившего помощи: «Думал, рано или поздно Лонни от меня отвяжется. А потом он и правда затих ненадолго».

Однако в конце декабря звонки возобновились, и Эйнсворт решил подшутить над своим хьюстонским приятелем. Хадкинс вцепился в широко распространенные слухи о том, что Освальд был информатором ФБР, – слухи, по данным Эйнсворта, ни на чем не основанные.

– Ты слышал что-нибудь о контактах Освальда с ФБР? – спросил Хадкинс.

В настроении повалять дурака Эйнсворт ответил, что разговоры такие слышал и что это все правда, Освальд действительно состоял на службе у Гувера.

– Да разве у тебя нет номера его платежной ведомости? – небрежно бросил он так, словно речь шла об общеизвестной информации.

Эйнсворт потянул со стола первую попавшуюся телеграмму – он ведь и сам отправлял телеграфом материалы об убийстве в журнал Newsweek и в лондонскую Times – и прочел вслух ряд цифр, стоявших наверху.

– Ага, ага, точно! – обрадовался Хадкинс, видимо, уверенный, будто блефом выудил у старшего коллеги мировую сенсацию. – У меня этот же самый номер.

Эйнсворт позже говорил, что благополучно забыл и о звонке, и о своем розыгрыше, а вспомнил все это только 1 января 1964 года, когда на первой полосе газеты Houston Post появилась статья, в которой выдвигалась гипотеза о сотрудничестве Освальда с ФБР. Автор статьи: Алонсо Хадкинс. Заголовок гласил: «Освальд – осведомитель на государственной службе?»18 Только потом Эйнсворт узнал, к своему глубочайшему удивлению, что его шуточка над конкурентом спровоцировала первый серьезный кризис в комиссии Уоррена – и бесповоротно испортила их отношения с ФБР.

Матерый журналист Дрю Пирсон, друг председателя Верховного суда Уоррена, выполнял, если можно так выразиться, функции Эйнсворта в Вашингтоне – он тоже выдавал публике первые сенсационные новости об убийстве президента.

В понедельник, 2 декабря (всего через три дня после учреждения комиссии Уоррена), его колонка произвела эффект разорвавшейся бомбы, ошеломив миллионы читателей: Пирсон писал, что вечером накануне убийства шесть агентов Секретной службы, входившие в состав личной охраны президента в Техасе, отправились в бар – прямое нарушение устава. Кое-кто из них «гулял» до трех часов ночи, «а один, по имеющимся у нас данным, изрядно напился», сообщал Пирсон. «Совершенно очевидно, что люди, выпивавшие до трех ночи, никак не могут проснуться наутро в состоянии максимальной боеготовности, да и вообще вряд ли способны кого-либо защитить»19.

Не скупилась колонка и на критику в адрес ФБР, которое, по словам Пирсона, не потрудилось известить Секретную службу о возможной опасности, а ведь Освальд несколько месяцев находился под наблюдением их далласского отделения. Как же можно было, негодовал Пирсон, «именно в тот день, когда президент посетил Даллас, самый нетерпимый и беззаконный город в Штатах, не проследить за эмоционально неустойчивым проповедником марксизма»? По мнению Пирсона, ФБР не предупредило о нем Секретную службу по причине «давней зависти» к организации, официально охраняющей президента. «Им следовало бы прекращать грызню за юрисдикцию и внимание прессы хотя бы в ситуациях, когда речь идет о безопасности национального лидера».

После выхода колонки на Секретную службу обрушилась лавина гнева, потому что Пирсон, в сущности, сказал правду. Несколько агентов Секретной службы действительно отправились выпить накануне убийства – немыслимое должностное преступление. Устав Службы категорически запрещал сотрудникам употреблять алкоголь в любое время суток, пока они сопровождают президента. Директор агентства Джеймс Роули впоследствии клялся, что ничего не знал о попойке, пока не прочел колонку Пирсона, а как только прочел – тут же отправил заместителя в Техас разбираться. А пока решил не принимать никаких предварительных дисциплинарных мер по отношению к своим агентам. Любого рода взыскание могло подтолкнуть общественность «к выводу, будто они виновны в убийстве президента, – на мой взгляд, это было бы несправедливо»20.

В своем дневнике Пирсон открывает секрет, откуда ему стало известно об агентах Секретной службы. Тайер Уолдо, корреспондент ежедневной газеты Fort Worth Star-Telegram, по-видимому, опасался, что его редакторы нипочем не пропустят в печать столь щекотливый сюжет, и поделился информацией с Пирсоном. «Тайер сказал, его вышвырнут с работы, если узнают, что он это кому-то слил», – гласит дневниковая запись21.

Немного позже, в середине декабря, Пирсон снова набросился на Эдгара Гувера и ФБР в очередной колонке. Обвинения были похлеще, чем в прошлый раз: Бюро «намеренно утаивало» сведения об Освальде, собранные до убийства. «ФБР не следило за Освальдом, когда кортеж президента Кеннеди проезжал через Даллас, и не оповестило о нем Секретную службу. Вот такие поразительные факты дает предварительный анализ трагедии в Далласе. Неудивительно, что Бюро спешило протолкнуть в газеты собственную версию событий, пока президентская комиссия не провела расследование». Пирсон обвинял ФБР в организации утечки копий 400-страничного предварительного доклада об Освальде (документа, снимающего с них подозрения в халатном невнимании к Освальду до убийства) с целью опередить грядущие заключения комиссии Уоррена.