Книга Украденный сон - Александра Маринина

Настя спустилась по лестнице к служебному входу, ведущему водвор, и села в машину с синей полосой и надписью красными буквами «медслужба».

Таких машин во дворе стояло по меньшей мере еще три, и скоров каждую из них сядут точно такие же женщины в белых халатах, с болтающимися нашее фонендоскопами и медицинскими картами в руках – врачи, выезжающие повызовам на дом.

Сидевший за рулем Чернышев взглянул на Настю и рассмеялся.

– Ты что? – удивилась она. – Что-нибудь не так?

– Увидел тебя с накрашенными глазами и вспомнил, как тыот Кирюши удирала, когда брали Галла. Я тебя с тех пор ни разу не видел смакияжем. Знаешь, а ты очень хорошенькая, когда накрасишься.

– Да ну? – скептически бросила она.

– Честное слово. Даже красивая. И чего бы тебе каждыйдень такой не быть? Нам, мужикам, на радость, твоему самолюбию на потеху. Леньодолела?

– Угу, – промычала Настя, пристраивая на коленях кипубутафорских медицинских карт. – Лень одолела, ваши мужицкие радости меня неволнуют, а самолюбия у меня просто нет. Ты выяснил, как туда ехать?

Андрей не ответил, осторожно выезжая из подворотни наоживленное шоссе.

– Почему ты мне не перезвонила вчера вечером? – спросилон. – Я же оставлял твоему Леше телефон и просил, чтобы ты обязательноперезвонила.

– Я очень поздно пришла, а у тебя сынишка маленький,боялась разбудить. Что-то случилось?

– Случилось. Бывший следователь Григорий ФедоровичСмелков живет теперь под Дмитровом, и мы с тобой едем туда по шоссе вдольСавеловской железной дороги.

Аккуратно сложенная стопка карт посыпалась с Настиных коленна пол.

– Попали, – еле слышно выдохнула она немеющими губами.– Пока не в «десятку», но куда-то очень близко. Наконец-то! Даже не верится.

– Может, ты мне объяснишь, как нам это удалось?

– Сама не знаю. Интуиция, наверное. Помнишь, я спросилатебя, чем зарабатывала на жизнь мать Ереминой?

– Я тебе ответил, что она была портнихой.

– Вот-вот. Я все пыталась понять, почему на рисункеКарташова скрипичный ключ салатного цвета. Что может быть в домашнем обиходетакое, чем можно нарисовать светло-зеленый ключ?

– И что же?

– Мелок. Обыкновенный цветной мелок из обыкновенногонабора, который продавался во всех канцелярских магазинах. Такой набор есть укаждой портнихи, мелками пользуются для раскроя тканей. Тогда я поехала в архивсама и своими глазами прочитала уголовное дело по обвинению Ереминой-старшей.Странное это дело, Андрюша. Я такие дела называю учебными.

– Почему?

– А оно гладкое, как методическое пособие дляследователя. Все документы выполнены идеально, все подшито в хронологическомпорядке, протоколы отпечатаны на машинке, чтобы читать было удобно, чтобы глазни за что не зацепился. Не уголовное дело, а игрушечка, рождественский подарокв нарядной упаковке. Настоящие дела такими не бывают.

– А ты не преувеличиваешь? Я ведь тоже читал дело, ноничего такого мне в глаза не бросилось.

– Так ведь ты не дело читал, а высматривал в немполезную для нас информацию. Поэтому и внимания не обратил на качество самихдокументов.

Некоторое время они ехали молча.

– Ты договорился с Карташовым?

– Да, он будет ждать нас в Водниках, у яхт-клуба.

– Я прошу тебя, Андрюша, будь целый день на виду. Лучшевсего покрутись у нас на Петровке.

– Не маленький, сам сообразил.

– Я опять пытаюсь руководить? – смутилась Настя. –Извини, пожалуйста.

Возле яхт-клуба она пересела в машину к Борису Карташову.Андрей отогнал «жигули» с надписью «медслужба» к местному отделению милиции ина электричке вернулся в Москву.

Из автомобиля, припаркованного неподалеку от поликлиникиГУВД, вышел молодой мужчина приятной наружности: Предъявив вахтеру пропуск, онуверенно взбежал по ступенькам и подошел к регистратуре.

– Здравствуйте, Галочка, – обратился он к девушке-регистратору.

Та расплылась в улыбке, увидев знакомого.

– Здравствуйте! Что случилось? Заболели? – сочувственноспросила она.

– Ни в коем случае. Коллегу разыскиваю, КаменскуюАнастасию Павловну.

Она мне позарез нужна, а на работе сказали, что она проходитдиспансеризацию. Я, конечно, грешным делом, думаю, что на самом деле она насвидание побежала, но на всякий случай решил к вам заскочить. А вдруг даповезет!

– Как, вы сказали, фамилия?

– Каменская А. П.

– Сейчас посмотрю.

Девушка скрылась между длинными высокими стеллажами.

– Карты нет, – сообщила она, возвращаясь к окошку. –Значит, ваша Каменская где-то здесь.

– А где мне ее искать, не подскажете?

– Спросите в диспансерном, 302-й кабинет. Они вам точноскажут.

– Галочка, я ваш должник!

Мужчина отошел от регистратуры, постоял несколько секундвозле гардероба, нашел глазами ярко-красную куртку и направился по лестнице натретий этаж.

Дверь 302-го кабинета была распахнута настежь. В коридоревозле включенного телевизора сидели люди с медицинскими картами в руках.Мужчина заглянул в кабинет.

– Здравствуйте, я из МУРа, из отдела Гордеева.

– Вы на диспансеризацию? – откликнулась симпатичнаятолстушка, что-то искавшая в картотеке.

– Не совсем. Мне начальник велел проверить, была ли увас сегодня Каменская Анастасия Павловна. Она у нас часто на работеотсутствует, говорит, что ходит в поликлинику. Ну вот начальник и решил, самипонимаете…

– Каменская? – толстушка сосредоточенно наморщила лоб.– Не помню.

– Была, была, – раздался из другого угла комнатызвонкий голосок, принадлежащий молоденькой медсестре с рыжей челочкой. –Помнишь, мы еще удивлялись, что она – майор, а выглядит лет на двадцать пять.

– Ах, эта, – заулыбалась толстушка, – конечно, помню.Такая стройная блондинка, да?

– Да-да, это она. Ну, спасибо, красавицы. Теперь можнос чистой совестью доложить начальнику, что Каменская не прогуливает. Кстати,сколько нужно времени, чтобы пройти всех врачей? Часа два?

– Что вы, придется целый день потратить. У нас в каждыйкабинет огромные очереди.

Еще немного поболтав с девушками из диспансерного отделения,мужчина распрощался. К выходу он шел не оглядываясь, поэтому не заметил, что вспину ему смотрят чьи-то внимательные глаза.

– Он сказал, что работает в вашем отделе. Среднегороста, волосы темные густые, плечи узкие. Лицо правильное, красивое, на правомухе дефект мочки. Голос звучный, высокий.