Книга Стамбульский оракул - Майкл Дэвид Лукас

У Палаты пажей он остановился, поглаживая желобки на диске солнечных часов. Солнце на секунду согрело его пальцы и продолжило путь. Повелитель всех и вся, он знал, что многое было не в его власти. Как ни старайся, а история отводит каждому свою роль. Если бы Джамалудин-паша понимал это! Если бы его советники больше походили на госпожу Коэн, не были бы так зашорены, так осторожны в суждениях… Он замер при виде пурпурного с белым удода, который восседал на островерхой крыше зала для аудиенций. Птица резко наклонила голову влево, вспорхнула и полетела над водой. Вот так-то! Он постучал по циферблату часов костяшкой пальца и направился прямо в Библиотеку Ахмеда III.

Появление султана так поразило библиотекаря, что тот едва не свалился со своей лесенки.

— Ваше величество, — поклонился он после того, как осторожно спустился с лестницы, — какая нежданная радость! Чем могу вам служить?

— У меня есть для вас поручение, — ответил султан. — Его следует хранить в строжайшей тайне.

— К вашим услугам, ваше величество.

— Прежде всего соберите все декреты и письма, касающиеся наших отношений с Великими Державами, особенно с Германией и Россией. Сделайте копии и передайте их в распоряжение госпожи Элеоноры Коэн, которая проживает в доме Монсефа Барка-бея.

Султан молча ждал, пока библиотекарь запишет детали.

— Когда это будет сделано, зайдите ко мне, я дам вам письмо, которое нужно будет приложить к документам. Ясно ли это?

— Да, ваше величество. Меня беспокоит лишь то, что объем материалов, о которых вы говорите, огромен. Чтобы доставить их, понадобится несколько повозок.

— Ограничьтесь шестью ящиками и отберите самые важные документы.

— Да, ваше величество. Займусь немедленно.

На следующее утро, после того как с распоряжениями великому визирю и библиотекарю было покончено, султан отправился в ежегодную орнитологическую экспедицию на озеро Куш. Лето в этих краях не лучшее время года для орнитолога, но у профессора Бенедикта, известнейшего английского специалиста, который возглавлял их отряд, время было расписано по минутам, а султан не хотел упустить ни единого мига. Путешествие по Мраморному морю заняло почти целый день, вечером они разбили лагерь у маленькой казачьей деревушки на северном берегу озера. На следующее утро отряд перебрался на южный берег, там они встали постоянным лагерем в нескольких километрах от поселения татар-беженцев. И казаки, и татары почтили султана дарами, но этим общение Абдул-Гамида и других членов экспедиции с местными жителями по большей части и ограничилось. За исключением первой, довольно беспокойной ночи, мысли о черноморском конфликте не слишком тревожили Абдул-Гамида. После того как палатки были поставлены, султан и его спутники большую часть времени проводили в полях, прильнув к окулярам.

Весенняя миграция закончилась несколько недель назад, но все же им было за чем наблюдать: некоторые виды как раз садились на гнезда. Озеро обмелело, и камышовки, белые цапли и лебеди вили гнезда на заболоченных участках, среди камыша и диких цветов. Под предводительством профессора Бенедикта экспедиция пробиралась вдоль берега, у сосны он остановился и показал на искусно свитое гнездо, напоминавшее формой грушу, — над ним потрудился ремез. Искушенный строитель пустил в дело все, что смог добыть: обрывки паутины, шерсть, стебли растений. Позаботился он и о безопасности: ложный вход и потайной выход должны были сбить незваного гостя с толку. За время путешествия султану посчастливилось наблюдать более пятидесяти видов птиц: белолобого гуся, иволговых, квакву, караваек, колпиц и даже три пары кудрявых пеликанов с яркими оранжевыми клювами. Однако больше других поразил его воображение ремез — искусный строитель гнезд.

В последний, пятый вечер, перед закатом, султан сидел в своей палатке, размышляя о том, до чего же политическая ситуация в стране напоминает ему гнездо ремеза, как вдруг в лагерь ворвался дикий кабан. Проводники не успели потянуться к ружьям, как меткий револьверный выстрел профессора Бенедикта уложил зверя на месте. Хотя сам султан не ел свинины, он распорядился освежевать и зажарить нежданную добычу в знак уважения к познаниям и храбрости профессора Бенедикта. Жареный ягненок, перловый суп и фаршированная айва дополнили праздничный стол, который ознаменовал благополучное завершение приключения.

На следующий вечер султан уже был в Стамбуле. Что-то не так, Абдул-Гамид почувствовал это сразу же, однако час был слишком поздний, и он отправился прямо в постель. Утро показало, что он не ошибся. На стуле у входа в опочивальню терпеливо дожидалась его пробуждения валиде-султан.

— Доброе утро, валиде!

— Говорят, экспедиция была удачной, — сказала она, приветствуя его поклоном.

— Да, — улыбнулся он, — очень. Я видел три пары кудрявых пеликанов и гнездо ремеза.

— Ремеза, — повторила она. — Чудесно.

— Но я не поверю, что вы пришли ко мне в такой час лишь затем, чтобы поинтересоваться, как прошло путешествие.

— Да, ваше величество. Вы правы. Я пришла не за этим.

— Что вас беспокоит, матушка?

— Не хотелось бы портить утро своими тревогами.

— Ваши волнения — моя забота, — сказал он и сел в кровати.

Она присела рядом и посмотрела ему в глаза:

— Вчера до меня дошли слухи настолько тревожные, что я решилась немедленно разбудить вас, моего первенца и любимого сына.

— Какие слухи, матушка?

— Люди говорят, что вы попросили совета по вопросу внешней политики у этой девочки, Коэн, и что теперь вы собираетесь отослать ей секретные документы.

Он промолчал, из чего можно было заключить, что слухи ее не обманули.

— Кто дал вам совет — меня не касается, — продолжала она. — Я знаю, мой сын умеет отличать дельные советы от пустых. Но меня беспокоит, как это отразится на вашей репутации. Люди во дворце шепчутся. И уверяю вас, весьма неодобрительно.

— Пусть шепчутся. Они всегда только этим и заняты.

— Но допустить ребенка в святая святых жизни во дворце, передать важные сведения девочке-еврейке, о которой мы почти ничего не знаем, — это приводит меня в смятение.

Султан перекатился на спину. Даже по дворцовым меркам слухи расползлись слишком быстро.

— Откуда вы узнали?

— От Джамалудина-паши.

— А он откуда?

— Вы сами сказали ему, разве не так?

— Нет, — ответил сутан и лег на бок. — Я не говорил.

После ухода матери Абдул-Гамид распорядился, чтобы ему подали завтрак в Библиотеку Ахмеда III. Приказ был необычный, но слуга лишь поклонился и побежал на кухню. Тем временем султан пошел в библиотеку. Как он и надеялся, там было пусто. Только пыль кружила в луче солнечного света да плескались в бассейне рыбки. Абдул-Гамид сел на место библиотекаря, через несколько минут появился поднос с завтраком. За едой он неторопливо перебирал страницы большой синей книги, которая занимала почетное место на столе. Это был формуляр, в который заносились все истребованные и выданные материалы. Как следовало из записей, в последнее время запрашивалось много документов касательно отношений с Берлином и Петербургом. Но имя того, кто интересовался ими, его собственное имя, в формуляре не значилось. Библиотекарь сохранил его в тайне. Султан закрыл книгу. Библиотекарь появился на пороге, как раз когда Абдул-Гамид допивал чай.