Книга Легенды московских кладбищ - Игорь Оболенский

Но самой большой любовью Целиковской стал архитектор Каро АЛАБЯН (1897–1959). Он был старше жены на 22 года. Известный архитектор дружил с Анастасом Микояном, влиятельным членом правительства. Говорили, что во время войны Алабян спас Анастасу Микояну жизнь, и тот об этом никогда не забывал.

Встреча Алабяна с Целиковской состоялась на даче режиссера Рубена Симонова в 1948 году. Архитектор внимательно рассмотрел руку актрисы, изучил линию жизни и произнес: «Знаете, вы будете моей женой». Так и случилось. Отношения с Михаилом Жаровым на тот момент уже себя исчерпали.

В 1949 году у Каро Алабяна и Людмилы Целиковской родился сын, которого Людмила Васильевна называла самым главным мужчиной своей жизни.

А затем Алабян попал в сложную ситуацию — в присутствии Берии высказал несогласие с идеей возведения в Москве высотных зданий. На его взгляд, важнее было строительство жилья для москвичей. В считаные дни после этого Алабян лишился всех своих постов. Рассказывали, что он пришел домой, встал перед Целиковской на колени и сказал: «Прости меня! Если бы я знал, что так случится, то никогда не посмел жениться на тебе».

Дом сразу опустел. До этого шумные компании каждый день приходили к популярной актрисе и известному архитектору. А теперь все ждали, что последует арест. Спас Микоян: посоветовал Каро уехать из Москвы. Жили на зарплату Целиковской — 120 рублей. Лишь в 1953 году, когда не стало Сталина, Алабяну позволили вернуться в столицу, где он снова получил и квартиру, и работу.

Правда, в двери постучалось новая беда — у сына Саши обнаружили полиомиелит. И вновь Людмила Васильевна все взяла на себя и смогла спасти жизнь сына. Потом она призналась, что если бы знала, как будет тяжело, то покончила бы с собой, выбросившись с балкона. К счастью, у Саши оказалась редкая форма болезни, которая подлежала лечению, он поправился.

А в 1959 году Каро Алабяна не стало, он скончался от рака легких.

Людмилу Васильевну поддержал коллега по театру имени Вахтангова, его звали Юрий Петрович Любимов. Их отношения начались во время репетиций спектакля «Ромео и Джульетта». Все было как в классическом сценарии: и Любимов, и Целиковская играли главные роли. Спустя три года Любимов стал пятым мужем актрисы, а она — его четвертой женой.

Когда в 1963 году Юрий Петрович поставил со студентами спектакль «Добрый человек из Сезуана» по пьесе Брехта, Целиковская уговорила прийти на постановку Анастаса Микояна. Тот пришел, а затем рассказал о спектакле министру культуры СССР Екатерине Фурцевой. В итоге в феврале 1964 года Юрий Петрович Любимов был назначен главным режиссером Театра драмы и комедии на Таганке.

Любимов ценил помощь жены, называл ее Циолковской и генералом. При этом самого Юрия Петровича в театре называли полковником. Целиковская как могла — своим именем, связями — прикрывала Любимова. Если надо — звонила в самые высокие кабинеты. Говорили, могла позвонить самому Брежневу.

Правда, у нее самой теперь было мало ролей, она занималась мужем и его театром. При этом, по воспоминаниям друзей, Людмила Васильевна никогда не упрекала Юрия Петровича. Ну а затем наступил 1978 год: на гастролях в Венгрии у режиссера начались отношения с переводчицей-венгеркой Каталиной Конц. Целиковской конечно же доложили о том, что случилось. И супруги расстались.

Людмила Васильевна осталась одна и потом ни разу даже не упомянула имени Любимова. Опять-таки, по рассказам общих друзей бывшей пары, как-то Юрий Петрович, проезжая мимо дома Целиковской, спросил: «Меня там сильно ругают?» А ему ответили: «Тебя там даже не вспоминают». Говорят, Любимова такой ответ обидел.

Людмиле Васильевне было уже за шестьдесят. До конца жизни она оставалась одна и говорила, что главное, что сделала в своей жизни, — родила сына и построила для него и внуков дачу. Последний фильм с ее участием вышел на экраны в 1979 году. Режиссер Владимир Мотыль снимал «Лес» и пригласил Целиковскую на роль Гурмыжской.

В последние годы она играла вместе с актерами театра имени Вахтангова инсценировку «Синей книги» Михаила Зощенко. Объездила, наверное, весь Советский Союз. В конце 80-х годов Людмила Васильевна тяжело заболела, у нее обнаружили рак. Поначалу диагноз ей не говорили, но потом она обо всем узнала. Четыре месяца провела в постели, и 6 июля 1992 года скончалась.

Похоронили ее рядом с Каро Алабяном.

* * *

Когда я только начал заниматься историей Новодевичьего некрополя, мне удалось познакомиться здесь с человеком, чья профессия звучит достаточно литературно — могильщик. Звали его дядя Коля. Я приходил по субботам, когда было время, и дядя Коля рассказывал мне всевозможные истории, связанные с его работой. Из воспоминаний дяди Коли могла бы получиться отдельная книга, а, возможно, и киносценарий.

В 1975 году он хоронил Наталью Денисовну БРЕЖНЕВУ (1886–1975), мать Леонида Ильича. Так совпало, что накануне у дяди Коли тоже умерла мать. И вот наступает день похорон Натальи Денисовны. На Новодевичье приезжает Брежнев, а в 1975 году Леонид Ильич был вполне адекватный человек, и видит — рядом с вырытой могилой стоит незнакомый человек с лопатой и буквально рыдает. Брежнев поинтересовался, почему он плачет. Причем спросил с раздражением, решив, что могильщик оплакивает незнакомую ему женщину из якобы горячей любви к ее сыну. И вдруг мужчина отвечает: «А у меня мама умерла, Леонид Ильич». Брежнева настолько тронули эти слова, что и он заплакал: «У меня тоже». А потом опустил руку в карман, достал 100 рублей и передал дяде Коле: «На, помяни наших мам».

Я до сих пор пытаюсь понять, что меня в этой истории потрясло больше — то, что у Брежнева в кармане лежали 100 рублей (интересно, для чего), или щедрость генерального секретаря?

Теперь рядом с бабушкой похоронена и Галина БРЕЖНЕВА (1929–1998). О Галине Леонидовне, дочери Брежнева, написано столько книг и снято столько фильмов, что пересказывать ее драматическую судьбу, думаю, нужды нет.

Мне хочется вспомнить ее мать. Виктория Петровна (1907–1995) похоронена здесь же. Первой леди она стала после заговора 1964 года, когда своего поста был лишен Никита Хрущев. Так получилось, что пока в Москве готовился судьбоносный Пленум ЦК, Виктория Петровна отдыхала в Карловых Варах вместе с женой Хрущева. Некоторые даже считали, что Виктория Петровна и Нина Петровна были родными сестрами.

Для Нины Кухарчук не сразу стало ясно, что произошло в Москве. А когда она все поняла, ее разбил приступ радикулита, Нина Петровна едва смогла добраться до дома. Но все равно, по воспоминаниям близких, нашла в себе силы пошутить: «Вот, Виктория Петровна, раньше я вас приглашала на 8 марта в Кремль, а теперь вы меня будете приглашать». Стоит ли говорить, что никакого приглашения и даже элементарного общения между бывшими теперь уже подругами не было и быть не могло.

После смерти Брежнева его вдова осталась жить в том же самом доме на Кутузовском проспекте, где висела, и теперь снова висит, мемориальная доска в память о Леониде Ильиче. Когда по телевидению и в газетах стали появляться разгромные материалы о деятельности Брежнева, всевозможные грехи приписывали и Виктории Петровне. Она вздыхала: «Конечно, во всем я виновата». Даже когда в доме отключали свет, она говорила: «И в этом сейчас тоже обвинят меня и моего мужа».