Книга Час "Ч", или Ультиматум верноподданного динозавра - Евгений Соломенко

Диков противник, всё ещё отдуваясь, обтирал мясистое лицо махровой салфеткой. Разумеется, он видел, как Дик старательно поддавался ему в игре. Но это входило в условия уже другой игры, которую он, Большой Босс, вел со своими приближёнными: челядь должна соблюдать дистанцию. И сегодня он призвал этого удачливого и дерзкого парня совсем не для того, чтобы козлом прыгать вокруг сетки.

Сейчас, кроме загара, ничто в Дике не выдавало былого «гробокопателя»: это был бизнесмен – сдержанный, лаконичный, безупречно чёткий. И даже всегдашний хищно-тигриный взгляд он старался притушить. Потому что тучный, благожелательный дядюшка, сияющий улыбкой Санта-Клауса, тигров глотает живьём.

Вышколенный официант принёс запотевшие стаканы с соком и тотчас испарился.

– О'кэй, теперь к делу, – кивнул Дику незлобивый пожиратель тигров. – У меня для вас, мой мальчик, приятная новость. Я вчера утвердил крупный проект «Маэстро». И возглавить его реализацию в нашем Русском филиале поручаю вам.

Дик чувствовал себя именинником. Начать с того, что впервые ему выпала честь – встретиться с Боссом не в центральном офисе Синдиката, за многослойным кордоном мордастых охранников, гарвардски-очкастых референтов и чопорных секретарш. Приглашение на корт – это Знак. Конечно, ещё почетней было бы удостоиться приглашения в гольф-клуб и благоговейно наблюдать, как там Босс священнодействует своими легендарными платиновыми клюшками. Ну да ладно, это – ещё впереди! Уж теперь-то – когда Босс доверил ему новый проект… Да, положительно, у Дика сегодня – День ангела!

Впрочем, последнее предположение развеялось в прах, как только дон Винченцо продолжил:

– Проект «Чёрная жемчужина», разумеется, по-прежнему остается за вами. Кстати, у вас там, помнится, в самом начале вышел прокол? Не того человечка подобрали для прикрытия операции?

Вопрос был задан тоном слегка расслабленным, но пульс у Дика стал зашкаливать – будто бы уакеро перебросал лопатой несколько тонн спёкшейся земли. Усилием воли одолев предательское сердцебиение, «мистер Ставински» постарался вернуть своему голосу прежнее спокойствие:

– Сэр, у вас информация верная, но, вероятно, неполная. Кандидат на должность руководителя экспедиции отвечал нашим требованиям по всем параметрам. Но когда сложились форс-мажорные обстоятельства, он повёл себя неадекватно, чего нельзя было спрогнозировать заранее.

Босс частенько о себе говаривал: «Я – простой парень из Бруклина!». Он на дух не выносил ни «яйцеголовых» умников, ни «яйцеголовых» слов. И сейчас в его глазах вспыхнул недобрый огонёк. «Форс-мажорные обстоятельства», «параметры», «неадекватно»! Ещё один протестантский педрила выискался. Дьявол тебя, Ставински, подери с твоими вонючими словечками! Обгадился, как паршивый щенок, – так и скажи!

Но вслух прозвучало:

– О'кэй, это я так, к слову. Смотрите только, мой мальчик, чтобы вокруг вас самого не сложились… Как это вы там изволили выразиться? Форс-мажорные обстоятельства, да?

Лицо «именинника» обрело цвет подпорченного лимона. Дик словно расслышал урчание асфальтового катка, который вот сейчас закатает его в полотно будущего автобана. Урчание ровное и незлобивое, как голос старого вампира, продолжающего вещать:

– Теперь – о проекте «Маэстро». Сколько, по-вашему, может стоить одна скрипка Антонио Страдивари?

Дику весьма неуютно.

– Я затрудняюсь с ходу назвать твердый порядок цен, сэр. Музыкальные инструменты – не мой профиль…

– Теперь – ваш! – припечатал вампирский дедушка, очевидно наслаждающийся мучениями своей жертвы. – У нас в Нью-Йорке, на «Кристис», один педрила купил скрипку «Хаммер» за три с половиной миллиона «гринов»! Так-то, сынок! И это – не потолок! А на закрытых аукционах их цены возрастают в несколько раз. Тут ребята из Чикаго сбацали «Общество Страдивари», так они готовы отваливать и по 6 миллионов за скрипочку!

На этом месте дон Винченцо плотоядно сглотнул. И распорядился:

– В общем, так! Сегодня же соберите данные по всем мировым аукционам. По свету сейчас разошлись сотни уникальных инструментов, созданных этими чудаками из Кремоны – семействами Гварнери, Страдивари и Амати. А ведь ещё существует чертова прорва неопознанных скрипок!

При всём обуявшем его волнении, Дик не мог не оценить комичности происходящего. Эта доисторическая рухлядь, эта старая пиранья читает ему лекцию о кремонских скрипках!

А «старая пиранья», между тем, продолжала:

– Имейте в виду, мой мальчик: играющая скрипка не дряхлеет. Наоборот – ее звучание становится богаче. Это – как хорошее вино: чем старше, тем вкусней. И тем дороже, клянусь Большим жюри присяжных!

Эксперт по струнным инструментам почесал свою выдающуюся бородавку:

– Купить себе такую «игрушку» не может даже крупный музыкант – как бы у него на это дело ни стояло! Чаще всего ему дает попользоваться скрипочкой добрый дядя-спонсор. Теперь таким спонсором станем мы. Наша «Армия Спасения» возьмёт под контроль всех скрипичных виртуозов этого чёртова мира. Ни одна гастроль, ни один, дьявол подери, концерт не состоятся без нашего благословения. И без соответствующего отчисления в карман Синдиката.

Тут Бородавка озаботился:

– Не скрою – мы уже капитально лопухнулись. Нас на два корпуса обошли узкоглазые: самые дорогие скрипки уплывают к япошкам. И Синдикату предстоит крепко пободаться, чтобы расчистить себе поле для гольфа.

Босс закурил сигару, выпустил синюю струю дыма прямо в Дика, и тому показалось, что в него пальнули очередью из автоматического кольта-браунинга.

– Ну, вытеснение желтых макак с нашего поля для гольфа – это не ваша головная боль, мистер Ставински. У вас задача попроще. У этих русских людоедов весь предмет нашего интереса сосредоточен, дьявол подери, в одном месте. Они его называют Государственной коллекцией. Так вот скрипки из этой коллекции ещё лет сорок назад уплывали от русских педрил тоннами – как дрова для камина. Кремлёвские скунсы делали под шумок свой бизнес. А тут ещё и пархатые как хлынули из Союза, так и попёрли за собой драгоценные скрипочки. Продажные эксперты на «чистокровного Амати» выдавали справку, что это, дьявол подери, – деревяшка, купленная в местном супермаркете.

Дик подумал что сорок лет назад Советский Союз вряд ли располагал хотя бы одним супермаркетом. Но от замечаний благоразумно воздержался и продолжал внимать словам Босса:

– Так что русская коллекция сегодня – это обломки кораблекрушения, жалкие десятки по-настоящему ценных инструментов. Но мы с вами, мистер Ставински, не побрезгуем и десятками: у меня и на них крепко стоит! А главное – прибирайте к рукам русских скрипачей. И не старых пердунов: нам нужны молодые волки, готовые по трупам идти к деньгам и могуществу. Вроде вас, мистер Ставински!

У Дика внутри всё похолодело. Но он по-прежнему держал паузу, а лицом выказывал полнейшее внимание и почтительность. Дик знал: одна проскочившая гримаса – и, покинув кабинет доброго Санта Клауса, человек исчезает навсегда.